Открыв квартиру ключами, которые мне вручила подруга, я заглянула в спальню и увидела, что подруга крепко спала. Накануне вечером я ускользнула из клуба, не попрощавшись, лишь написала ей эсэмэс, что решила последовать её совету и расслабиться по полной.

Быстренько приняв душ и набросив джинсы и свитер, я оставила Машке записку, что жива и здорова, и поехала к своим. После того, как Костя выгнал нас с Викой из дома, я жила у родителей. По хорошему, надо бы снять квартиру, но пока стоило задуматься об экономии. Особенно после заявлений мужа, решившего все прибрать к своим рукам.

Конечно же, первым делом нужно было найти работу. Я была уверена, что дизайнера с таким опытом, как у меня, отхватят с руками. Меня и отхватывали, но только те фирмы, куда сама я идти была неготова – слишком низкая зарплата.

От подруги до дома родителей я взяла такси. В такой ранний час пробок не было. Пока водитель вез меня сквозь просыпающийся город, в мыслях мелькали события прошедшей ночи. От воспоминаний у меня приятно тянуло живот, а кожа до сих пор помнила поцелуи незнакомца. Странно было оказаться в объятиях мужчины, имени которого я не знала. Но пока я ехала домой, я поняла, что, когда мы занимались сексом, я не чувствовала, будто рядом совершенно чужой человек. Все было естественно и в то же время совершенно ново. Видимо, я так изголодалась по мужчине, что даже чужак мне показался не таким уж и чужаков. В отличие от Кости. Мы с ним теперь как будто на разных полюсах.

Тряхнув головой, чтобы избавиться от непрошенных мыслей, я решила забыть о прошлой ночи, о ласках незнакомца и больше к этой истории никогда не возвращаться.

Я вернулась к родителям, заглянула в комнату дочки: Вика сладко спала, обняв куклу. Моя малышка снова приболела, а потому в сад в ближайшие дни мы опять ходить не будем. Педиатр сказала, что у Вики слабый иммунитет, и летом стоит свозить ее на море. Я чмокнула дочку в пухленькую щечку и собралась уже выйти из комнаты, но Вика проснулась.

– А где папа? – спросила меня она.

– Папа уехал в командировку, котёнок, и неизвестно, когда приедет, – вздохнула я.

Вике было всего три, она не так много понимала, ещё меньше могла сказать, но чувствовала, что в жизни нашей произошли глобальные перемены. Папа куда-то исчез, а когда появлялся, устраивал скандалы, вместо шикарной квартиры, мы теперь ютились у моих родителей, а я была постоянно дома, вместо того, чтобы пропадать на работе.

– Поспишь еще? – спросила я, гладя Вику по голове. – Рано вставать.

Она зевнула и прикрыла глазки. Я потрогала лоб – слава богу, без температуры на этот раз. Дождавшись, пока дочка снова уснет, я вышла из комнаты.

Мама уже была на кухне, варила кофе.

– Ладуш, – улыбнулась она. – Вернулась?

– Ага, – забралась я на стул с ногами. – Вика вчера не температурила?

– Да нет, на этот раз ничего серьезного, не переживай.

Из-за простуды дочки я вчера весь день сомневалась, стоит ли мне проводить вечер с Машкой, но мама с папой буквально вытолкали меня из дома. Мол, иди отдыхай и ни о чем не думай.

Мама поставила на стол разогретые вчерашние булочки с корицей и две чашки кофе. Села напротив меня.

– Ну, как погуляли с Машуней? – спросила мама.

– Хорошо, – ответила я и, кажется, покраснела.

– Я и вижу, синяки вон какие под глазами. Не спали небось всю ночь, лясы точили, – хмыкнула мама.

– Ага, чаи гоняли, – улыбнулась я.

– Голова не болит после чаёв? – засмеялась мама. Какая же все такие у меня понимающая мама, даже ничего говорить ей не надо и так все знает.

– Неа. – Видимо, волшебный кофе от незнакомца нейтрализовал действие выпитых за вечер коктейлей. А может, хороший секс?! Не знаю, но голова действительно не болела.

– Какого числа суд? – спросила мама.

– Двадцать первого.

– Да уж, Костя… – вздохнула мама. – Не ожидала я от него такого. Устроил нам кавардак.

– Я сама виновата, – горько усмехнулась я.

– Ты-то в чем виновата?

– Ну как. Постоянно пропадала то на работе, то на сторонних заказах. Вечно уставшая, вечно недовольная фригидная жена. Кому с такой сладко бы жилось?

