Ей бы следовало быть поосторожнее. Её физическое тело всё ещё можно было уничтожить, несмотря на способность быстро восстанавливаться. Она уже пережила и топор в голову и арбалетный болт в сердце. А вот с огнём, иногда случались проблемы.

Гаглес не умела быть осторожной. А значит была идеальной приманкой.

Пока до неё не было дела никому.

– Ты знаешь, что произошло в столице? – Шушукались две торговки – Кто убил генерала Алакина?

– Демоны, кто ещё?..

Этот разговор Гаглес услышала, когда их кое-как приведённая в порядок группа, проходила мимо рынка.

Большего ей подслушать не удалось. Не останавливаться же, что бы посплетничать.

Генералы, высшие чины – она знала имён с десяток. Тех, кто помельче она вообще не помнила. Если ей представлялись, она забывала имя и лицо почти сразу же.

Кто такой Алакин – она не знала. Но если убили генерала, это, наверное – серьёзно.

Может быть, даже, кого-то из героев попытаются втянуть в эту межчиновническую возню. Не её, у неё дурная репутация.

– Эй, командир.

Она едва не добавила грубое «как там тебя?», но сдержалась, дабы не превращаться в хамло.

– Ты не знаешь, случайно, какого генерала убили в столице? – Спросила она.

– Вы ещё не знаете? Это случилось ещё полторы недели назад.

– Не слышала, – поджав губы, ответила Гаглес.

– Генерала Алакина, говорят, убили прямо во время заседания Верховного совета. Все были в одном зале но никто не видел убийцу.

– Чертовщина какая-то, проворчала Гаглес.

«Надеюсь, на меня это не повесят».

Это не похоже на обычные дворцовые разборки. Может быть – магия, может – во дворце завелись особые умельцы и обошлось без волшбы.

Ей ли не знать на что способны деньги и гнилой разум вкупе с руками, растущими из нужного места.

Когда они выезжали из города, их обыскали. Мало того – им пришлось ждать своей очереди под палящим, знойным солнцем. Раньше такого не было. Ну разве только в столице.

Гаглес, при досмотре назвала своё настоящее имя, оттчего их пропустили пораньше.

Спустя сорок лет, звание Героя всё ещё имело вес.

– Всё из-за этого генерала, – Вздохнул «рядовой Тен». Она запомнила назойливого мальца, что вчера утомлял её болтовнёй – Теперь во всех крупных городах так. И в приграничье.

Он мог оказаться ценным источником информации.

– А что за генерал то, хоть? – Вслух поинтересовалась Гаглес.

– Алакин то? Это бывший герцог, родственник императора. Не имеет прав на престол.

– Бывший? Его лишили титула?

– Ага. Но его не лишали титула – его «понизили» до барона. Потом сослали в Бафильяс.

– Постой-ка, – нахмурилась Гаглес – Бафильяс – населённый пункт? Не фамилия?

– Это и населённый пункт и фамилия. У деда нынешнего императора была любимая наложница, он её именем назвал бывшее графство Зияс. Её брат, барон Бафильяс получил эти земли в подарок. И вообще – как вы можете не помнить? Там происходила одна из ваших битв с Маряной.

– Зачем мне это помнить? – Возмутилась Гаглес – Есть историки, летописцы. Вот пусть они свой хлеб отрабатывают, записывают: кто, где и как.

– А потом такого понапишут – будете за голову хвататься.

– Забудь про Бафильяс. Что с генералом?

«Понапишут, понапишут. Как заплатят, так и понапишут» – Подумала Гаглес, прочитавшая о себе столько вранья, что вообще перестала читать. Всё равно у неё от мыслительной активности болела голова.

– Про Алакина? – Задумался «Рядовой Тен» – А о чём я говорил?

– Что он родственник императора и его куда-то сослали.

– Сослали его в Бафильяс. Там он женился. Его тестем стал знаменитый тогда генерал…тоже Бафильяс. Между прочим, этот генерал учавствовал в битве против Маряны.

Гаглес едва могла бы вспомнить тех муравьёв, которые где-то на заднем плане возились с мелкими, слабыми чертями.

– Десять лет назад Бафильяс помер. И Алакин стал его наследником. Ходил слух одно время, что зятёк своего тестя того…кокнул.

– Рядовой Тен! Следи за языком, мать твою, – прокричал генерал.

