* * *

Отряд мукак приближался к Большим Мхам в полном составе. Никто в этот раз не напился и не отстал от остальных. Отряд знал, что мятежники опасны и готовился к серьёзному бою. Ну как готовился… по меркам мукак. Никто не жевал дурманящие листья, все были вооружены копьями и щитами, наконечники копий предварительно измазали в говне. Смысл в этом был, заражение ран у врагов, но главное, что мукакам просто нравилось так делать.

Перед ними предстал отряд ванов. Вооружённые точно так же, построенные в две жиденькие линии. Их было всего сорок, а то и меньше. С точки зрения обезьян лёгкая добыча. Что тут думать? Обезьяны взревели и побежали в атаку всей толпой.

Обе стороны разделяло метров двести, за время бега злые обезьяны неплохо выдохлись. Большая часть из них была давно не молода, да ещё пьянство и жевание листьев ухудшали здоровье и выносливость.

Инстинктивно они надеялись, что громкий рёв и быстрый бег испугает врага и трусливые ваны просто разбегутся. Они ошиблись, те стояли, как и прежде.

Метрах в двадцати перед ванами что-то произошло, первые ряды мукак просто исчезли. Свалились в большие волчьи ямы.

Несколько таких ям были выкопаны прямо перед позициями ванов и хорошо замаскированы при помощи жердей, земли и травы. Времени на подготовку было много и таких вырыли приличное количество. Вот туда и свалились штук тридцать обезьян. Свалилось бы куда меньше если бы они смотрели под ноги и так не напирали вперёд.

Раздалась целая симфония криков, воплей и проклятий. Ещё живые и нанизанные на колья обезьяны орали во всю мощь своих немаленьких глоток. Даже храбрые мужи испугались бы, услышав такое. Ваны только смеялись, тупость мукак их позабавила.

Обезьяны тут же бросились в обход, раненых и упавших в ямы товарищей спасать они не собирались. Но тут же угодили в ещё одну волчью яму, уже меньшего размера, туда упало всего три обезьяны. А затем в ещё одну, и ещё одну.

Обезьянам было невдомёк что стоявшие в поле сорок воинов были просто приманкой. Что они со всех сторон были окружены ловушками и потому стояли и не двигались. Ловушки были даже сзади, чтобы прикрыть даже тыл.

А ещё они были вооружены кучей метательных копий, простых, с наконечниками из разряда «заточенная палка, опалённая на огне и смазанная грязью для пущего эффекта», жалеть мохнатых никто не собирался.

Эти самые палки полетели в обезьян десятками. Не то чтобы ваны были очень меткими, но ничем не защищённых обезьян они помяли очень хорошо. Раненых макак были десятки.

Попавшиеся уже во множество ловушек тупорылые мукаки решили бежать. Инстинкт бей или беги сработал во всю. Они побежали назад.

На их же беду, ведь из леса вышли ещё воины ваны и побежали им наперерез. Обезьян в тот момент ещё оставалось почти полторы сотни, не раненых и не упавших в ямы, но сражаться они уже не хотели, они беспорядочно бежали.

Ваны преследовали их, стреляли из луков им в спины и кидали дротики. Да и ловушек на поле была куча, куда больше, чем полагали обезьяны. Только ваны знали где можно ходить, а где нет… приблизительно.

Стрелы входили глубоко в тела обезьян, раня и убивая. Многие из них уже бросили щиты, а то и копья тоже. Тут им на встречу вышел ещё отряд в сорок воинов. Они встали у них прямо на пути и начали бросать ещё дротики.

Теперь обезьяны не просто убегали, а убегали врассыпную, в разные стороны. Пусть ловушек на их пути уже не было, зато рядом была куча очень злых ванов, забрасывающая их стрелами и копьями. Раненых мукак безжалостно добивали на месте, ещё живых преследовали пока могли, бежали за ними до полной потери сил. Настолько велик был гнев ванов на своих притеснителей.

Единственное в чём обезьяны сегодня хорошо себя показали это в бегстве. Сбежать с поля удалось аж семи десяткам. Они разбежались по лесам, где их выслеживали и убивали аж до следующего утра. Некоторые и вовсе забежали в болота, там и сгинули.

