Странно, но входная дверь не открывалась, она была заперта. Пьяную обезьяну и это не смутило, её ум был слишком мал чтобы заподозрить опасность. Она благополучно отлила в углу дома и пошла назад спать…

Проснулась обезьяна только когда почувствовала запах дыма. Вот тогда её куцые мозги осознали нависшую угрозу. Она, как и её сородичи вскочили и бросились к окнам и дверям, но всё было заперто. А тем временем здание уже горело, а от дыма становилось нечем дышать…

* * *

План мне предложила Айрис. Ох уж и сообразительна эльфийка на всякие кровожадные выдумки. Входную дверь мы подпёрли брёвнами, а ставни окон заколотили при помощи досок и железных гвоздей. А больше ничего и н требовалось, крыша то соломенная, набросали на неё горящих веток и пожар вспыхнул.

Двадцать мукак сгорели заживо. Хотя сначала угорели дымом, а потом сгорели. Несмотря на свою силу выбить дверь и окна они не смогли. Точнее одна тварь смогла, выскочила из окна уже в самом конце и была заколота рогатыми без всякой пощады.

Но это была лишь малая часть «гарнизона», ещё примерно двадцать мукак спали в домах по двое или трое, а семьи ванов они давно выгнали на улицу. Большинство мохнатых от пожара даже не проснулись. Потому всю ночь ваны бегали по деревне и уничтожали эти мелкие группки.

Тяжело сопротивляться, когда ты пьян в стельку, а на тебя сонного бросаются разъярённые рогатые.

К утру все обезьяны были уничтожены. Двоих мукак поменьше взяли в плен живыми. Их вывели на центральную площадь деревни и забили до смерти палками. Чему большая часть местных была очень рада.

Большая часть, да не вся. Целая сотня ванов ещё остававшихся в деревне свалила в лес прятаться. В итоге в разорённой обезьянами деревне осталась всего сотня рогатых. И все они выразили желание сражаться до конца.

Да, известные мне деревни были лишь малой частью картины этого большого мира. К северу от этих мест, на дороге, стояла большая застава, где мукаки «брали налог» со всех проезжающих торговцев. Там в отличие от обычного грабежа был хоть какой-то порядок и видимость законности.

На заставе этой жило ещё десять мохнатых, а в их сундуках лежало очень и очень много товара, ведь денег здесь ни у кого не было, даже самых простых железных монет, потому все поборы брались натурой. Говоря проще частью перевозимого товара.

Вот туда восставшие и обратили свой взгляд. Туда же мы и выдвинулись на следующий день.

Разграбить её было проще простого, ведь обезьяны на ней даже толком не сопротивлялись. Наелись какой-то дурманящей травки и спали крепким сном. Все кроме двух мукак что считали товары и делали записи на своих совсем уж примитивных папирусах.

Их всех вырезали без всякого сопротивления, а все отобранные вещи разделили между собой воины ваны. С этой победой мы и вернулись в Большие Мхи, где устроили по такому случаю небольшой пир.

Пришлось явить очень много «яблочного чуда», ведь с пищей весной было туговато, а до сбора урожая ещё месяца два-три. А учитывая, что в большой деревне поля толком не засеяны, то чувствую кормить мне этих рогатых ещё долго.

Вот только стоило эйфории от победы пройти как стало очевидно, что никто не знает куда двигаться дальше. Добычу взяли неплохую, но съестного среди неё мало. Деревня разорена, многие сбежали, поля не вспаханы и не засеяны, мукаки отомстят, как только новость дойдёт до их крепости.

Вернулись и многие беглецы из лесов, тамошняя диета из червей и корешков им не понравилась, а «яблочное чудо» воодушевило. Но с собой они принесли атмосферу страха и пораженчества.

— Мукак не победить. — Говорили они.

— А что скажут асы когда узнают?

— Нас за такое всех в шахты засунут!

— Хуже, сварят заживо.

Такие разговоры разлагали мораль хуже, чем смерть пятидесяти воинов. Потому очень многие ваны задумались что же они натворили.

