Мистер Лука: Немедленно включите новости!

Хмурю брови в замешательстве. Не какой-то конкретный канал, а просто новости? Решаю включить телевизор, прежде чем задавать вопросы дальше, о том какой нужно включить канал, но в этом нет необходимости. У меня отвисает челюсть от шока, потому что я точно знаю, чей особняк горит на экране, и поднимаю брови, слушая.

— По последним сообщениям, предполагается, что пожар может быть в связан с преступной деятельностью и судебным делом, в котором замешан Маттео Торриси. Не секрет, что его отец был убит чуть больше года назад в перестрелке с конкурирующей бандой. Теперь остается вопрос… снова ли задействована банда, или же семья — противник в недавнем судебном решении взяла дело в свои руки? Следите за нашим дальнейшим расследованием.

— КАКОГО ХРЕНА? — говорю я, прикрывая рот рукой. Серьезно какого хрена? Воспоминания о нашем визите туда и расчетливом потоке движений Крю захлестывают меня. Он определенно имеет к этому отношение.

У меня начинает звонить телефон, и я отвечаю.

— Вы видели это? — спрашивает мистер Лука.

— Смотрю прямо сейчас.

— Что случилось?

— Откуда мне знать? Я впервые вижу или слышу об этом.

— Это нехорошо. Может быть, вам стоит затаиться еще ненадолго?

— Затаиться? Что вы имеете в виду? Я взяла отпуск всего на несколько дней после суда, — возражаю я.

— Я знаю. Но это плохо и, возможно, может отразиться на нас. Пусть правление разбирается с этим.

— Разбирается? Но это мой клиент.

— Он был вашим клиентом, — поправляет мистер Лука.

— Вы не можете указывать мне, что делать, — говорю я.

— Нет, но это называется здравым смыслом, Райя. Поверьте мне. Думайте рационально. Даже если пройдет всего неделя, прежде чем СМИ успокоятся.

Я вздыхаю. Мой телефон издает сигнал.

— Я приму это к сведению. Я должна идти. У меня еще один звонок, — лгу я.

Вешаю трубку на полуслове и мои глаза расширяются, глядя на экран. И на множество нулей, которые только что поступили на мой банковский счет. Слишком много нулей. Слишком щедро для бонуса. Я могу выйти на пенсию и купить это здание, если не улицу, и все равно никогда больше не работать.

Что, черт возьми, происходит?

Крю.

Вот что происходит.

Кажется, именно он всегда является общим знаменателем.

Но учитывая, что всего несколько часов назад я выстрелила ему в ногу, не могу требовать от него ответов.

Если, конечно, Крю еще жив.

Глава 58

Райя

Сижу напротив Энджел.

Я в бешенстве.

Но стараюсь вести себя как можно более разумно, надеясь не вызвать серьезного стресса у женщины, которая в любой момент может родить.

— С ним все в порядке, на случай если тебе интересно, — говорит Энджел, ковыряясь в картошке фри. У нас снова Five Guys. На этот раз мы только вдвоем — и два телохранителя.

— Не интересно, — отвечаю. — Как ты могла подумать, что я соглашусь на что-то подобное? — я стараюсь следить за своим обвинительным тоном.

— Я сказала ему, что ты на это не пойдешь. Поверь, я высказала свои доводы громко и ясно. Но ты знаешь, какой он.

Разочарованно вздыхаю. Стучу ногтями по столу в явном раздражении, но не из-за нее, а из-за ситуации, в которой я сейчас оказалась

— Я почти уверена, что он влюблен в тебя, — мягко говорит она.

Из меня вырывается жестокий смех, а Энджел смотрит на меня так, словно я наполовину сошла с ума.

— Единственное, что волнует Крю Монти — власть и то, где он может получить ее еще больше.

Она вздрагивает от моих слов.

— Этот парень — мудак. Я не собираюсь его защищать. Но я также собираюсь спросить тебя о твоем дерьме, — она указывает на меня в обвиняющем жесте. — Секс? Ты думала это всего лишь секс? Пожалуйста, хватит. Я не раз была в комнате с вами двумя. Вы не можете отвести взгляд друг от друга. Вы словно магниты, притягивающиеся друг к другу в ненасытной потребности. Крю всегда вспоминал тебя с тех пор, как вы познакомились, будучи подростками. Ты, может, и забыла о нем, но он уж точно не забывал о тебе.

