– Да-а-аа, – прошептала она.

– Таким зрелищем хочется делиться только с другом, – добавил Лис. – Давай дружить?

Артея кивнула и исчезла.

– Опять лис. Но какой же был рассвет в моём сне…

Ольга взяла смартфон и начала искать места с лучшими рассветами. Про Белую скалу не было написано нигде, но она решила, что это место только её.

Снова Лис спрятал какие-то записи в шкатулку, когда появилась демонесса. Она была в длинном красном платье с разрезом сбоку, волосы убраны в высокую причёску, идеальные запястья подчёркивали золотые браслеты.

Она прошла и села в его кресло, пока он варил кофе. За всё время, что они встречались во сне, Лис с демонессой побывали в разных местах, смотрели китов в море со льдами, изучали созвездия на вершине вулкана, ныряли в коралловые рифы. Всегда Лис говорил, что он готов делиться лучшим только с другом.

Артею очень интересовали бумаги, которые он прятал, как только она появлялась. И пока Лис занимался у плиты, она достала шкатулку, открыла и прочитала:

«Среди соснового леса, растущего, казалось, прямо из мха, бежала дорожка из белого камня. По ней гордо вышагивала на высоких каблуках и в красном платье симпатичная демонесса. Она крутила головой, с любопытством рассматривая окруженье. Было достаточно темно, но где-то кричала сорока, а по верхам сосен мелькал рыжий хвост белки».

Гримаса. Лис увидел, что она читает, его морду исказила гримаса ужаса

– Зачем? Нельзя! Не-е-е-е-ет… – Он закрыл лицо лапами и заплакал.

– Подожди. Ты писал обо мне? Ты придумываешь, а потом это происходит? Ты меня выдумал? Я – плод твоего воображения? Почему?

Проснувшись, Ольга поняла, что сама всё разрушила. Вот и дёрнул её черт залезть в эту шкатулку. Были же такие красивые сны с прогулками!.. Она не могла себе признаться, что влюбилась в Лиса – в его остроумие, обходительность и заботу.

В книжном магазине Ольга увидела книгу с заголовком «Сны лиса-оборотня». Не удержавшись, она купила её и направилась в ближайшую кофейню, чтобы немного почитать. Взяв кофе, она по привычке понюхала его, но того аромата, который был во сне, не было.

Открыв страницу, она увидела заголовок: «Сон лиса о Белой скале».

– Интересно, – прошептала она и начала читать.

– Мне, пожалуйста, кофе по-турецки, – послышалось от стойки. – А знаете секрет, как сварить лучший кофе? Кофе надо поднять три раза, каждый раз доливая холодную воду.

– А в конце добавить щепотку корицы, – машинально произнесла она.

Мужчина, услышав, повернулся к ней и улыбнулся.

– Я вас где-то видела, – сказала девушка. – Только не могу вспомнить точно. И про кофе эту фразу я знаю. Почему вы так сказали?

– Я всегда так говорю. И это секрет…

– …вашей бабушки, – перебила она его.

Тут Ольга перевернула книгу и поняла, что стоявший у стойки и был её автором – его задорная улыбка красовалась на обложке.

– Можете звать меня Лисом, – ухмыльнулся он.

– «Лис перестал писать, задумался, перебирая бумаги на столе», – прочитал вслух писатель. – Какого чёрта он вообще что-то пишет? И кто этот лис? Откуда вообще взялся такой образ? Моё подсознание сегодня просто в бреду, надо пойти спать.

В это время Лис писал свою историю, ухмыляясь от сознания того, что именно он является вершителем судеб, сводя тех, кому суждено быть вместе.

Родилась в Усть-Каменогорске (Казахстан). В раннем детстве переехала в г. Киржач Владимирской области РФ, где и окончила школу.

Ей повезло встретить замечательного педагога – художника, прозаика и поэта И. В. Четвертакова. Получила профессию педагога, переехала в город Кольчугино той же области. Преподаёт детям художественное ремесло.

Изобразительное искусство в жизни Юлии тесно переплетено с творчеством литературным. Тёплые отклики читателей помогли ей поверить в свои силы, она стала принимать участие в престижных литературных конкурсах и получила признание читателей. Постановлением Российского союза писателей удостоена медалей имени С. Есенина и Ф. Достоевского. Состоит в РСП, член клуба «Творчество и потенциал» при издательстве «Четыре» (Санкт-Петербург).

Много сказанного было людьми на этом свете, много написано, но еще больше осталось навсегда неизвестным в их душах и мыслях. Те, кто мог писать, о том писали, те, кто мог за то сражаться, сражались, и только некоторые молча несли на себе свой судьбоносный крест, не прося ни у кого помощи, лишь надежда на самого себя и молитва к Всевышнему. В любое время и в каждый человеческий век были трудности и страдания, а также радость и искушение. Каждый выбирал свой путь и шёл по нему.

Так и у этого старца когда-то было всё: и дом, и семья, и богатство, и слава. Никто даже предположить тогда не мог, что у этого человека судьба заберет всё. Оставит его один на один со своим горем без крыши над головой и куска хлеба. Всё когда-то он раздал бедным людям, а теперь остался у разбитого корыта.

Долго сидел и думал старик, как жить дальше. Стыдно было идти к людям с горем и просить помощи, и отправился он бродить по белу свету – искать истину.

Долго брёл он лесами русскими, полями бескрайними, пока на малоходимой людьми тропинке не нашёл мальчика лет трёх, оставленного возле ручья с куском рваной материи.

Мальчик постоянно кого-то звал и плакал, искал на поляне спелые ягоды, но приходилось съедать только зелёные.

«Видно, давно он здесь, – подумал старик, – такой же бедолага, как и я, только совсем маленький».

Солнце стояло высоко, летний день просто парил от зноя. И только прозрачный ручей давал прохладу под тенью сосен-великанов.

– Давно ты здесь? – спросил старец.

– Давно.

– А где мама и папа?

– Ушли по делам…

– Ну а где же твой дом?

– Здесь… – И мальчик показал небольшое укрытие в корнях старой сосны, похожее на заброшенную нору дикого зверя.

– Давай поедим. Садись рядом, не бойся, я тебя не обижу.

Старик достал из сумки кусок чёрствого хлеба и протянул малышу:

– На, погрызи, а там подумаем, как нам быть дальше. Как звать-то тебя?

– Власом, – с жадностью грызя сухарь, ответил мальчик.

Старик смотрел на ребёнка со взглядом взрослого человека и пытался понять, как можно предать или кинуть, словно котёнка, такого крошку. Что могло родного человека подтолкнуть на такой просто необъяснимо жестокий поступок?.. Но спросить Власа о его беде он не решился, ведь мальчик и так был на грани отчаяния, со слезами на глазах.

– Не плачь! Теперь мы вместе! Кушай, сынок.

– А ты, дедушка?

Старик молча сдержал слезу: не каждый ребёнок, который долго не ел, предложит и без того маленький кусок другому. Видно, детское сердце прониклось состраданием и к старому малознакомому человеку, который за несколько часов стал больше чем родным, и боль стала общей и, может, даже судьба.

– Кушай, родной, кушай! Я поел дорóгой.

Но малец не унимался. Всё-таки сумев разделить сухарь, он протянул его своему спасителю со словами:

– Кушай! Так надо.

И, посмотрев в эти широко распахнутые детские глаза, старик просто не смог отказать.