Ветер зари – иносказательное имя, которым в оригинале названы ястребы или соколы; в переводе использовано как обстоятельство
Янь и Чжао – древние государства в регионе нынешнего Пекина. В языке появился устойчивый оборот «Янь и Чжао», указывающий на придворных певиц и танцовщиц
Чжэн – щипковый музыкальный инструмент наподобие европейской цитры, но с более низким и глубоким звучанием
13
Как едешь в повозке к восточным вратам Лояна —
Поодаль видны, за валом на север, могилы.
Там белых осин разносится шумный ропот,
Вокруг кипарисы и сосны теснят дорогу.
В могилах лежат давно умершие люди,
В таинственном мраке объяты покоем вечным,
Уснув глубоко под тем источником жёлтым,
Что в веки веков от сна не даст пробудиться.
Сменяя друг друга, прошли их ле́та и зимы,
Отпущенный век росой на заре истаял.
Вся жизнь человека, как стан в пути, скоротечна,
А будь даже долгой – не про́чна, как злато и яшма.
С древнейших времён поколеньям приходит смена;
Мудрейшим – и тем не дано превозмочь законы.
Глотать порошки, прося у духов бессмертья —
Пустой оказалось для многих из них затеей.
Уж лучше б вкушали они прекрасные вина,
Изысканным шёлком покровы одежд украсив!
Лоян – в оригинале город не назван, но, согласно китайским комментариям, описываемый пейзаж находится под Лояном
Белые осины – в оригинале «белые тополя» (populus alba). Осина – близкий родственник белого тополя
Кипарисы и сосны – деревья, которые высаживали на могилах
Жёлтый источник – загробный, могильный, подземный мир
Порошки – подразумеваются эликсиры бессмертия
14
Ушедшие люди —
что ни день, всё дальше от нас.
Приходящие в мир —
что ни день, всё для нас роднее.
Коль выйдешь за стены,
да попристальней поглядишь —
То увидишь вокруг
всё могильники да курганы.
Могилы былые
уж распаханы под поля,
Кипарисы на них
уж порублены на растопку,
А в белых осинах
всё гуляет горестный ветер —
Шелестит и шумит,
убивая меня тоскою.
Тоска меня гложет
по родной сторонке моей:
Возвратиться хочу,
но не в силах найти дорогу.
Белые осины – в оригинале "белые тополя" (populus alba). Осина – близкий родственник белого тополя. Упоминание деревьев на кладбище параллельно со стихотворением 13
15
Жизни годы
едва ли составят сотню,
Но всегда в них —
горя на тысячу лет.
День так краток,
и грустно, что ночь длинна —
Отчего ж нам
со свечой в руке не ходить!
Веселиться
никогда не рано, друзья.
Для чего нам
дожидаться лучших времён?
Лишь глупцы
на растрату всегда скупы,
Но их только
насмешки потомков ждут.
А с бессмертным Цяо
– сыном царя
Трудно будет сравниться
лет долготой!
Цяо – Ванцзы Цяо, где «Ванцзы» означает «сын царя» – старший сын Лин-вана (VI в. до н. э.), добившийся, по даосскому преданию, бессмертия
16
Уж становится холодно – год, почитай, на исходе.
По ночам в своих норах медведки стрекочут тоскливо.
Дует ветер студёный – вовсю уж он зол и свиреп,
А у странника на зиму доброго нет одеянья.
Покрывала парчовые в доме на Ло он оставил
И не хочет со мной под одним одеялом укрыться.
Я ночую одна, и во множестве долгих ночей
Всё пытаюсь во сне милый образ супруга увидеть.
Вижу – милый супруг, как и встарь, меня помнит и любит:
Не замедлив примчал, помогает взойти в колесницу,
Говорит – ему вечно желанна улыбка моя,
И, держа меня за руку, вместе со мной уезжает.
Ненадолго, увы, посещают такие виденья,
Не живётся со мной им на женской моей половине,
Но без крыл соколиных – верных, как ветер зари —
Не могу я взлететь и, как ветер, за милым угнаться.
Взглядом пристальным вдаль лишь могу успокоить я мысли,
Когда, вытянув шею, смотрю на дорогу с надеждой;
Но брожу беспокойно, с печалью глубокой в душе —
Льются горькие слёзы, створки ворот орошая.