То был конец первой полевой битвы ванов и обезьян.

* * *

Я наблюдал за тем, как обезьян добивали. Ваны были к ним очень жестоки, делали их смерть болезненной если могли. Произошедшее очень порадовало моих рогатых «подданных». Месть это то, чего они желали всем сердцем, и теперь такая хорошая месть наконец свершилась.

Теперь нужно убрать все ловушки за ненадобностью… так… где я их закопал? Некоторые уже и забыл…

Сразу после расправы был ещё один пир. На этом пиру воины так и хвастались своими успехами и жрали мои яблоки запивая их остатками пива.

Теперь они грезили большим. Пахать поле? Они уже не хотели этого, они знали, что обезьяны много награбили для асов, и немало оставили себе. Всё было в их крепости, всё сложено там. Нужно было только пойти и взять.

Единственная беда до крепости идти три дня, но можно ведь и быстрее. От Больших Мхов до ближайшей большой реки день пути, там была пристань, где можно взять лодки, на них быстро доплыть до крепости и взять её нахальным штурмом. Уж лестницы сделать ваны в состоянии.

Я, конечно, старался убедить их, что надеться на грабёж не следует и лучше вовремя обработать поля, но этого они и слышать не хотели. Никто из них уже не собирался вставать за плуг, по крайней мере в большой деревне, в малой ещё кто-то пахал.

Народ тем временем возвращался из лесов. Яблочное чудо и победа над обезьянами заставляли их вернуться домой. От этого стало больше голодных ртов, но стало и больше воинов. Теперь у меня под рукой было уже полторы сотни воинов с оружием. И все желали идти штурмовать и грабить крепость обезьян.

Ладно, подумал я, схожу с ними в поход, разграбим крепость, а там посмотрим, что дальше будет. Этот мир — мир возможностей.

* * *

*Через три дня в крепости мукак*

Вождь обезьян был огромен, куда больше любого своего сородича. Наверное, потому он и являлся вождём, ведь просто прибил палкой каждого кандидата на своё место.

И сейчас эта огромная и мускулистая тварь была в бешенстве. И вымещала это бешенство на всех. На жреце, которому уже открутила голову. На воинах, двух из которых забила палкой до смерти. На наложницах, которых лупила кулаками. На вещах, которые била и ломала.

Никак иначе выразить свои эмоции обезьяна не могла, а сдержать гнев и подавно. Ну разве что орать могла не так громко. И не так громко проклинать имя Максима Чародея. Поганца, который ей всё испортил. А теперь по слухам вёл своё мятежное войско на крепость. Неслыханная наглость!

За всё это вожак уже мог спокойно лишиться и должности, и головы, владыки асы никого и никогда не прощают, что бы они не говорили. У него остался только один шанс. Уничтожить ванов и преподнести им этого Максима на блюдечке. Никакой иной возможности уцелеть уже не было.

* * *

Лодками у реки заведовал аракор, он же разумная птица с функциональными руками, крыльями, способностью говорить, летать и очень большим клювом. Он и его семья возили клиентов на лодках на другую сторону реки, или куда скажут. Тем он и зарабатывал на жизнь. А ещё рыбалкой и обыкновенным воровством, куда уж без этого. В этих краях каждый второй вор. Чаще от бедности, чем от злой души.

Лодок у него было всего десять штук, с большой натяжкой там смогут поместиться сто воинов. Но для «крепости» мукак хватит и этого. За лодки ему заплатили яблоками, тканями и мешками с зерном. Денег в этих краях ни у кого нет.

На лодках мы поплыли по течению, довольно быстро. Путешествие это было неприятным, ведь сидеть весь день в одной лодке даже со своими жёнами не очень весело. Тем более, когда они скучают отдуваешься ты. Мона, как всегда, читала мне нотации, морального и поучительного толка. Айрис заваливала вопросами разной степени глупости. Ей было интересно всё на свете.

И мне приходилось это выслушивать, на речи Моны в нужный момент кивать и делать вид что мне не пофигу, а Айрис рассказывать о далёких краях, но так чтобы она могла понять сказанное.