Положение в стране стремительно ухудшалось. Суровое время требовало новых людей, способных удержать в изменившихся условиях знамя русского сопротивления.

В августе 1989 года главным редактором “Нашего современника” становится Станислав Юрьевич Куняев. В истории журнала начинается новый этап. Одним из первых “знаковых” поступков нового главного стало изменение обложки “Нашего современника”: на белом фоне силуэт памятника Минину и Пожарскому на Красной площади в Москве. Тем самым журнал красноречиво подчеркнул свою приверженность идеалам патриотизма и народности.

В окаянные годы крушения СССР и утверждения во власти открыто прозападного, радикал-либерального режима Ельцина “Наш современник” становится лидером русского духовного сопротивления. Кто-то, как Виктор Астафьев, не пожелал стать в этой ситуации “изгоем”, отшатнулся от журнала. Но главный, “становой хребет” патриотического издания удалось сохранить. Более того, именно в наш журнал передал для публикации свой заветный роман “Пирамида” классик русской советской литературы Леонид Леонов, над которым он работал более 40 лет. Это явилось в 1994 году духовной поддержкой для журнала, переживавшего тогда неисчислимые, в том числе финансовые, трудности. И поныне регулярно печатаются в журнале Василий Белов и Юрий Бондарев. После долгого молчания порадовал читателей своей новой повестью (“Дочь Ивана, мать Ивана”) и рассказами (“В ту же землю”, “Изба”) Валентин Распутин. В творческий актив журнала вливаются “новые бойцы” — прозаики Александр Проханов и Леонид Бородин, Юрий Поляков и Юрий Козлов, Дмитрий Балашов и Владимир Личутин, Александр Сегень и Андрей Воронцов, Евгений Шишкин и Вера Галактионова, Михаил Попов и Вячеслав Дёгтев, поэты Марина Струкова, Светлана Сырнева, Михаил Вишняков, Нина Карташёва, Диана Кан. В полной мере раскрывается поэтический талант Юрия Кузнецова, возглавившего в 1999 году отдел поэзии журнала.

Глубоко исследуют наше историческое прошлое и новую, уже капиталистическую российскую современность публицисты Ксения Мяло, Сергей Кара-Мурза, Олег Платонов, Михаил Назаров, Савва Ямщиков, Сергей Семанов. Лучшие свои работы напечатали в журнале безвременно ушедшие из жизни выдающиеся русские мыслители Александр Панарин, Юрий Бородай, Александр Михайлов, академик Никита Моисеев.

Все годы после развала СССР, включая день сегодняшний, журнал выполняет свою патриотическую миссию в условиях тотальной информационной блокады. Нынешние булгарины и гречи избрали другую тактику борьбы с духовным наследником пушкинского “Современника”. Проповедники “толерантности” в либеральных СМИ просто “не замечают” чистой, сострадательной к человеку художественной прозы и поэзии журнала, выражающего протест, духовные искания и боль народа.

Не будет преувеличением назвать исторической заслугой журнала его плодотворные усилия по сохранению и упрочению после гибели СССР единого общероссийского литературного пространства. Достаточно сказать, что все последние годы из месяца в месяц более половины авторов “НС” — это писатели из российской “глубинки”. Доброй традицией стал выпуск отдельных номеров журнала совместно с писательскими организациями областей и краёв, автономных республик и округов России, а также с писателями Белоруссии.

Будучи журналом светским, “Наш современник” поддерживает и постоянно укрепляет творческие связи с Русской Православной Церковью, её высшими иерархами и рядовыми священнослужителями. В почётном числе авторов журнала — Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, митрополит Одесский и Измаиловский Агафангел, Владивостокский владыка Вениамин. Журнал гордится тем, что впервые напечатал основные работы глубоко почитаемого в народе митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна.

Журнал постоянно уделяет внимание коренным, во многом ранее неизвестным или тенденциозно забытым страницам русской истории. В рубриках “Отечественный архив”, “Русская мысль”, “Поиски истины”, “Славянский мир” и других печатаются труды дотоле недоступных массовому читателю русских мыслителей — К. Леонтьева, М. Меньшикова, Л. Тихомирова, В. Розанова, И. Ильина. Проводятся “круглые столы” редакции с участием авторитетных учёных и специалистов по актуальным проблемам российской и международной жизни. В “золотой фонд” публикаций “НС” последних лет вошли такие работы наших авторов, как “Загадочные страницы истории ХХ века” Вадима Кожинова, “Русофобия” И. Шафаревича и, конечно, “Поэзия. Судьба. Россия” Ст. Куняева, ставшая заметным событием в литературной и общественной жизни страны.

