– Чудова Рать неподвластна законам Трех Миров, – сказала Инирика. Ее голос дрогнул от восторга. – Бессмертна и всесильна. Нам нужно держаться ее. И нужно быть заодно.

Меня не покидало чувство, что этим она хотела мне что-то сказать. Неужели надеется, что я вступлю в Совет? Она не выносила меня в Обители, ревновала к вниманию Феда и верила, что я принесу одни разрушения. Неужели она думает, что напускное радушие и частичка общего прошлого сделают из меня послушную девицу?

После урока и дневной трапезы мы с Минтом встретились и, привычно обмениваясь шутками, пошли на тренировку. Во дворе играли в снежки дети, а Велена и ее подруги за ними присматривали.

– Ого, делают успехи. – Минт кивнул на вход в город.

От ворот по камням и деревьям ползли тонкие ледяные иголки. От малейшего ветерка они складывались в морозные узоры, и свет играл через них, оставляя на домах радужные брызги. Ханзи улыбнулась мне, прикрывая варежкой созданную сосульку.

– Узнаю руку мастера! – крикнула я ей.

– Ханзи, перестань! – Велена с сердитым лицом двинулась к девочке.

Ханзи спряталась за нами с Минтом и, старательно подбирая слова, сказала ему с сильным вакханским говором:

– Ты, длинный, не выдавать меня!

– А что мне за это будет? – тут же нашелся Минт.

Ханзи нырнула за остов стены, и в следующее мгновение в Минта полетел снежок.

К нам подошла взъерошенная Велена. Я с сочувствием кивнула ей: иногда общение с детворой выматывало похлеще тренировок.

– Где эта негодница?

– Кажется, побежала туда. – Минт махнул рукой на орущую детвору.

Велена тихо выругалась и пошла обратно. Из-за стены вылетело яблоко. Минт поймал его, перекинул мне, потом схватил Ханзи за шиворот и поволок к остальным детям.

– Это обман!

– Нет, это обмен. – Минт с легкостью уклонялся от маленьких кулачков. – Кому сегодня вечером рассказать сказку? Нормальную, не как эти, колдовские.

– Сперва ты, длинный, пустить меня на место!

Минт, посмеиваясь, остановился.

Когда Колхат с червенцами напали на вакхан, Ханзи чудом удалось уцелеть. И она не только выжила, но и сумела сама найти дорогу в колдовской город и провести сюда младших. Все они держались обособленно, гуськом ходили за Ханзи, и она развлекала их на свой манер. Приставленные к ним няньки менялись с пугающей скоростью: детей вакхан никто не мог ни угомонить, не уследить, и, собственно, им дозволялось многое. Лишь бы учились и шибко не бедокурили. Мне и самой иногда выпадало задание то последить за ними, то поучить чему-нибудь. Но поскольку учить я могла только танцам, рунам или языку Светлолесья, то после моих уроков половина детей была довольна, а другая сбегала от меня во Второй Круг, и потом приходилось вместе с Минтом их до ночи искать. Хотя эти хитрецы обычно сами являлись к вечерней трапезе.

Вот и сейчас Ханзи с самым что ни на есть плутоватым лицом задумалась над предложением Минта.

– Ла-а-адно, длинный! Ты уметь уговаривать. Расскажешь про Арзу Костянику и его сокровища! – Она милостиво пожала Минту ладонь. Тот подхватил проказницу на руки и уронил ее в снег на радость остальной ребятне.

В нас полетели снежки и разгневанный взгляд Велены.

– Будьте добрее с Веленой, ей сейчас непросто, – сказал Минт.

– А чего она мне колдовать не дает?

Я присела рядом с ней, поправляя бусину, запутавшуюся в ее буйной прическе, но Ханзи увернулась.

– Твое колдовство очень красивое, – честно сказала я. – Представляешь, как замечательно будет, если вдоль лестницы вырастет целый ледяной сад? Папоротник. Полынь. Вьюнок. Или вообще любой диковинный цветок, какой только можно представить!

Ханзи задумалась и, положив ладошки на перила, принялась колдовать. От ее ладоней, насколько позволял видеть мой оберег, быстро побежали золотые искры. Там, где они падали, вырастали ледяные цветы.