— Я знаю Крю уже почти пятнадцать лет, и, честно говоря, он мне до сих пор не очень-то нравится, — она кладет жареную картошку в рот. — Но он дядя моей дочери. И рядом с тобой он становится другим. Как будто мягче.

Мне хочется смеяться от мысли о Крю, который является менее чем жестоким. Но какое я имею на это право? Она знает его дольше, чем я. А я? Что же, я была всего лишь временной. Я чертовски уверена в этом.

— Если ты пытаешься убедить меня возобновить отношения с ним, не сработает. Я не вернусь в тот мир.

— Иронично, не правда ли, учитывая, что ты стала адвокатом по уголовным делам? Я не думаю, что ты вообще покидала наш мир.

— Ауч, — Энджел, черт возьми, сегодня вечером не нанесет больше никаких ударов. Не то чтобы меня это волновало — мы никогда не заботились друг о друге — но это сбивает мои мысли по поводу сложившейся ситуации. Неужели я в какой-то момент оказалась не на своем месте? Нет. Барабаню ногтями по столу еще быстрее.

Нет.

Он убийца.

Преступник.

Одержимый сталкер.

Крю Монти — абсолютно запретная зона. Горяч он, блядь, или нет.

— И, кстати, не думаю, что тебе еще нужно беспокоиться о том, что он попытается с тобой что-то сделать. Он уже уехал в аэропорт. И возвращается домой.

Я прекращаю стучать по столу.

— Серьезно? — и тут же в моем желудке возникает смешанное чувство сладкого облегчения и чего-то еще, что я отказываюсь признавать. — Хорошо. Наконец-то, — поднимаю руки вверх в знак торжества. — Теперь я могу продолжать жить так, будто ничего этого не происходило.

Не ожидала, что он сбежит после того, как я выстрелила в него. Я предполагала, что для нормального человека это достаточно веская причина, чтобы уйти, но мы же говорим о Крю. Почему в этой ситуации я выгляжу как сумасшедшая?

Энджел выглядит грустной, когда ковыряется в своем наполовину съеденном бургере.

— Завтра мы уезжаем, — добавляет она, ее голос немного ломается, когда она всхлипывает.

Я морщусь.

— Я приеду в гости.

— Ты говоришь это уже почти пятнадцать лет, сучка.

Из меня вырывается усталый смех.

— Прямо, как и ты. Но знаю… я буду стараться.

— Особенно теперь, когда у тебя скоро появится крестница, — Энджел смотрит на свой живот. — У которой, судя по всему, разыгрался аппетит на самую большую в Америке сеть бургерных, — она смеется и снова становится серьезной.

— Извини, что спрашиваю, но знаешь ли ты что-нибудь о том, как загорелся особняк Торриси? — спрашиваю я.

Она качает головой.

— Нет. Даже Доминик молчит по этому поводу. Но я не сомневаюсь в причастности Крю. А почему ты спрашиваешь? Это выглядит плохо, потому что ты защищала одного из них?

Я пожимаю плечами.

— Вроде того. Но есть еще кое-что… — оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не обращает на нас внимания, а затем показываю ей свой банковский счет. Не то чтобы я не привыкла к деньгам. Но я всегда старалась — помимо того, что мой отец платил за мое образование — зарабатывать все сама, пытаясь стать как можно более независимой.

И такие деньги…

… это кровавые деньги.

От них — пахнет этим.

Энджел переводит взгляд с моего телефона на меня. Я и забыла, что она привыкла к такой сумме денег, поэтому переключила экран на баланс, который был всего один день назад.

— О, вау, это большая разница. А раньше ты жила на эти деньги? — подозрительно спрашивает она.

Бросаю на нее ничего не выражающий взгляд.

— Извини, — вздрагивает она.

Ориентируясь на стандартную зарплату, я зарабатываю чертовски больше, чем большинство других. Но это старые деньги. Деньги, которые как мне сказали — щедрый бонус. И это очень напоминает мне Крю Монти. Мне не нужна его благотворительность. На самом деле, я вообще ничего от него не хочу.

— А на такие деньги ты не могла бы открыть свою фирму? — спрашивает она, наполняя рот гамбургером.