– Не смей себя обвинять, – сторого возразила мама. – Виновата ты только в одном.

– В чем?

– Что не дала ему хорошего пинка под зад и тешила его депрессию. Надо было уже тогда, когда он полностью поправился, выгонять его из дома на работу.

– Надо, но что теперь толку говорить об этом, – вздохнула я и допила остатки кофе. – Надо мне работу искать и квартиру.

– Сдалась тебе эта квартира, – махнула рукой мама. – Живите у нас.

– Нет, мам. С Викой тебе, конечно, придётся мне помогать больше прежнего, но жить мы с дочкой будем отдельно. Вы уже привыкли сами по себе, да и я…

– Да и тебе нужно будет личную жизнь налаживать, – закончила за меня мама.

Я промолчала, но личная жизнь – это то, что волновало меня в последнюю очередь. Хватит с меня бывшего мужа.

С Костей нас развели через два месяца после обращения в суд. Это были самые сложные два месяца в моей жизни, хотя две недели до того, как мы обратились в надлежащую инстанцию, вообще стали адом.

После ссоры в квартире Кости прошло два дня, и он позвонил мне сам.

– Лада, давай решать что-то с разводом, – не поздоровавшись начал он. – Не будем тянуть кота за хвост.

– Давай, – согласилась я. – Пойдём завтра к нотариусу, обсудим все детали относительно опекунства над Викой, и все. Дочка останется со мной, – отчеканила я.

– Я и не претендую. Ты мать, – небрежно бросил он. – А что будем делать с имуществом?

– В смысле? – ошарашенно произнесла я.

– Ну, ты же знаешь, что по закону все совместно нажитое делится между супругами. У нас есть участок земли с недостроенный домом в хорошем коттеджном посёлке, общий счёт в банке и дорогая машина.

– Подожди! – прервала его я. Сердце нервно дергалось в груди. – Ты забрал себе квартиру. Тебе этого мало?

– Квартира априори была моя, – раздраженно, как для тупой, повторил Костик, – так что я у тебя ничего не забирал. Я предлагаю продать участок, деньги с него я заберу себе. Ты можешь оставить тачку, а деньги со счёта разделим пополам.

– Ты совсем охренел! – не выдержав, закричала я.

– Выбирай слова.

– Ты практически выбросил нас с Викой на улицу, а теперь ещё претендуешь и на большую часть того, что я заработала. Я! А ты туда и копейки не вложил.

– Я достаточно обеспечивал тебя в первые годы брака, – грубо отрезал Костя. – Да ты вся золотом была увешана с головы до пят.

– Кость, ты вообще мужик? – пыталась достучаться до него я.

– Если ты согласна, пойдём к нотариусу, – проигнорировав мою последнюю реплику, сказал он.

– Я не согласна. Пойдём в суд, пусть там делят наше совместно нажитое.

Я бросила трубку. Как же противно мне было, до тошноты. Я старались сдержать подступившие слезы. Не хотелось плакать при родителях. Хорошо хоть Вика была в саду, но мама с кухни наверняка слышала мои крики.

На следующий день ни к какому нотариусу мы не пошли, конечно же. Я не собиралась довольствоваться машиной в то время, как Костик захапает себе сумму в несколько миллионов за землю. Да я спала и видела, как мы будем жить в собственном доме в одном из лучших современных посёлков. Я вложила туда столько денег, что мне теперь работать и работать, чтобы собрать столько же. Я, черт возьми, даже продала те треклятые бриллианты, которыми он меня «увешал», лишь бы не брать ссуду и заплатить все одним взносом. И Костик теперь хочет продать землю, забрать себе неплохие денежки, а мне отдать лишь машину? Мол, посмотри, какой я щедрый! Я была уверена, что все это было с подачи его Снежаны. У самого Костика хитрости бы не хватило. Или я слишком хорошо о нем всегда думала?

Костик позвонил снова – мы снова поссорились. Ещё и ещё. А через несколько дней явилась его мамаша. С Марией Владимировной у нас всегда были натянутые отношения. Она почему-то считала, что я её сыну недостойная пара, что Костик мог бы найти и получше. В нашу семью она, слава богу, никогда не лезла, но когда мы изредка встречались на семейных торжествах, то стремления наладить контакт не было ни с её стороны, ни с моей. Мы общались вежливо, но всегда словно чужие. С Викой она тоже не изъявляла желания проводить время. Приедет раз в несколько месяцев, привезёт какую-нибудь погремушку и тут же уедет.