– Жаль, очень жаль, – огорченно покачал я головой. Девушка постаралась скрыть победный взгляд. – А ведь у меня теперь новый наставник. Следователь Леонелла. Может, слышала о ней? – моя рыжуля тут же насторожилась.

– Да. Красивая женщина. И муж у нее есть…

– Есть, – покивал я головой. – Но она при этом так откровенно… смотрела на меня, – я постарался максимально расшевелить свою фантазию, вспоминая тот вырез, что был мне продемонстрирован и красивые ножки… Внизу тут же стал разгораться пожар, натягивая ткань брюк.

– Не смей! – тут же развернулась Славия.

Глаза у нее загорелись недобрым огнем, грудь стала резко вздыматься от участившегося дыхания.

– Ты мой! И ничей больше! Ты сам мне предложение сделал!

– Так я же и не отрицаю! – сделал я удивленное лицо. – Но твоя холодность… а там Леонелла… – изобразил я растерянность.

Меня тут же схватили за руку и потащили в уже знакомую подсобку. Сердце защемило в ликовании. Получилось! Только не нужно показывать, что я специально ее провоцировал. Быстро ворвавшись в темную узкую комнатку, девушка втащила меня внутрь и захлопнула дверь. Ее руки обвили мою шею, а на губах я почувствовал ее горячее дыхание. Мои руки тоже не остались без дела, обвив талию девушки. В следующее мгновение я был в раю. Пара последних дней, что Славия держалась на расстоянии вытянутой руки, сделали свое дело и, обнимая любимую, думать я уже не мог. Оторвались мы друг от друга только минут через пять, когда мои руки уже вовсю гуляли по телу Славии, ощупывая самые интимные уголки.

– Хватит, – со стоном наслаждения и огорчения убрала мою руку от своей груди девушка. – Я серьезно, Ингар. Признаю, я немного перегнула, но давай самое “сладкое” оставим на после свадьбы?

С сожалением оторвавшись от горячего и упругого девичьего тела, я нехотя кивнул.

– И запомни: НИ-КОГ-ДА не смей мне изменять!

– Обещаю! – уверенно заявил я.

Ведь у меня действительно не было таких мыслей. Чтобы скрыть все следы наших “переговоров” потребовалось минут пять. И самое сложное оказалось выкинуть из головы все пошлые мысли, иначе брюки спереди никак не хотели принимать приличный вид.

– Тебя и правда к ней в стажеры определили? – приведя себя в порядок и покинув подсобку, меня все же провели до столика и дали меню.

– Да. Ратбор сказал, что начальство недовольно. Не положено детективу иметь двух стажеров. А у Леонеллы как раз “место” освободилось. Но не переживай! Как только она поняла, что это не шутка, то сразу перестала изображать из себя “ветренную” и вообще вниз спровадила. Сижу теперь в оперативном кабинете, штрафы раздаю.

– Уфф, – облегченно выдохнула любимая. – Не пугай меня так больше. Что есть будешь?

– Давай большой набор. Мне оклад назначили, буду отмечать!

– И высокий оклад?

– Один золотой в месяц! – гордо отозвался я.

– Здорово, – искренне улыбнулась девушка. – А мы с мамой как раз думали, какую свадьбу сможем устроить. Там немного получается… Всего пять золотых..

Я в этот момент только взял стакан с водой, что всегда стоял на столах, пока посетители ждали заказ. И чуть не выронил его, услышав итоговую цифру.

– Пять золотых?! – воскликнул я на весь зал.

– Ну чего ты кричишь? – поморщилась Славия. – Это еще не так много на самом деле. Да ты вспомни, сколько родни у меня! Да и у тебя родных хватает. А ведь есть еще друзья! Только угостить всех не меньше двух золотых уйдет, а то и трех. Да и вернутся нам эти деньги в виде подарков.

– Кхм.. Но пять золотых… – признавая правоту девушки, все еще потрясенно прошептал я.

– Ничего, найдем, – уверенно улыбнулась она. – Сейчас принесу твой “большой набор”.

Пока несли заказ, я немного отошел от услышанного, поэтому покушал уже спокойно, а перед уходом еще раз был вознагражден жарким поцелуем и напутствием на других баб не смотреть.

В оперативной Тишак обрадовался мне как родному. Оказывается, это только утром относительно мало народа. Люди еще не проснулись, да и на работе большинство из проснувшихся трудится. А вот в обед и начинается ажиотаж.

