Его лоб был высоким, что говорило о его интеллектуальном начале и упорстве.

Да уж, Леопольд был явно упертый не по годам!

– С тобой все в порядке?

– Да Лео, все просто чудесно, тебе не стоит беспокоиться за меня.

Я отставила поднос в сторону, передав его посудомойщице, старой женщине, которая большую часть времени просто молчала и монотонно смывала с тарелок остатки еды, экономя воду.

– Ты выглядишь взвинченной, – покачал головой молодой человек, – опять Гилберт сделал тебе замечание?

– Со мной и правда все в порядке! Я думаю, тебе стоит больше думать о себе, – терпеливо произнесла я, остановившись ненадолго чтобы отдышаться.

– Я думаю о себе, Роза, но и не могу не думать и о тебе, потому что ты мне…

– Лео! – воскликнула я, подняв руку, дабы не услышать продолжение, от которого я почувствую себя хуже некуда. Я буду ощущать вину, потому что не могу ответить тем же. Я ничего не испытывала к Леопольду. Еще ни один мужчина не смог разбудить во мне чувства, и я не говорила о том, что мне этого хотелось. Состояние Софии, делавшее из нее глупую дурочку, меня до ужаса пугало. Я не хотела превращаться в такую же. – Лео, как поживают твои родители?

Парень хлопнул большими глазами, обрамленными длинными ресницами.

– Хорошо и передают тебе привет.

– Что? – до странности глупо, произнесла я. – Ты что же, рассказывал им обо мне?

– Исключительно хорошее и они желают познакомиться с тобой при первом случае. Матушка готовит чудесный мясной рулет, пальчики оближешь.

Замерев возле стойки с чистыми стаканами, я вдруг подумала, что мир сошел с ума.

Леопольд рассказывает обо мне родителям, а чародей извращенец шлет мне записки и розы.

– Понятно, – выдавив из себя одно слово, я схватилась за поднос и побежала в зал.

В этот вечер, с Леопольдом я больше не заговаривала и при окончании смены, шустро попрощалась и смылась из едальни, под предлогом того, что меня ждет матушка.

Конечно, она бы меня ждала только в случае, если бы я принесла ей свежего бранди, не более того.

В своей комнате, я снова бросила взгляд на розу в мусорном ведре. Констанция, специально его не опорожнила, оставив дарение лежать и напоминать о себе легким мерцанием, которое не собиралось исчезать, как и цветок, который не планировал вянуть.

Решив, что завтра я выкину его вместе с запиской, я улеглась в постель.

Интересно, ждал ли меня чародей в розовом саду, маясь по выложенным из камня дорожкам, между цветущих колумбариев? Или, найдя себе новую заблудившуюся жертву, очаровал ее на ура и развлекался с ней всю ночь, лаская бархатистым голосом и не только?

Ужас! Даже мысли об этом вызывали спорное чувство отвращения и ревности. Откуда бы ей взяться?

Но она бралась во мне. Выползала как иылан (змея) и страшила нелепым состоянием.

Перед глазами стояло его лицо. Красивое, мужественное и таинственное.

Я кое-как уснула, отвернувшись на бок, под мерное шуршание Люси.

Ее шестеренки и блок питания нужно было менять в скором времени.

С этими мыслями я проснулась и ехала в «крылышко» на новую смену, разглядывая просыпающейся город.

Лучи Сувара купались в розовой дымке, окутывая город, пока еще не до конца проснувшийся.

Но магистрали уже были полны летокарами. Когда я вот так вот ехала, выспавшаяся и отдохнувшая, мир казался полным и живым, несмотря на тяжелые дни и горести. Я все же могла найти во всем то, что радовало меня.

Моя утренняя смена в заведении была тихой и спокойной, что нельзя было сказать о Софии.

Девушка, летающая в облаках, чуть не уронила поднос с посудой и раздала по столам не те заказы.

Гилберт был не просто зол, а очень зол и я уже не первый раз отметила, что любовь делала людей невменяемыми, а рассказы о том, какой Эрик прекрасный и как целуется, делали невменяемой меня.

Я злилась и чувствовала себя какой-то обездоленной.

Понятно, что это было связано не с тем, что Эрик не меня целовал, а из-за того, что, я ни разу в жизни ни с кем не целовалась.