Среди авторов журнала, его верных друзей из числа выдающихся мастеров художественного слова и отечественной культуры следует особо выделить великого русского композитора Г. В. Свиридова, с которым редакцию до самого его смертного часа связывала крепкая дружба и плодотворное сотрудничество. Наша гордость — это публикация его сокровенных дневников, размышлений о судьбах родной культуры, о русской литературе и музыке.

С редакцией журнала активно сотрудничают видные политики России: Н. Рыжков и Г. Зюганов, С. Бабурин и Л. Ивашов, Ю. Квицинский и Н. Нарочницкая, губернаторы Е. Савченко и Е. Строев, А. Тулеев и В. Позгалев, президенты Татарстана и Башкортостана М. Шаймиев и М. Рахимов. Самые добрые отношения у журнала сложились с Президентом Республики Беларусь А. Г. Лукашенко.

За свою полувековую историю “Наш современник” прошёл большой и трудный путь. Но никогда, ни при каких обстоятельствах он не опускал знамени борьбы за возрождение великой России, всегда был и остаётся со своим народом.

Полвека — время расцвета, полного раскрытия творческих сил человеческой личности. Полвека для журнала — это возраст духовной зрелости, мудрости и гражданского мужества.

ВИКТОР ЛИХОНОСОВ

Многие наши интеллигенты (даже в писательской среде) никогда не страдали от унижения русского достоинства и не понимали, что с превращением “Нашего современника” из альманаха в ежемесячный журнал (во главе с С. В. Викуловым) началась осторожная борьба за достоинство русского чувства, за укрепление любви к русской земле, к великой корневой России. Как вроде всё просто: русское, Россия, любовь к земле. Вроде бы и все главные журналы были русские. Но сокровенной России они свои страницы не отдавали. Интернационализм засорил все исторические угодья. И мало кто плакал по русской доле. Это долгий тяжёлый разговор. Его не надо вести с В. Беловым, В. Распутиным, В. Личутиным… Жизнь свою посвятил русскому чувству В. Шукшин. Таким был и режиссёр С. Бондарчук. Таков сейчас знаменитый артист и организатор кинофестиваля “Золотой витязь” Н. Бурляев. Всё точно понимали те писатели, художники, философы, реставраторы, которые собирались вокруг Общества охраны памятников. Древнерусскими людьми были В. Солоухин, Д. Балашов. Какое подозрение они вызывали “в определённых кругах”! Кто читает сейчас в газетах (особенно в “Завтра”) Савву Ямщикова, кто следит, кого он выбирает в собеседники (как граждан и творцов с о з и- д а ю щ и х), тому яснее становится, о какой России печётся русская душа, не просто по названию русская, а сокровенно-русская, тысячелетняя, от преподобных печерских старцев, великих князей, от верных слуг и государей влекомая.

Зачинатель русского журнала “Наш современник” С. В. Викулов (царство ему небесное, свежа ещё кончина его) вёл журнал с поклоном народу своему, прежде всего крестьянскому, с тревогой за его судьбу. Журнал надо было вести с большой осторожностью. Русское чувство обзывалось… “русопятством”, и за это не миловали. Тайные противники Руси точно поняли направление редакции. Началась умелая война, которая в перестройку и после ельцинского переворота обнажилась.

О том, как неугодна в советском обществе проснувшаяся русская душа, я понял, когда сперва в альманахе “Кубань”, а потом в “Нашем современнике” была напечатана моя повесть “Люблю тебя светло”, попозже “Осень в Тамани”, “Элегия”. Что началось! Будущие ельцинские либералы обвиняли меня в… “вычурной любви” к России. В “Новом мире”, где я уже не раз печатался и куда по наивности принёс “Люблю тебя светло”, со мной долго и “деликатно” беседовал Е. Дорош, заведующий отделом прозы, писатель (в некотором роде “деревенщик”). Этой повестью я его напугал. Он стал ссылаться на какое-то письмо к нему Д. С. Лихачёва: чувство-де к родине… “оно застенчивое… негромкое… без восклицаний”. Я настолько растерялся, что вышел из редакции… виноватым, грешным перед какими-то… благороднейшими, умнейшими людьми, которые лучше меня знают, как надо писать о родном. Позже я во всем разобрался. С. В. Викулов взял повесть без оговорок.