– Ну я вам! – закричала Велена. Другие колдуньи подоспели и теперь что есть силы ругались на нас с Минтом. Они загнали нас в руины, но мы с Минтом и Ханзи, укрывшись за каменной стеной, ответили им снежками. Колдуньи возвели золотые сверкающие щиты. Ребятня визжала от радости.

В это самое время из руин Первого Круга в крепость шел Дарен-морок во главе с десятком старших чародеев и ардонийскими придворными. Они что-то оживленно обсуждали. Взгляд Дарена опустился на крыло ледяного папоротника. Он чуть замедлил шаг, а советники едва успели приноровиться, кто-то даже упал, поскользнувшись на льду.

– Велена! – проворчал один из них, с седым венчиком волос вокруг красного лица. – Вы чего тут натворили? Получше за малышней гляди. Скользко же!

Велена покраснела.

– Сейчас уберу.

– Нет, – вдруг сказал Дарен. – Оставьте сад. Красиво. Молодцы.

Он улыбнулся девочкам и Велене, и они прямо-таки растеклись под лучами его внимания.

– Можете возвести ледяной сад во-о-он за той стеной? – спросил Дарен. – В стороне Бел-Горюч-Озера?

– Да-а-а!

Дети дружно завопили от важности выпавшего им поручения. Да и у Велены лицо озарилось улыбкой.

Как только Дарен с советниками скрылись в крепости, а дети с няньками убежали колдовать над садом, мы с Минтом пошли дальше.

– Вижу, тебе полегчало.

Минт бросил в меня снежок.

– У меня свои способы справиться с хандрой. И к тому же сегодня я иду в мастерские. Дарен приказал ремесленникам полностью обновить мое снаряжение. Сказал заказывать все, что пожелаю.

– Ого…

– И это еще не все. – Минт покусал губы. – Он даст мне в обучение колдунов. Говорит, нам это сейчас пригодится.

– С чего это он так расщедрился?

– Не знаю. Может, ты его впечатлила своими успехами?

– Мы оба знаем, что успехом тут и не пахнет. Не так-то легко превратить колдунью в воина…

– Да, но плясунью полегче. Все ж упражняться придется много. И тебе придется продолжать в основном отрабатывать все это самой, ведь теперь у меня появятся ученики и охота, а у тебя – учеба и поиски с Лисом.

Я кивнула. С одной стороны, было жаль наших тренировок, а с другой, нам явно требовалось побыть вдали друг от друга.

– Но как я без наставника?

– Отрабатывай то, что я тебе уже показал. Давай. – Он встал напротив меня и вытащил клинок. – Сегодня слушай как никогда внимательно.

За час до заката я, полностью собранная, вышла из крепости. В руке у меня была баклага с настойкой – не колдовское исцеляющее снадобье, а мое собственное, составленное из украденных у Алафиры трав. Мятный настой грел горло, а терпкий привкус уносил мыслями в лето. Я спустилась с лестницы, вдоль которой разворачивал листья ледяной папоротник, и повернула направо, к дороге на Бел-Горюч-Озеро.

Совсем недавно кто-то из Созидающих нашел и восстановил идол Крылатой. Инирика велела установить ее на распутье между священной рощей и дорогой к Озеру, мол, где же еще быть мастерице Путей, небесной матери, управительнице ночей и ветров?

Теперь богиня возвышалась над руинами Первого Круга. Резные лебединые крылья вспарывали синее, рассвеченное крошечными огнями небо, а одеяние, подхваченное ветром, вилось вокруг нее тончайшим облаком. Сотворенная не камнем, а воздухом и ночью, готовая плести долю смертных… Людей и колдунов.

У стоп Крылатой лежало немало веретенец, железных светцов и жемчужин на полотенцах – колдовских дел мастера больше прочих почитали небесную матерь, мастерицу Путей, и еженощно оставляли ей здесь небольшие дары.

Я тоже пришла не с пустыми руками.

– Матерь небесная, оставляю тебе пряжу. – Я положила перед Крылатой моток, выменянный сегодня у Азы на мое последнее сиирелльское украшение. – Прошу, сплети для нас сегодня немного удачи.

Потом вытащила клинок, резко провела по руке. На пряжу упало несколько капель.

– Колдовство крови запрещено, – произнес мужской голос.

– Я не колдую!

– А что же ты делаешь, дикарка?

Я вздрогнула. Нет. Не может быть.