Щенок кутьи, который жил с нами в Илире и облизывающий мое лицо по утрам, явно был не в счет!

Пока я крутилась на кухне, как веретено и ставила тарелки на подносы, чтобы отнести посетителям, Гадвик решил, что мне обязательно нужно опробовать рыбные палочки в кляре.

Вкус был омерзительным. Напоминал какую-то странную массу. Благо, хоть кости не хрустели на зубах!

Кое-как отделавшись от дегустации нового блюда, я выбежала из кухни и моментально попала в затихший зал.

Почему в нем было тихо, как в родовом склепе какого-нибудь знатного господина, я поняла не сразу, а когда увидела, что являлось причиной звенящей тишины, чуть не выронила поднос с рыбными палочками.

За одним из столов, сидел Мартел Гризби, заняв место возле окна, чтобы наблюдать за улицей и проходящими людьми.

Все мое тело мигом задеревенело, будто меня связали плотные путы.

Тело среагировало быстрее.

Оно просто повернулось назад, чтобы убежать или скрыться из вида в самой темной подсобке едальни, но я тут же столкнулась с Гилбертом.

Он был обескуражен посетителем, это мало сказать. Раскраснелся, побелел и посинел одновременно, не зная что делать, пока не отмер, чтобы подойти и поприветствовать званного гостя, оказавшегося в этом забытом богами месте.

Гилберт ринулся к нему, чуть ли не в припрыжку, а я сделав вид, что такие породистые как Мартел Гризби, частое явление в «крылышке», пошла разносить тарелки посетителям, смотревшим на чародея во все глаза.

Чародей же, со всеми мило поздоровался и сделал вид, будто здесь он свой в доску и что не день, только и делает как поедает разваренную острую лапшу Гадвика.

Пока Гилберт стелился как пушистый ковер перед правителем, я шустро раскидала тарелки по столам и бросив ледяной взгляд в сторону Гризби, попыталась смыться.

– Роза, – рявкнул за моей спиной Гилберт. – Обслужи нашего гостя как положено. Быстро!

Чертыхнувшись про себя, я несколько секунд тупо стояла, рассматривая огромные глаза Софии, замершей возле стоки с напитками. Ее красные волосы торчали как огненный шар, разметавшийся в разные стороны.

Если бы я не убрала бы свои волосы в хвост, уверена, что на моей голове было бы все только хуже, нежели чем у подруги.

Я была в смятении. Полном!

Подойдя к столу с невозмутимым лицом, я постаралась скрыть подрагивающие ледяные пальцы, держа в руках блокнот и болтающуюся в воздухе самописную ручку, чтобы зафиксировать заказ.

– Господин Гризби, – сдержанно проговорила я, – добро пожаловать!

Мы несусветно рады видеть вас в нашем прекрасном заведении «Пирог, лапша и крылышко».

Мартел прищурил глаз.

Сегодня он вырядился в глубокий изумрудный костюм, подчеркивающий его фигуру настолько виртуозно, что между делом мне захотелось увидеть, как он выглядит без этого хорошо пошитого костюма.

От этой мысли мне стало совсем худо, даже голова закружилась.

– Благодарю! – кивнул чародей и перевел взгляд на хозяина, – уверен, ваша подчиненная прекрасно справиться сама, господин?

– Монро! – громко отрапортовал Гилберт и ловко кивнул, удалился за барную стойку. Я сразу же представила, как он прячет покрасневшее лицо за небольшим живым деревцем, рассматривая правителя.

– Что предпочитаете, господин Гризби? У нас пополнение в меню, блюда, которые вы никогда не пробовали – картофельные крокеты и рыбные палочки в кляре.

– Думаю, это вкусно, – произнес мужчина, слегка дернув тонкой полоской усиков.

– Да, неплохо, – молвила я, сразу вспомнив склизкий вкус рыбы во рту и сглотнула. – Так что будете?

– Я ждал вас вчера в розовом саду, госпожа Тревиль. Вы не пришли.

– Я не обещала быть там, да будет вам известно.

Мартел слегка повел бровью. Не любил что ему отказывают. Это умозаключение раззадорило меня.

– Вы пригласили, – добавила я, – я отвергла ваше приглашение, дав понять, что ваши игры меня не интересуют.