«Ночевать в лесах – я же об этом всегда мечтала» – саркастично подумала она.

Гаглес дёрнула Ксено за узду. Тот уже кровожадно принюхивался к уличному псу, который не знал, что лоси бывают хищными и заливался громким лаем.

«Нельзя!» – Мысленно гаркнула Гаглес. Ксено прижал уши к голове, сделав вид, что обнюхивает клумбу.

Они медленно шли по узкой улице и в окнах виднелись любопытные лица. Кто-то даже смело вышел на балкон, бесцеремонно пялясь.

Ксено вертел башкой и его внушительные рога, порой царапали стены домов.

Когда они дошли до лавки на которой было написано «Выпечка и Пиво», Гаглес облегчённо выдохнула.

Она приказала: «Оставайся здесь пока я не вернусь и не смей на кого-либо нападать».

Ксено капризно зафыркал и разлёгся на дороге. Конечно, он сильно мешал прохожим и скорее всего мимо него никто не рискнёт пройти, потому Гаглес не собиралась задерживаться в лавке дольше пяти минут.

Она спустилась в прохладное тёмное помещение, пропахшее свежей выпечкой и сразу подошла к продавцу – полноватому, усатому мужчине лет пятидесяти. Тот увидев её, махнул рукой, а затем его тело стало стремительно меняться. Мужчина превратился в тощего, безбородого юношу с вытянутым лицом и оттопыренными ушами.

– Привет, тётя Гес, – широко улыбнувшись, приветствовал юноша.

– Не тётькай, паршивец, – мрачно ответила Гаглес.

– Смотрю, радушие, очарование и жизнерадостность вас не покидают. Как дела на личном фронте? – Как ни в чём не бывало, подколол он.

Гаглес почувствовала неистовое желание снять лямку с сумки и как следует отхлестать пацана. За неуважение к старшим.

Хелихвес был самым младшим из героев, самым дурным и проблемным. Выходец из дворянской семьи, он хоть и не мнил себя лучше остальных, однако делал что хотел, говорил что хотел и был всегда себе на уме.

Для консервативной Гаглес, воспитанной в религиозной семье, вздорный мальчишка был постоянным источником недовольства. Она всё время ворчала на него и отвешивала подзатыльники пока ему не исполнилось пятнадцать. Он перерос тот возраст в котором она могла его поучать, однако по прежнему напрашивался на взбучку всякий раз как они встречались.

– Хочешь покормить Ксено, паршивец? Мне кажется он голоден, – прошипела Гаглес.

– Ой, нет, – прикрылся подносом Хелихвес – Мне руки ещё нужны. Я думал, что ваше сердце смягчится с возрастом, но кажется – ошибся. Может – пива? У меня ещё медовуха есть. Но что-то крепче я вам не дам.

Гаглес решила простить зверёнышу его дерзость. За лучшее пиво в стране.

– Я пришла с Ксено. Налей мне в дорогу. И выкладывай быстрее, зачем меня звал.

Хелихвес отодвинул стул, приглашая присесть и сел напротив.

– Тёть Гес, на вас часто нападали в в последнее время? Ну, я имею ввиду, нападали ли на вас чаще…чем обычно?

Гаглес вопросительно подняла бровь. Дурацкий вопрос. Почти не проходило ни дня, что бы ей не приходилось ввязываться в бой: с разбойниками, с работорговцами, с наёмниками. Где-то в конце списка скромно притаилась нечисть.

Она вообще не заметила никаких изменений в распорядке дня.

– К чему ты клонешь? – Спросила Гаглес.

Хелихвес поморщился.

– Мне кажется, откуда-то сверху поступил приказ найти способ нас убить. Я имею ввиду – нас, обладателей даров.

Гаглес откинулась на спинку стула.

– И откуда такие гениальные выводы? – Спокойно спросила она.

То, что от героев ищут способ избавиться не менее рьяно, чем от демонов, для Гаглес не новость. Ещё бы не искали – в стране, помимо королевской и жреческой, появилась третья власть. Герои отказались вступать в войну, присягать лично королю и не восхваляли богов. Их пытались приручить и титулами и деньгами, однако быстро оказалось, что для обладателей даров золото не имеет отличий от камней под ногами.

