На утро девочка не увидит на кухне маму, не поест обещанных блинов, встретившись с уничтожающим горем в глазах отца. Трагедия разрушит его окончательно, ожесточив и подтолкнув на принятие ужасных решений, по отношению к собственному ребенку. Георг избавится от всего, что будет напоминать об его ошибке, грехе и потере. От всего, что будет заново вскрывать боль и агонию, от которой не убежать.

Проснувшись, я не сразу открыла глаза. Некоторое время, даже не зная который сейчас час, просто лежала цепляясь за остатки сна, связанного с далеким прошлым. Только тени этого прошлого, что посещали меня во сне время от времени, стремительно исчезли, рассеявшись в гнетущей реальности.

Нехотя открыв глаза, устало потянулась, взяв мобильный. Экран заблокированного мобильного рассеял царящую в комнате тьму (шторы блэкаут лучшее, что вообще могло придумать человечество). Слегка прищурив глаза, от непривычки, некоторое время смотрела на заставку с любимым Чжан Исином, собираясь с силами. Стоило моему взору подняться, наконец увидев сколько же сейчас времени, изо рта вырвался сдавленный стон разочарования и возмущения.

– Хоть раз в жизни могла бы и проспать, – негодуя себе под нос, пробубнила я.

Продолжая ругать свой организм за невозможность спать намного дольше, откинула в сторону покрывало и поднялась на ноги. На часах ровно семь утра, учитывая, что я пролежала до этого, минут десять, а может двадцать, пытаясь вновь увидеть маму из воспоминаний, то и вовсе могла проснуться в полшестого. Спать же я легла поздно, и это уже начинало входить в неприятную привычку.

Последний месяц второго курса раздражал меня еще сильнее, нежели в момент поступления. Юридический совершенно не мое, и каждая пара напоминала пытку. Только никого мои страдания, часовые попытки вызубрить необходимое и головные боли, не волновали.

Так надо, эти знания пригодятся, особенно когда ты рождена в богатой семье.

Покачав головой, отгоняя неприятные мысли куда подальше, подошла к окну, распахивая шторы и пропуская внутрь приятное летнее солнце. Развернувшись, оглядела одинокую постель и пустующую комнату, совершенно не обставленную ничем, кроме самого необходимого. Если бы я только могла пойти работать, то обязательно создала бы хоть какой-то приятный душе уют.

Сглотнув, взяла мобильный и направилась на кухню, где из приоткрытого окна доносился шум большого города. Это могло быть романтичным, особенно учитывая начавшееся лето, но отчего-то в моей душе слишком гадко и тяжело. Возможно всему виной воспоминания, которые как назойливая муха, всплыли из очень далекого прошлого. Они обрывочно касались моей кожи, слегка лаская и тут же жаля ее саднящей болью.

Когда мамы не стало каждый день стал однообразно пустым и болезненным.

Школа, дом, дополнительные занятия, репетиторы и дальше по списку. Никакого отдыха, никаких развлечений и никаких друзей. Естественно в средней школе меня считали странной, и спустя время начали издеваться, портя вещи и бросаясь всем, что только попадало под руку. Когда отец узнал, он был так зол, и тогда я впервые подумала: «Папа все-таки любит меня». Если бы я знала, чем это обернется.

Отец устроил скандал. Поспособствовал увольнению не уследивших учителей и заведению множественных дел по факту издевательств, поставив всех моих одноклассников на учет. При этом меня забрали из школы на домашнее обучение, и каждый мой последующий день становился только хуже, вот где оказался настоящий Ад. Уж лучше бы надо мной издевались, кидались тухлыми тряпками и портили вещи. Это было бы намного лучше, нежели то, что делал отец.

Из болезненных воспоминаний меня вырвало оповещение на телефоне. Вздрогнув, посмотрела на мобильный в руках, сразу же скривившись от увиденного. Иван, мой, вроде бы, парень, прислал кучу смайликов и «Доброе утро, сладкая». Поморщившись, положила телефон на кухонную тумбу, так и не дав ответ.

