Люк потер саднящие костяшки пальцев и распрямил плечи, заново почувствовав, как болит и ломит все его тело. К своему ужасу, он вдруг обнаружил, что смотрит на острие собственного меча, угрожающе обращенного в его сторону.

Мерри держала меч перед собой на весу, помогая себе сразу двумя руками. Острие было направлено прямо Люку в подбородок.

– В этом нет необходимости, – сказал он.

Она дрожала, и от этой дрожи лунный свет плясал на кончике лезвия:

– Я должна тебя убить, – процедила она сквозь зубы.

Ее напряженная скованность показалась ему еще более опасной. Это была Мерри, которая некоторое время назад едва не проткнула себя его оружием.

– И что это даст? – справился он, пытаясь понять ход мыслей девушки.

– Освободит мир от еще одного зверя, для которого война – смысл существования, – ответила она.

– Ага, – буркнул он. – В таком случае убейте меня, если чувствуете в этом потребность. Но тогда некому будет везти вас в Хелмсли.

Острие клинка дрогнуло.

– Ты сказал, что собираешься меня сдать.

– Леди, я не наемник, – сказал Люк. – Я дал сэру Роджеру слово, что доставлю вас в Хелмсли, и не собираюсь его нарушать.

– Но я не хочу ехать в Хелмсли! Я вообще никуда не хочу, только в горы, чтобы меня оставили в покое!

– А у вас есть все, что может понадобиться? – осведомился он с непроницаемым выражением лица. – Теплая одежда? Запас еды, чтобы продержаться, когда ляжет снег, Кремний, чтобы развести огонь, если, к примеру, найдутся дрова. Лук и стрелы для охоты, острый нож и котелок?

В этот момент появился Кит и начал тереться о ноги Люка.

– Ах да, еще кот. Без кота не обойтись, – подытожил он сухо. – Что ж, идите, – сказал Люк, махнув в сторону ворот. – Эдвард больше не помешает.

– А как же вы? – Голос ее дрогнул.

– Что я?

– Вы не станете мне препятствовать?

Ее вопрос прозвучал скорее как мольба. Люк скрестил руки на груди.

– С какой стати? Это избавит меня от необходимости везти вас в Хелмсли, который, как я уже говорил, лежит в стороне от моего пути следования.

– Ясно, – пробормотала Мерри. – Тогда мне и впрямь лучше уйти.

Мерри сделала шаг и поморщилась. Его взгляд упал на сапоги, которые она надела, чтобы защитить свои обожженные подошвы. Интересно, как далеко она собирается уйти?

Однако жалость к девушке уступила место здравому смыслу. У него действительно не было времени везти ее в Хелмсли. Особенно сейчас, когда с каждым днем таяла надежда увидеть деда живым.

– Возьмите ваш клинок, – промолвила девушка, протягивая Люку меч.

Их пальцы соприкоснулись. Ощутив ее холодные хрупкие ладони, он вспомнил, как приятно было скакать, сидя с ней на одном седле. Он испытал желание сомкнуть пальцы вокруг ее ладоней и никогда ее не отпускать.

Мерри отдернула руку.

– Я должна идти, пока меня не хватились. – Она сделала движение в сторону ворот. – Идем, Кит, – позвала она зверька, и он последовал за хозяйкой.

Некоторое время Люк смотрел, как Мерри возится с засовом, затем двинулся к воротам, чтобы помочь ей их отпереть. В замкнутый двор ворвался холодный воздух из ущелья.

Не проронив ни слова, Мерри выскользнула за ворота. Кот последовал за ней.

Люк видел, как растворяется во мгле ее фигура, превращаясь в тень. Он провел рукой по волосам, сознавая, что этой ночью не сомкнет глаз, представляя, как она бредет по горным тропам, где на каждом шагу ее будет подстерегать опасность, и неизвестно, останется ли она жива.

– Вы уверены, что не хотели бы жить в Хелмсли? – спросил он Мерри.

Она ответила с печальной улыбкой:

– Я всегда чувствую, когда бываю лишней.

– Мерри, – окликнул ее Люк, заставив остановиться. Он мог различить только ее глаза, поблескивавшие в ночи. – Если передумаете, ждите меня на рассвете на обочине дороги.

Ему показалось, что она кивнула. В следующий миг девушка отвернулась и исчезла в темноте.

