Глава 7

Чем я занимался следующую неделю? Помогал ванам сеять пшеницу разумеется. Те как раз распахивали поле и сеяли зерно. Да распахивали железным плугом.

А вот пахали не на лошадях, а на самих себе, запрягали в плуг мужчин. И больше всех старался бывший вождь, чтобы искупить свою вину за прошлое.

Лошадей даже самых завалящих в деревне не было. Мона ходила в соседнюю деревню, да не сторговалась, не продали даже самого маленького коня, почти что пони.

Несколько ванов запрягались вместо коня и пахали землю. Я же насыщал эту землю своей магией. Уж не знаю помогало ли и сильно ли, но я старался. Когда пшеница взойдёт тогда и посмотрим.

И каждый день я кормил деревню яблоками. До отвала. Сколько мог столько и делал. Просто чтобы все были довольны моей властью…

Однако мирная жизнь не могла продолжаться долго. Не тот это мир чтобы жить в мире и гармонии… в деревню пришли мукаки.

Весть о подходящем отряде волосатых горилл облетела всех со скоростью лесного пожара жарким летом. Большая часть жителей просто на рефлексах побросала нажитое и убежала в лес. Мне же пришлось приложить немалые усилия чтобы по крайней мере часть жителей осталась со мной.

— Всем воинам взять оружие и собраться у длинного дома. — Сказал я. И меня послушали. За последнее время мой авторитет очень вырос. Человека, который решил проблему с голодом вообще должны на руках носить, и уж тем более слушаться.

И они послушались. К моменту как обезьяны шлялись по деревне и искали чего бы украсть со мной у длинного дома стояло по крайней мере двадцать взрослых ванов. Большинство со щитами и копьями, хотя были и лучники.

Мукак тоже было двадцать, тоже со щитами и копьями, правда они были ещё крупнее ванов и куда лучше сложены, явно питались гораздо лучше.

Они бродили по деревне воруя попавшиеся вещи, даже в дома входили, но увидев непривычно большую толпу вооружённых ванов пошли к нам.

Видок у них был угрожающий, морды хмурые, глаза узкие и подозрительные, некоторые скалились, показывая нам свои гнилые клыки. Не привыкли что их встречают с оружием в руках, и к неповиновению тоже не привыкли.

— Добрый день, господа хорошие, что привело вас к нам? — Спросил я радушно и дружелюбно, хотя было это наигранно. Ваны поняли сарказм, а вот глупые мартышки нет. Выражения их лиц были слегка озадаченными. Похоже они приняли мою вежливость за чистую монету.

Некоторое время они молчали слегка сбитые с толку и топтались на месте, но затем природная агрессивность и привычка всех унижать сделали своё дело.

— Ты есть тот… чародей… что яблоки делать? — Спросила меня горилла.

Надо сказать, что хоть неведомая сила и переводит для меня все слова, но даже я почувствовал этот страшный акцент. Говорило оно как-то криво, речь давалась ей с трудом.

— Это я. Желаете купить пару яблок?

— А? Купить? — Удивилась обезьяна. — Мы ничего не покупать, мы брать! И ты идти с нами к наш вождь.

— С чего бы это?

— С того, что ты теперь наш раб. А вы ваны нести еда, или я вас бить. — Закончила своё предложение обезьяна.

— А если я отказаться? — Спросил я.

— Ты? Отказать нам? Мы тебя бить! — Рявкнула волосатая тварь и замахнулась на меня древком копья.

Да, миром не получится. Как я и ожидал. Ну что же, значит будет по-плохому. Я открыл инвентарь и на голову обезьяне и её сородичам свалилась небольшая гора камней. С последнего раза я насобирал их ещё больше, да преимущественно крупных. Всё это вывалил на них.

Наглая обезьяна тут же получила пролом черепа, да и стоявшие рядом с ней мартышки были погребены под этим обвалом…

— А-а-а-а! — Ревела другая тварь, получившая по башке.

— Вайна! — Кричали другие обезьяны бросаясь в бой.

Из двадцати мохнатых травмы получила половина, а погибли сразу пятеро. Неплохой результат, но если бы ваны меня не поддержали быть бы мне битым.