Они были чужими этому миру. Люди тысячи и тысячи лет жили без магии, без демонов и без героев. Только в сказках волшебники могли оборачиваться животными, вызывать силой мысли огонь и грозу. И тут пришёл король демонов Маряна, устроил хаос и бойню, притащил с собой чертей и прошёлся кровавым фестивалем по стране. А затем появились ещё и герои: не менее опасные. Мифы и легенды придуманные в глубокой древности, любителями пожевать подозрительных грибов, внезапно ожили и вмешались в неизменный порядок вещей: вот цари – потомки разбойников, вот жрецы – любители навешать лапши на уши, вот крестьяне – малообразованные, быстро стареющие и много рожающие, что б обдирающие их до нитки паразиты всегда могли вкусно покушать, да сладко поспать.

– В последнее время на меня и на других было совершено несколько нападений, предположительно, одной организацией. Все были религиозными фанатиками и каждый раз нападали с разным оружием, – сказал Хелихвес – Кто-то отдавал им приказы и снабжал дорогой амуницией.

Гаглес сцепила зубы. Религиозные фанатики, значит.

– На меня никто подозрительный не нападал. Но я не думаю, что кто-то вообще знает где я могу быть. Я нечасто выхожу на дороги, Ксено нужно охотиться и мы уходим далеко в лес.

– Нам нужно собраться и обсудить это, – Сказал Хелихвес – Мы уже давно собираемся, но никто не мог связаться с вами. Кое-как вас смогли застать в столице.

– Тогда где и когда?

– В конце месяца. На фестивале в честь праздника плодородия, в столице. В королевском парке, на заходе солнца.

– Неплохо, хаос поможет нам остаться незамеченными.

– Значит, договорились?

– Да, где моё пиво?

Ксено нетерпеливо бил копытом по земле, пока Гаглес обшаривала карманы убитых наёмников. Сим неблагородным делом она промышляла давно. Трупам имущество ни к чему.

Наёмники были самыми обычными головорезами. Никаких намёков на связи с духовенством.

– Г-госпожа, – заикаясь, позвал её пухлый торговец.

– Уйди и не мешай.

Рядом топталась шестёрка бравых стражей, которые едва не полегли в бою. Их командир с отвращением глядел на её занятие. Неблагодарный. Если бы не она, лежать бы ему трупом.

Гаглес же больше всех надо! Спасать жадных торгашей, не захотевших тратиться на большее число стражей. И не менее жадных стражей, согласившихся пойти в сопровождение такой маленькой группой. Шестеро стражей – смешно. Для наёмников лишь лёгкая закуска.

– «Ксено, жрать», – скомандовала она. Тень лося неестественно расползлась по земле и тела наёмников стали стремительно таять, поглощаемые тьмой. От них остались лишь одежда, да оружие.

Во взглядах, обращённых на неё, появился ужас. И пропало отвращение. Правильно, нечего кривить личики.

Она забралась в седло. Ксено был доволен и сыт. Она была довольна и у неё были две бутылки пива.

Её репутацию исправит только гильотина.

Гаглес уже собиралась уезжать, как вдруг торговец бросился ей навстречу и перекрыл дорогу. Ксено, шокированный такой наглостью жалкого смертного аж привстал на дыбы.

– Больной что ли! – Крикнула Гаглес – Ты ещё под копыта прыгни!

Типичный торгаш: наглый и жадный.

– Нижайше прошу прощения, госпожа Герой. Я всего лишь хотел предложить вам сопровождать нас до столицы. За хорошую плату, конечно.

– Наглец! Ради этого ты перекрыл мне дорогу?! Я не наймусь в няньки идиоту, который пошёл с шестёркой бойцов по этому проклятому пути. Да тут всегда кого-то грабят!

– Госпожа, в городе сейчас почти не осталось стражей! Я нанял тех, кто остался. Остальные отправились на поимку банды Белая Нога.

– Тс, – цикнула Гаглес – Всё равно – идиот. Разве ты достаточно заработаешь, чтоб выкупить у смерти свою жизнь? Остался бы в городе, раз не хватает людей.

– Я ничтожен, признаю. Но я не могу повернуть. Товар я везу самому королю и он должен быть доставлен в срок или мне и моей семье не сносить головы, – поспешно объяснил торговец – Я решил, что можно рискнуть, раз банда Белая Нога покинула эти места, спасаясь от преследования. Но не думал, что на свободное место сразу придут другие.