Только сейчас Люк понял, что позволил Мерри отправиться на верную смерть или в лучшем случае обрек ее на пожизненное преследование. Эта мысль поразила. Он бросился в темноту.

– Мерри! – Однако горный склон был пуст. – Мерри! Вернись!

Некоторое время Люк стоял неподвижно, проклиная свой эгоизм. Потом тронулся за ней. В этот момент луна скрылась за тучей, и холмы погрузились в непроницаемую тьму. Вспомнив о судьбе вьючной лошади, Люк вернулся к воротам.

Он был не готов идти за беглянкой по следу. Ведь если он не найдет ее, то окажется виноватым. Гораздо спокойнее остаться в неведении и вернуться в постель, а на рассвете отправиться в путь.

Если исчезновение Мерри огорчит ее родных, они сами будут виноваты в том, что плохо за ней приглядывали, решил про себя Люк.

Он проскользнул в ворота, оставив их незапертыми на тот случай, если девушка передумает.

Перешагнув через неподвижное тело Эдварда, Люк направился к башне.

Пересекая двор, отвернулся, чтобы не видеть свешивающихся с верхнего этажа простыней.

Войдя в башню, Люк поднялся к себе в опочивальню. Луна выглянула из-за туч, но тут же скрылась. Мысли Люка то и дело возвращались к Мерри. Закончится ли для нее нынешняя ночь благополучно?

Сбросив сапоги, Люк в полном изнеможений рухнул на кровать и вскоре провалился в сон, наполненный ужасными видениями. Несколько раз он просыпался, обливаясь потом, и подходил к окну, чтобы с болью в сердце увидеть все еще свешивающуюся из окна веревку из простыней.

«Так мне и надо», – думал он, ибо до сегодняшней ночи ни разу не нарушил данного обещания.

Склонившись над котом, свернувшимся у нее на коленях, Мерри пыталась согреться и успокоиться. Подошвы горели от стреляющей боли, такой острой, что заходилось сердце. Она сидела, прислонившись спиной к большому валуну, в надежде что он защитит ее от пронизывающего ветра.

«Какая же я дура!» За последние три года многое изменилось, и горы стали ей чужими. Холод стал для нее полной неожиданностью. Кроме кота, у нее ничего не было, чтобы согреться, – ни теплой одежды, ни плаща.

Три года назад эти холмы стал и для нее прибежищем, где она пряталась от солдат Фергюсона. Люк был прав, когда просил ее вернуться.

Она видела его, спрятавшись за скалу. Темный силуэт на фоне ворот. На секунду она допустила мысль, что он и вправду хочет, чтобы она вернулась. Возможно, он и в самом деле хотел. Мерри вспомнила, как они ехали на одной лошади.

Только он не стал ее возвращать и наверняка обрадовался, увидев, что она уходит. Теперь по крайней мере ему не придется сворачивать с пути, чтобы доставить ее по месту назначения.

Но зачем тогда он вступил в единоборство с Эдвардом? Зачем бросился спасать ее? Когда же с Эдвардом удалось справиться, Люк позволил ей уйти.

Мерри захлестнуло чувство горькой обиды. Как она одинока! Нет никого, кто протянул бы ей руку помощи. Даже мать от нее отвернулась.

«Будь сильной», – уговаривала себя Мерри. Ее младшую сестру Киндру тоже отправили подальше, как и Мерри. Киндра тоже отличалась независимым характером, что не нравилось сэру Роджеру. Кэтрин Дюбуа, прозванная Киндрой, жила теперь в Йорке. Мерри подумала, не отправиться ли ей туда – вдвоем будет легче зарабатывать на жизнь. Но нет, влияние церкви в Йорке чувствовалось, как нигде. А Мерри не хотелось тащить за собой и огонь преисподней еще и младшую сестру.

Только Люк Ленуар мог защитить ее от преследования. Но и в нем она не нуждалась. Утром Мерри отыщет сложенную из камней лачугу Сары. Девушка надеялась, что имущество знахарки сохранилось – грубо сколоченные столы и стулья, кухонная утварь, бутылки с травами и порошками. В этой лачуге Мерри и поселится.

Полная оптимизма, Мерри закрыла глаза. Будущее представлялось ей радужным.

Вдруг из-за камней вышла Сара с широкой накидкой в руках, накинула ее на Мерри и сама устроилась рядом. От знахарки пахло пижмой, сосной и древесной золой.