– Хуже только вечером, когда по кабакам все идут, – сел на принесенный из соседнего кабинета стул Тишак. – Оно и раньше так бывало, что под вечер в основном и приходится составлять протоколы. Разве что тогда мы их в имперскую судебную канцелярию отдавали, а сейчас сами можем сразу вердикт выносить. Но оно и понятно. С каждым днем все больше и больше стычек происходит.

– Говорят, перед прошлой войной что-то похожее было, – заметил я.

– И так и не так, – задумчиво ответил Тишак. Мужчина поскреб подбородок и продолжил свою мысль. – Тогда конечно неспокойно было. Мастера только начинали бучу. То на площади речь двинут, то показательно какого-нибудь мага, что руку просто так на людей поднял, накажут. Без убийств, правда, но до травм часто доходило. И все равно не так быстро все нарастало! У меня такое чувство, что мы будто бы сквозь стекло смотрели на жизнь. Все видели, понимали, а “тронуть” события не могли. Да что говорить! Вот я, например, раньше как-то спокойнее относился к тому, что мой сын в училище не поступил и носильщиком обычным на складе подрабатывает. А ведь я постоянно ему пенял на это и пытался как-то заставить учиться! Но без огонька, чисто потому что так будет лучше. И дальше слов и редких подзатыльников не доходило. А вчера, когда он снова упаханный пришел, да еще и на грудь принял, наорал на него со злости и пригрозил из дома выгнать, если за ум не возьмется! Все что внутри клокотало высказал! Вот почему я так сделал? Какая вошь меня укусила? И эх! – махнул горестно мужик рукой.

Под вечер мне уже казалось, что весь Скайлор буквально напичкан хулиганами и нарушителями порядка. За дверью уже образовалась очередь, даже работая с Тишаком вдвоем, для чего пришлось принести кроме стула еще и второй стол, мы не справлялись с все нарастающим потоком дебоширов, которых приводила стража. Очнулся я только когда заглянул Словен.

– Меня сменили, а вы долго еще здесь будете?

– Сколько там осталось? – устало поднял на него взгляд Тишак.

– Пятеро.

– Их оформим, со всеми новыми пускай ночной дежурный разбирается. Ему как раз часов до трех ночи их хватит. После обычно редко приводят.

Освободившись и выйдя на улицу, я тут же поспешил к трактиру, чтобы встретить и проводить Славию. А то у меня после сегодняшнего трудового подвига возникло стойкое чувство, что если этого не сделаю, с ней обязательно что-нибудь случится. Нехорошее. Однако вопреки этому, дошли мы до дома девушки без проблем и даже ни одной драки не увидели, хотя людей на улице было немало. Домой я вернулся на конке. Настолько устал, что идти пешком через весь город не хотелось категорически.

Отмахнувшись от переживаний мамы, заверил ее, что у меня все отлично и со Славией тоже, и пошел к себе в комнату. Через полчаса заглянул батя. Воровато оглянувшись, он протиснулся внутрь и, прикрыв за собой дверь, достал из-за пазухи бутыль с характерным клеймом в виде лозы винограда.

– Вижу, совсем тебя сегодня выжали, давай, выпьем чуток. Отойдешь хоть немного.

Ловко откупорив бутылку, батя достал из кармана пару глиняных кружек и не менее ловко наполнил их. По комнате поплыл приятный запах крепкого вина. Отказываться я не стал и сделал большой глоток, отпив сразу треть.

– Ну что там у вас случилось? Ты раньше таким затюканным никогда не был.

– Перевели на новую должность. И теперь не Ратбор у меня наставник, а Леонелла.

Кратко поведав события дня, я еще раз приложился к кружке, опустошив ее окончательно. Внутри медленно стало разливаться тепло, а внутреннее напряжение постепенно отступало.

– Приструнил, значит свою Славию? Молодец! – одобрительно похлопал меня по плечу отец. – Я уж думал, если ты так и продолжишь во всем ей потокать, поговорить с тобой об этом. Бабы – они сильную руку любят!

– Ага, – усмехнулся я. – То-то ты сейчас от мамы шифруешься у меня.

– Сильную! Но не жесткую! – веско возразил отец. – В мелочах им потакать даже полезно. Они же хозяйки в доме, – батя поднял указательный палец, подчеркивая важность сказанного. – Но вот скажи, когда у мамы проблемы возникают, она их сама решает, или все же ко мне идет? Вот как с ее начальником два года назад было?