И они поддержали, уж больно много обид они держали на наглых мартышек. Тварей тут же забросали копьями, убив и ранив ещё парочку. После этого обе стороны схлестнулись в яростной беспорядочной рукопашной.

Пусть обезьяны были сильнее ванов, но последние были умнее и куда злее. Обезьянья агрессивность не шла ни в какое сравнение холодной яростью тех, кто прожил свою жизнь под ярмом и увидел призрачный шанс его скинуть.

«Битва» продолжалась всего ничего, буквально пару минут. И этого хватило чтобы ни одна мартышка не ушла. Даже тех, что пытались бежать ловили и добивали. Отличился даже прежний вождь, убивший каменным топором двоих мохнатых.

Всё было конечно. Обезьяны повержены, раненые ваны отнесены в дом. Их было шестеро, и парочка точно были не жильцы, лечить ранения живота в древности не умели.

Возник стандартный вопрос «что теперь делать». Ведь всё произошло так стихийно, никто и не планировал воевать с обезьянами. У ванов и в голове такое не помещалось, как это так, воевать с ними? Они же сильные.

Никто не хотел отвечать за убийство обезьян, некоторые стали собирать вещи и поглядывать в сторону леса, ну или соседней деревни. Может тамошние не выдадут?

Но на следующий день из той деревни пришли ваны, искать убежище здесь, на самом краю мира. Почему? Обезьяны, разыскивая таинственного колдуна устроили погром и там. Несколько десятков ванов угнали в рабство, других убили. Все оставшиеся яблоки забрали, оставили в деревне гарнизон, а вождя повесили на дереве.

— И что, вы так и будете это терпеть? — Спросил я их и напоролся на стандартный ответ.

— А что делать?

— И вправду. — Иронизировал я. А что вам бедным делать? — Я поведу вас. Мы добьёмся справедливости. — Добавил я и увидел на их лицах скепсис, удивление и ужас, у каждого индивидуально.

Да, ваны морально не готовы к войне. И своих притеснителей они боятся как огня. Хотя вот за меня вступились и сражаться стали.

В итоге под рукой у меня оказалось четыре десятка воинов. Хотя настоящими воинами среди них было меньшинство. Гарнизон обезьян в Больших Мхах (деревне, где я продал яблоки) тоже был сорок рыл. Почему бы не попытать удачу?

Ух как отговаривала меня от войны Мона. Такая пацифистка что диву даюсь. В её глазах борьба это всегда смерть. Предлагала бросить всё и сбежать в леса. Мукаки глупы и лес не жалуют, там никогда не найдут. Можно будет и избушку построить и будет что есть, а там можно в другие земли перебраться и заняться торговлей. Мне то «великому магу» уж точно будет, что предложить местным.

Да и три десятка жителей уже проголосовали ногами сбежав в лес. Но у многих из оставшихся недоумение и шок сменились яростью и горячим одобрением моих действий. Нет никого кровожаднее восставших рабов, ибо им нечего терять, и они мстят сразу за всё. Так что мой отряд вскоре вырос уже до шестидесяти ванов.

Можно было идти в «поход». Хотя полководец я такой себе, а знания мои из плоскости «чего в интернете нахватался то и знаю».

* * *

На целую неделю предоставленные сами себе, обезьяны в Больших Мхах только бухали и жрали за троих.

Идти искать таинственного колдуна? Ещё чего, дурных здесь нет. Пусть сам себя ищет, авось и найдётся. Бегать по лесам это дело не для них, они воины, а не ищейки. А колдун небось давно и сбежал.

Отряд, отправленный в Малые Мхи, не вернулся? Ну и ладно, наверное, тоже загуляли. Идти проверять их никто не собирался. Обезьяны и дальше пили пиво и местную сивуху, от которой иногда выворачивало, но зато пьянило очень хорошо.

В тот злополучный вечер обезьяны валялись на полу в большой хижине и мирно дрыхли. Там их набилось аж двадцать штук, все пьяные в стельку, вонючие, да с брюхами, набитыми местной едой.

Одна из обезьян проснулась от странного стука за окнами. Ставни были закрыты и по ним словно кто-то стучал. Удивлённая тварь тем не менее не захотела ничего выяснять, всё равно местные трусливые ваны ничего им не сделают. Вместо этого она решила выйти на улицу и отлить.