— Дименоииль, — иначе к такому существу язык не поворачивается обратиться, — я понимаю, что женщины были неудачными. Но почему ты считаешь, что все такие? Почему ты говоришь, что эти девушки окажутся такими же? Я не ручаюсь говорить за светлую джинн, но Милания нормальная, мы с ней общались, и вообще…

— Я разрешал обращаться ко мне иначе? — спросил он в пустоту, обрывая мою речь.

— Эм, ну, понимаешь…

— Нет, — отозвался он, снова предугадав мои мысли.

— Отвали.

— С чего бы?

— Ишь какой обидчивый. Да говорю же, мне надо утрамбовать всё, потом поговорим об обращении, — язвительно ответила я.

— Ничего не изменится, так что обращение будет только такое, какое ранее, — насмешливо проговорил он, смакуя напиток из бокала.

— Слушай…

— Нет, я знаю, что ты хочешь сказать, и нет, мы закрываем эту тему, — отмахнулся он, а я зашипела.

— Ты слово дашь сказать?

— Твои слова и мысли мне не нравятся.

— Они и не должны тебе нравиться, — прищурилась я.

— Начнём с того, что она не моя, — сверкнул поалевшим взглядом Ноиль. — Понимаешь, метаморфы не имеют своей сути изначально. Мы создаём ипостаси в процессе взросления. У каждого из нас они свои, так же, как и силы. Наши ипостаси ничем не отличаются по силе, но они не живорожденные. Сути именно создаются, впитывая наши черты характера, но приобретая в процессе взросления уже свои собственные. Но так или иначе, их сущность неизменна. Мы тёмные существа, поэтому наши основополагающие черты в основном негативные: злость, жажда, ненависть, зависть, хитрость и так далее. Я заметил закономерность, что и наши истинные притягиваются примерно такие же. Только у человеческой части есть возможность развиваться и приобретать новые качества, а у ипостасей преобладают инстинкты с теми чертами, которые были при создании, и редко, когда они желают что-то иное.

— Хочешь сказать, что Милания ни то ни сё? — покрутила я пальцем в воздухе, не зная, как правильно выразиться.

— Не совсем так. Она из семейства кошачьих, и, конечно, как и у моей химеры, присутствуют некоторые схожие черты. Но это не значит, что они подходят. Я пришёл к выводу, что они не наши в принципе.

— Почему тогда происходит сопряжение?

— У любого существа, кроме некоторых, есть свои истинные. Мы создаём ипостасей ни практически ничем не отличаются. Я не знаю, как иначе объяснить, — пожал он плечами, а я задумалась.

То есть ипостаси, можно сказать, искусственно созданы. Не рождаются с ними, а при создании ипостаси рождается звериная суть. Может быть, потому что они изначально не рождены с ипостасями, вот и происходит дисбаланс? И истинные не совсем истинные? Может быть, они могут быть как нейтральные маги?

Так, а если подключить ментальных артефакторов и мои силы нейтрала? Надо с этим поработать. Так, так, а что, если попробовать просто выпустить мою чистую энергию во время встречи с истинной? Что-то будет по-другому? Надо попробовать, хм. Так, так, так, а если создать артефакт, уравновешивающий суть? Как тогда это отразится на истинности? Вряд ли это что-то решит глобально, но, возможно, внутреннюю дисгармонию можно направить в более правильное русло…

Я настолько задумалась, что забыла о разговоре с собеседником. Подскочив с места, я подлетела к письменному столу и начала быстро писать свои мысли и рисовать примерный вариант артефактов. Он должен быть простым и без излишеств, не мешая при постоянном ношении, и, скорее всего, потребуется не один или два…

— Вижу, ты о чём-то очень задумалась. Выглядишь очень многообещающе, — усмехнулся Ноиль.

— Да, появилось тут пара идей. Насколько вы продвинулись в исследованиях о нейтральных магах к вашим ипостасям? — спросила я, поморщившись. Тема для меня болезненная, но если я решила ему помочь, то и эти моменты необходимо уточнить. Может быть, появится ещё одна подсказка, хотя похоже, я уже знаю, что делать. Эх, печально, если всё именно так, проблем не оберёшься…

— Нет, мы не проводили исследований. Это была инициатива только одного конкретного мага, когда он решил пойти дальше.

— Ну хоть что-то? — перевела взгляд я на мужчину, отрываясь от записей.