– Ой, не кокнул, убил – Отмахнулся «Рядовой Тен» – Какая разница? Они оба уже в могиле. Царствие им Подземное. Так вот… я больше ничего не знаю. Хотя…короче, я слышал, что этот Алакин собирался жениться второй раз. А с первой женой он развёлся.

– Раз ты такой всезнающий. Шёл бы ты в учёные, – не сдержала ехидство Гаглес.

«Рядовой Тен» не остался в долгу:

– Я не могу стать учёным. Потому что меня лупили по голове. Вы должны меня понять, вы знаете какого мне.

Паршивец! Ну один в один – молодой Хелихвес. Но он прав – Гаглес знала толк в ударах по голове. По своей и по чужой.

– Ай! – Вскрикнул «рядовой Тен» получивший подзатыльник её сумкой – За что, милостивая госпожа?

– Что б уважал старших.

– Вы из всех норм этикета выбираете только те, которые вам удобны. А как же: «благовоспитанная и благонравная женщина должна быть покорна мужу и не перечить ему». Держу пари, это из той же книжки, где вы прочитали про уважение к старшим.

– А ты мой муж, паршивец?

– Нет, – приосанился «рядовой Тен» – Но я не женат, могу взять вас в жёны.

– Мечтай, – фыркнула Гаглес – Между прочим, мне шестьдесят восемь, орёл.

– Сколько?! Да я вам во внуки гожусь.

– А чего возмущаешься, то? Это ж не я тебе жениться предлагаю. Ты первый начал.

– Так вы старше, должны были превентивно отказать, что б не давать ложной надежды.

Гаглес потрясла сумкой.

– Ой, молчу. Намёк понят.

Молчал он ровно две минуты…

Вечером, путники разбили лагерь на поляне. В городе они решили не останавливаться. Потому что покидать его им пришлось бы через досмотр, а постоять часок-другой в томительном ожидании ещё раз, желающих не нашлось.

Чем ближе они были к столице, тем чаще приходилось встречаться со стражниками. Форма имперской стражи, теперь мерещилась Гаглес даже между деревьев. За день, на дороге они повстречали восемь патрулей.

У них парад тут что ли? Лучше бы с такой ретивостью разбойников ловили, а не кошмарили проезжих.

«Кто вы? Куда направляетесь?»

И так все восемь раз. Каждый раз они задерживали их минут на двадцать и в итоге группа потеряла кучу времени.

Имя Гаглес, в этот раз не помогло.

«Хочу записаться в злодеи» – позволила себе помечтать Гаглес – «Хорошо Маряне – его никто не трогает, не спрашивает документы, не хамит ему. Потому что он может и башку оторвать».

– Городские стражи были посговорчивей, – сказал один из солдат – А с этими не договориться. А ведь сослуживцы.

– «Эти» – личные стражники императора. Элита армии. Так что держи язык за зубами, сынок. Конечно, с ними не договориться. Они должны безукоризненно исполнять приказы. И даже высшие чины не могут с ними спорить.

«Ага. Этих то как раз никто не трогает» – подумала Гаглес.

В этот момент раздался отдалённый звон, будто лопнула тетива. Внутри неё вспыхнула теплом взбудораженая магия и вырвалась наружу.

«Бах».

Её оглушило взрывом и ослепило светом. Она упала на землю, больно ударившись локтём.

«Огонь!» – мелькнула истерическая мысль.

Но её не обожгло. Магия защитила хозяйку и всё обошлось громким звоном в ушах и белой пеленой перед глазами. Она вслепую, в ярости, бросила проклятие в ту сторону откуда услышала звук перед взрывом.

Но не попала. Магия рассеялась, не достигнув цели.

– Эй, все живы? – Спросила она, поднимаясь.

Гаглес решила заняться спутниками. Преследование было бессмысленно. Все её чувства были притуплены.

Остальные лишь слегка пострадали, ведь Гаглес, в которую целились, сидела в отдалении от всех. Кони, запряжённые в карету с товаром, побежали в лес и застряли в кустарнике. Кони солдат остались на месте, они были привязаны и вряд-ли поняли, что произошло. Всё случилось и кончилось слишком резко.

Пока все суетились и вытаскивали карету с конями из ловушки. Изекин подбежал к Гаглес.

– Что это было госпожа? Демоны?