Мартел деликатно кивнул, раздавая почтение направо и налево, здороваясь с гостями. Девушка последовала вперед, виляя бедрами. Переливчатый шелк на ее теле завораживающе блестел. Она оглянулась, держа осанку и продолжила улыбаться, какой-то хищной улыбкой.

Такая осанистость и стать завораживали.

Моментально почувствовав себя маленькой и серой, я поторопилась в другую часть зала, с мыслями остаться незаметной до окончания этого благотворительного вечера.

Обслужив один из столиков, я не смогла удержаться, чтобы не посмотреть на спину правителя и девушку, усевшуюся рядом с ним.

Что-то нездорово кольнуло внутри и это чувство мне не понравилось.

Моментально списав его на вдруг расцветшую во всех красках зависть, я направилась на кухню.

Аукцион как раз набирал свои обороты и в зале приглушили свет. Лишь настенные бра слегка давали освещение, но зато сцена, была полностью освещена лучами.

Пока шел аукцион, обслуживание не некоторое время прекратили, и мы смогли с Ливией спокойно поглядеть, как гости разбрасываются таллерами.

За безобразную вазу шла борьба. Дама в переливчатом боа и худосочный мужчина, готовы были истерзать друг друга за монстроузное хрустальное уродство.

– По-моему, они бесятся с жиру, – вздохнула Ливия.

– Эти деньги отдадут больным и на протезирование. Это не может не радовать.

Девушка прищурилась.

– Ты видела, сам глава двенадцати тут. Хоть рассмотреть его поближе. Красив, но слащав и видно, избалован как не знаю кто.

На выданную подругой характеристику, я согласно промычала. Ливия подобрала идеально-подходящие эпитеты.

Избалованный! Вот кто он!

Наконец, вазу забрала себе дама в боа.

В зале раздались шумные аплодисменты, а госпожа Крикель бархатным голосом представила следующий лот, картину.

Госпожа Крикель, как выяснилось, заведывала в совете двенадцати, культурным образованием гелийцев, обожала искусство и написала свод законов и правил, рассказывающий о правильных манерах и ведению коммуникаций.

Возможно, этот свод правил этикета где-то и использовался, и был популярен, но в районах типа Каменных Джунглей, о таком и знать не знали.

Женщина сначала что-то рассказывала. Выглядело это как вступление, пока не перешла к лоту номер три.

В лучах софитов, картина выглядела интереснее. Камни играли гранями на черном бархатном фоне. Вышитый цветок, казался выпуклым.

После того как госпожа Крикель дала маленькую сводку о том, что этому произведению искусства почти сотня лет и камни эти, не просто стекляшки, которые можно купить на блошином рынке горсть за таллер, а настоящие рубины, изумруды и бриллианты, я несдержанно ахнула вместе с гостями.

Алара Крикель рассказала, что произведение пожертвовал господин Гарольд Олсон, решив, что вырученные от картины таллеры, будут больше нужны заболевшим людям.

Ну что же! Это выглядело благородно.

Самого Гарольда Олсона в зале не оказалось, зато оказались те, кто мечтал заполучить себе антиквариат.

Алара спокойно назвала сумму, от которой начались торги и Ливия как и я чуть не свалились без чувств. Сначала я подумала, что мне просто послышалось.

За эту картину, показавшуюся мне от невежества и незнания, убожеством, предлагали целые мешки таллер, пока один очень спокойный, но властный голос все не решил.

Им оказался Мартел Гризби, после чего, наступила тишина. Гости переваривали услышанное, сумму, перевалившую за несколько миллионов.

С овациями, по периметру зажегся свет, а чародей вышел из-за стола и забрал родовую реликвию семейства Олсон.

Меня вдруг заинтересовала судьба «Цветка Веерии», так называлась картина.

Что собирался с ней делать Гризби? Повесить на стену в спальных покоях, припрятать в родовом хранилище как некую будущую инвестицию или подарить вот этой длинноногой даме, сопровождающей его?

Вынырнув из-за угла, я покосилась на нее, пока почти лоб в лоб не столкнулась с управляющей.