— Что-то все же есть, — усмехнулся и холодно продолжил: — Нам удалось выяснить, что с вашим даром нам легче, если пар несколько. Но не каждый нейтральный маг подходит под ту или иную ситуацию. Вы как бы приглушаете безумство.

— Хм. То есть вообще в принципе даже не пытались?

— Не совсем так. За нейтральными магами велась охота, поэтому мы решили оставаться в стороне. Вас и так практически истребили.

— Как благородно, — усмехнулась я. — По воле случая невзначай поняли, что наш дар приглушает ипостаси. Что же уже что-то, но работы всё равно много. Сначала нужны исследования и подумать о материале артефакта. Сила и тело должны быть синхронны, чтобы он работал правильно и так, как надо, — проговорила я, снова погружаясь в записи.

— Скорее всего, времени у тебя немного…

— Ты это о чём? — отмахнулась я и продолжила: — А ты сможешь ещё достать пейнита, который предложил мне в начале для артефакта отца?

— У меня есть родовой перстень с таким камнем, — медленно проговорил он после недолгого обдумывания моего вопроса.

— Хм. На перспективу из него и можно будет, наверное, сделать артефакт. Если подойдёт по параметрам конечно, но пока лучше что-то менее ценное для пробы. Лучше просто камень без огранки, если возможно, — уточнила я, дописав всё и дорисовав первые чертежи.

— Хорошо, — кивнул Ноиль, соглашаясь: — Я найду.

Он произнёс это так уверенно, что я утвердилась в его словах: он действительно всё сделает. Даже если придётся достать это из-под земли, украсть или убить, только потому, что это мне необходимо. Так и обольститься можно…

— Роиль сказал, что подавление сущностей не подойдёт, но, возможно, это временная мера, — задумчиво проговорила я.

— Раньше это сработало бы, но не сейчас, — ответил мужчина.

— У меня появилась одна дикая мысль… — начала я и устало вздохнула, откинувшись на спинку стула.

— О чём ты? — заинтересовался Ноиль.

— Не, я не готова об этом говорить и, наверное, никогда не буду готова… — уклончиво ответила я. Лучше не обсуждать это, а то проблем только прибавится. Сначала нужно обмозговать всё самой. Я посмотрела на мужчину и прищурилась, осознавая.

— Т-ты знал, — это был не вопрос, а утверждение.

— Знал о чём?

— О нас…

— Незадолго до восстановления мира начали рождаться…

— Нет-нет, не хочу об этом слышать! — проговорила я, немного взвизгивая и закрыла уши, покачав головой. Ноиль рассмеялся, увидев мою реакцию.

— Ты же понимаешь, что, если я продолжу, ты всё равно услышишь? — насмешливо уточнил он.

— Меньше знаешь — крепче спишь…

— Ты и так прекрасно высыпаешься. Иногда я жалею, что не могу воспользоваться своими способностями горгоны, тогда всё стало бы намного легче, — сказал мужчина, наклонив голову набок.

— Нечего там делать. Ты владеешь несколькими стихиями? — спросила я, ухватившись за новые факты.

— Да. Нам также присущи видовые особенности рас, о которых вы должны были узнать на первых курсах.

— Мда, быстро вы вжились в роль преподавателя немолодой не человек, — съехидничала я. — Получается, стихийник, менталист, тьма? Мда, как говорится, впихни невпихуемое. Зато с менталистом мы вроде определились…

Ноиль рассмеялся и, резко поднявшись, быстро пересек пространство, сокращая расстояние между нами. Он возвышался надо мной, провел руками по моим плечам, разминая и массируя, заставляя поддаться. Постепенно начал спускаться всё ниже по спине, вырисовывая своеобразные узоры.

— Ты так очаровательна, зря ерничаешь.

— Так я никогда не закончу решение этой задачи…

— Благодарю, что беспокоишься, но сейчас ты мне нужна в другом ключе, — притянул за подбородок, заставляя запрокинуть голову, чтобы наши глаза встретились. Секунда, вторая, третья, его глаза заблестели янтарем, но оставались холодными, как лед. Поддавшись вперед, он поцеловал меня, страстно сминая мои губы. Я не отвечала, но позволяла делать всё, что он пожелает. В какой-то момент он резко поднял меня на себя, заставляя обхватить его всеми конечностями. Темное возбуждение нахлынуло огромным потоком, и я уже сама притянула мужчину к себе, воплощая все свои желания.