До сих пор странно от мысли, что у меня есть парень, хоть и прошло уже полгода с начала наших отношений. Удивительно, конечно, для такой девушки как я, которая всю жизнь сидела дома, общалась только с малым количеством людей, и все же спустя несколько месяцев от начала «самостоятельной жизни» (которая такой и не была вовсе), найти парня и вроде бы неплохого.

Была бы рядом Лиза, то точно сделала бы акцент на «вроде бы». Подруга старалась относиться к парню нейтрально, хотя ее порой некоторые его поступки напрягали. Особенно когда он сам приглашал меня встретиться, и потом сливался, оправдываясь внезапными делами. Меня и саму это напрягало, да и месяц назад поняла, что он мне больше не нравится.

Только вот проблема – это мои первые отношения, и я совершенно не знаю, как их закончить. В моей голове постоянно рождались все новые и новые варианты, как оставаться честной с собой и с ним, при этом не сделав ему больно. И каждый раз, встречаясь и видя его улыбку, моя решимость таяла словно сладкая вата в воде. Это раздражало.

Вспомнив о количестве попыток и нервов, потраченных на переживания, из моего рта вырвался сдавленный стон злобы, а руки невольно сжались кулаки. Хотелось что-то разбить или ударить стену, а может даже взять и на эмоциях написать Ване сообщение. Причин для расставания было множество. Да, отсутствие каких-либо чувств было не самым главным.

Даже самой себе было стыдно признать, что ощущаю себя как девушка по вызову. Каждая наша встреча так или иначе заканчивалась сексом или намеком на него, и из-за неопытности, мне было трудно сказать, хорошим ли он был. Неловко даже с девочками это обсудить, особенно с Катей, у которой опыта в разы больше. Поэтому я сидела на женских форумах, читала статьи и обсуждения. Пару раз сама, не под своим именем, писала о проблеме и просила совета. Вывода оказалось два: либо он пользовался моей неопытностью, и не считал важным удовлетворение кого-то кроме себя; либо я просто фригидная и вообще должна закрыть свой рот, радуясь, раз у меня есть парень.

– Просто нужно взять себя в руки и сказать все как есть, – включив электрочайник с таймером, пробормотала я, ощущая физическую усталость лишь думая об очередной попытке расстаться.

Порой мне безумно хотелось бросить все. Поступить смело: собрать вещи; бросить ненавистную учебу; оставить отцовы банковские карточки и уехать к бабушке. Только для этого необходима смелость, которой у меня нет. Даже несмотря на злость, раздражение и огромную обиду, я не могла взять и уйти. Боясь, что он может что-то сделать. Боясь снова ощутить на теле и в душе последствия его гнева. Чего говорить, перед отцом я всегда становилась трусихой, не имеющий голоса и выполняющей все, что он скажет.

Только зайдя в ванную, я вспомнила о сегодняшней встрече с отцом и мачехой. Ощутив слабость в ногах, оперлась рукой о стену, часто хватая ртом воздух. Слишком быстро я привыкла к спокойной жизни вдали от него, что каждая встреча моментально возвращала в прошлое.

Как же в себе найти силы? Уехать к бабушке, спать до полудня и просыпаться от приятного аромата выпечки. А выйдя на кухню, широко улыбнувшись желать доброе утро и обнимать родного человека, целуя в щеки и говоря, какая она у меня замечательная.

До недавнего времени, из-за запретов отца и постоянных проверок моего телефона, я не общалась с бабушкой. Как только переехала, то сразу же достала из старой книги спрятанную страницу, которую успела вырвать из записной книжки когда-то принадлежащей моей маме. Конечно, за столько лет бабушка могла сменить номер, и ничего бы у меня вовсе не вышло. Но когда на том конце я услышала очень знакомый, но забытый почти за тринадцать лет, голос, внутри расцвела надежда.

Иллюзорной свободой я пользовалась как могла. Общалась с бабушкой по телефону; виделась с одногруппницами, которые впоследствии стали моими подругами; начала первые отношения и спокойно проводила вечера не только за учебой. Сколько я дорам за это время посмотрела сосчитать тяжело. Еще тяжелее посчитать съеденную вредную еду и полуфабрикаты, которыми я питалась, живя одна.