Зато я не сомневался. Если обо мне узнали и пожелали сделать рабом или ещё как-то использовать, то лично у меня никакого выбора не оставалось. Тут или бороться до конца или бежать очень далеко. Бежать пока не хочу, а бороться силы есть. Значит будет война. Небольшая война железного века…

Как мог я поддерживал мораль, прочитал целую речь о том, что наше дело правое, что сейчас засеем поля, с помощью моей магии получим хорошие урожаи, а как придут обезьяны мы их легко прогоним. Ибо все вооружимся, сообразим хитрую тактику и всех победим. Меня поддержали.

План вроде бы неплохой, но есть загвоздка. Никто точно не знал сколько этих обезьян обитает в крепости и какие силы они пошлют за нами. Оставалось только гадать.

* * *

*Тем временем в крепости мукак*

Вождь обезьян был просто в ярости. Узнав о случившемся, он велел послать против восставших ванов почти всё своё войско. Двести обезьян. В самой крепости осталось бы всего пятьдесят приматов, но и того было довольно для обороны.

— Как эти трусливые слабаки смогли одолеть моих воинов? — Поражался вождь. — Неужели этот колдун их как-то надоумил?

— То всё тёмное колдовство. — Заверял его обезьяний жрец.

— А ты сможешь его отвести?

— Сила богов велика, но я могу лишь молить их о милости.

— Моли много, днями и ночами.

— Нужна будет жертва.

— Возьми пять моих нелюбимых наложниц. Я проживу и с оставшимися двадцатью.

— Слушаюсь, мой вождь. — Удалился жрец. Сегодня ему предстоит кровавая работа.

А вождь тем временем всё сидел на троне и прикидывал как бы ему одолеть восставших рогатых. А то и до потери должности дело дойдёт. Даже до потери головы.

Глава 8

Мукаки довольно сильны в открытом противостоянии. Они глупая грубая сила. Могут переть на тебя толпой и крушить тебя. Но они не отличаются умом и сообразительностью. Да и с инстинктом самосохранения у них бывают проблемы. Иногда они бросаются в бой совершенно бесстрашно, а иногда трусят на ровном месте и бегут без серьёзных причин.

Откуда я это узнал? Старцы, помнившие прошлый бунт, много лет назад рассказывали. Ваны живут не дольше людей, потому уже за три поколения забывают многие вещи, за пять начисто и гарантированно. Но даже у них через сказания и легенды сохранились истории о многих бунтах, восстаниях и войнах, сотрясавших эти земли. Эти места через многое прошли.

Торговцы с большой дороги сообщили что мукаки идут на Большие Мхи. Крупным отрядом в две сотни рыл. Почему торгаши вдруг озаботились такими вещами? Потому что раздосадованные произошедшим обезьяны грабили всех ванов что встречали, всех подозревая в измене. Хотя большая часть из них наоборот желала максимально дистанцироваться от бунта. Ненужным грабежом они только нажили себе новых врагов.

— Встретим их в открытом поле и сразимся в славной битве! — Закричал воин ван и все остальные забарабанили кулаками по столу. Чем громче стук, тем больше степень одобрения в понимании местных.

— Они же нас сомнут! — Спорили с ним другие воины.

— Чтобы мы проиграли каким-то обезьянам? — Бахвалился ещё один, но именно что бахвалился. Каждый в этом зале понимал, что мукаки скорее всего сильнее.

— Мы устроим засаду. — Сказал я и все повернулись ко мне.

Да, за эти дни я успел стать главным и в Больших Мхах. Это довольно просто если являть по три яблочных чуда за день и всех сытно кормить. Главная борьба местных это борьба с голодом, закрыв этот вопрос я тут же приобрёл абсолютный авторитет среди них всех.

— Засаду? Воины ваны не бегут от боя! — Бахвалился ещё один.

Я так понял бахвальство у этих ребят в крови. Хвалиться преумноженными десятикратно подвигами это для них как воздухом дышать. А уж высказывания в духе «я высморкаюсь и их сдует» вообще основа основ.

— Да мы их палками свалим, ха-ха. — Хохотал ещё один.

— Нет, мы свалим их на палки. — Сказал я.

— Как это? — Удивились они.

— Слушайте внимательно…