– Главный стол пуст. Будь добра, принеси гостям новые напитки, – сухо произнесла женщина. Проглотив язык, я что-то нечленораздельно попыталась промычать.

– Так у них же все забито съестным. И бокалы почти полные.

Управляющая хлопнула глазами, выискивая во мне задатки соображения.

– Сию минуту, – прошипела женщина, не меняя лица.

Если бы я произнесла два слова в такой же манере, то вероятно бы раскраснелась, но управляющая даже глазом не повела.

Как на зло рядом оказался другой подавальщик и вместо того, чтобы отправить его к главному столу, она мастерски перехватило поднос и сунула его мне, звякнув бокалами и умудрившись не разлить ни капли.

Что же я везучая такая!

Состряпав физиономию полную невозмутимости, я на ватных ногах поторопилась к столу, где сидел Гризби с гостями, решив все же оглянуться, но управляющая как врана (ворона), вся нахохлилась, продолжая сверлить меня темными глазами.

На мою радость, чародей беседовал с одним из гостей и не видел моих осторожных подкрадывающихся движений.

Я обошла стол, аккуратно ставя на него напитки, пока случайно не задела ножку бокала спутницы чародея. Пара незначительных капель попало на скатерть.

– Осторожнее! – гневливо произнесла девица, бросив на меня взгляд холодных, темных глаз. Мои ресницы дергано затрепыхались. Я ненароком посмотрела на ее колье. Шикарный сапфир, был произведением искусства.

– Прошу прощение, – спокойно произнесла я, стараясь не выдавать волнения.

Мартел услышав небольшую заварушку с обслугой, бросил короткий взгляд в мою сторону и замер. Наверно, мои глаза неестественно распахнулись, но я снова собрала себя в кучу, хотя желала провалиться на этом самом месте.

Моих губ коснулась дежурная улыбка.

Я забрала его допитый бокал и поставила новый.

Пока я все это делала, девушка в голубом продолжала сидеть с недовольной миной.

– Доброго вечера, – произнесла я и развернувшись на удобных туфлях направилась в кухонные помещения.

Мое сердце билось как ненормальное. Я даже закусила губу от волнения.

Отставив в сторону поднос и решив с позором укрыться от людской волны, я притаилась в отхожих комнатах.

Шустро заперев замок, я привалилась к двери, тяжело дыша.

Встречи с Гризби начинали угнетать меня. Он постоянно мелькал перед моим взором. Это пугало. Во всех смыслах.

А эта дама в голубом, была не только красива внешне, но и ужасна. Высокомерная идиотка! Я ощущала ее силу и власть и между делом умудрилась подумать, что именно такая и должна быть рядом с Гризби. Шикарная женщина, знающая себе цену.

Я знала, что чародей не обменивался брачными символами, но глядя на девушку, сопровождающую его, это было делом времени. Она походила на хищное животное, которое бы никогда не упустило свою жертву. Даже ценой жизни.

Отдышавшись и плеснув себе на лицо прохладными водными брызгами, я вроде как собралась и вышла в мраморный коридор.

Пройдя за поворот, я умудрилась поехать на скользком полу, но в момент падения ощутила, как меня подхватили руки. Я даже ойкнуть не успела, как уже стояла на месте.

Моим спасителем оказался Мартел Гризби.

Мужчина дернул усиками и немного задрал гладко выбритый подбородок, засовывая руки в карманы брюк.

– У меня складывается ощущение, что вы следите за мной, – немного самонадеянно выдал чародей. Его зеленые глаза прищурились, пристально осматривая мое в миг зарозовевшее лицо. Краснеть я умела и ничего с этим сделать не могла.

– Не льстите себе, господин Гризби.

Я не стала скрывать легкого налета пренебрежения, который со стороны можно было принять как защитную реакцию. Да я, собственно, и защищалась.

– Удивительно, что вы так хорошо запомнили мое имя, – продолжил он, выдавая бархатные нотки приятного тембра, от которого непроизвольно бежали мурашки по коже.

– Вас не знает только ленивый, – безразлично произнесла я.

Мужчина хмыкнул.

– С каждым разом мне становится все интереснее и интереснее, где я смогу увидеть вас снова. Вы постоянно в поле моего зрения.