Впрочем, не было на плато и сколько-либо серьёзных валунов или возвышенностей, которые могли бы помешать Булыжечнику свернуть. Понадеявшись, что он останется по-прежнему прямолинеен и на плато, девушки шли, не меняя направления, надеясь, что когда плато закончится, следы опять появятся.
И плато закончилось, и стала появляться земля и трава, но не следы. Похоже, версия о прямолинейном движении Булыжечников не подтверждалась. Что ж, Настя пошла вправо, Дина — влево…
Они бродили с фонарями по остаткам Забытого Города. И не находили ничего.
Зато их, похоже, кто-то нашел.
Сначала Дина увидела глаза. Они смотрели на нее из темноты. То есть нет, темноты-то ведь особой и не было! Огромная луна по-прежнему освещала все, и разглядеть можно было многое — но не хозяина глаз. Существо, которому принадлежали эти большие, вытянутые вбок и вверх глазищи с белыми радужками и белыми же зрачками, обведенными туманно-серым, было окутано тьмой. Если оно вообще было. Дина замерла.
Глаза повисели немного и исчезли. Уфф.
Зато совсем близко на холме зажегся новый огонь. Он горел сине-голубым, и там двигались тени.
Дина посмотрела на Настю. Она, на счастье, была здесь — метрах в двадцати, склонившись, разглядывала траву. Дина опять посмотрела на костер. Когда они в прошлый раз подошли к синему огню, они вернулись с изумрудами. Мысли об этой чертовой ипотеке преследовали ее. Изумруды и Ипотека. Два И.
О, нет, ей показалось, или… От костра отделились две белые фигуры и двинулись в их сторону. Они почувствовали ее взгляд? Да кого она обманывает! Все вокруг в этом месте знают об их присутствии. Город наблюдает за ними. «Два И»? Да здесь сейчас будет «два Т»! Бежать к Насте, хватать ее, прятаться… Но куда? Она, в отчаянии, оглянулась на Настю и увидела, что Настя была не одна.
Настя. Падение Красного Рудокопа
Это было не следом Булыжечника, просто показалось. Настя разочарованно подняла голову и увидела то, от чего в этот раз было не спрятаться в палатке.
Прямо перед ней возвышался в лунном свете Красный Рудокоп. Он не двигался. Настя, чтобы не упасть в обморок, сказала себе, что он ее не видит, замерла и стояла, боясь взглянуть в его глаза и понять, что… Да она вообще боялась поднять голову. Стоило поднять взгляд чуть выше линии ремня, как её начинало мутить. Да, прямо скажем, и огромные ноги, стоящие рядом и переходящие в ужасающее туловище выше её головы, не прибавляли оптимизма.
Рудокоп опирался на лопату. В прошлый раз лопаты у него с собой не было. Плохой знак!
Настя увидела Дину, которая стояла сзади и торопливо рылась в рюкзаке. За ее спиной маячили силуэты Белых людей. На что она рассчитывает? Колбаса вроде осталась у Чета. Прыскать из перечного баллончика в ширинку рудокопа — тоже так себе идея. В Белых — тем более, Настя же сама пробовала!
Рудокоп, по-прежнему молча, сделал шаг в её сторону. Настя рванулась было бежать, но ноги прилипли к земле. Он сделал ещё один шаг и… И прошел мимо Насти. Буквально в нескольких миллиметрах, но мимо. Хоть Рудокоп и не задел ее, только чудом Настя не упала — в обморок.
Она обернулась монстру вслед. И увидела, как он медленно исчезает под землёй. Поражённая таким зрелищем, она, от любопытства даже забыв страх, сделала несколько шагов ему вслед.
Рудокоп буквально проваливался под землю, но проваливался очень медленно. А вместе с ним проваливалась и огромная часть земли.
Подбежавшая Дина прижалась к ней, и, обнявшись, они вместе смотрели, как плато, по которому они прошли несколько километров, и с которого, слава богу, недавно сошли, переворачивалось, как огромный диск на шарнирах. Вот почему снаружи на нём не было ни земли, ни травы.
Теперь сверху были не камни, а башни и стены. Белые мраморные дороги шли вдоль каменных стен, уводя вглубь. Рудокоп исчез то ли в этих стенах, то ли где-то гораздо глубже.
Возможно, это было приглашением туда войти? Точно так же, как та дорога, что видели они тогда у огня. Ни у Насти, ни у Дины, ни одна нога не поднималась, чтобы сделать шаг в лабиринты Города. Подожди-ка, а белые?
— Они, кажется, исчезли, когда появился Рудокоп, — неуверенно предположила Дина. Настя тоже была слишком занята Рудокопом, чтобы заметить, что произошло.
— Что ты собиралась достать из рюкзака? — спросила Настя, чтобы поговорить о чём-то более нейтральном.
— Телефон, — сказала Дина. Как хорошо, что Настя не видит, как она покраснела. — Хотела сделать фотки. Глупо, конечно. Но что я могла сделать? Может, мы отсюда не выберемся. Но если выберемся, это будет нечто!
— То есть, ты собиралась заснять, как Рудокоп выворачивает меня наизнанку?
— А… Рудокоп выворачивает людей наизнанку?
— Нет. То есть… Откуда я знаю?
— В какой-то момент мне показалось, что он показывает тебя путь, — сказала Дина.
Они переговаривались, не глядя друг на друга, все еще не в силах оторвать взгляд от открывающейся перед ними картины. Уходящие вдаль белые мраморные дороги, манящие огоньки.
— Думаешь, он так отдаёт это своё «Я должен»?
Плато, чуть качнувшись, начало переворачиваться снова. Дверь в подземелья Забытого Города закрывалась.
— Думаю, Булыжечник увёз Чета туда, в Лабиринты. Надо было идти, — сказала, Дина, когда стало, наконец, понятно, что пойти уже не получится.
Влад и Легенда о восьми сестрах
— Послушай, Влад, — Орельев выслушал Влада весьма внимательно и ни разу не перебил, что, судя по его лицу, стоило ему немало усилий. — Как человек, которому ты платишь, я, конечно, сохраню лояльность и сделаю вид, что этого разговора между нами не было.
Но как лицо официальное, я хочу тебе заметить, что-то, что ты называешь «сектой» на самом деле лицензированная медицинская организация. И ваши с Матвеем попытки каким-то образом влезть внутрь их процессов являются нарушением прав частной и интеллектуальной собственности и промышленным шпионажем.
— Медицинская? И что же они делают? Пересадки органов?
— Помогают женщинам забеременеть. Святое дело! Методы не стандартные, но показываемая ими эффективность бьёт рекорды. Один из основных налогоплательщиков региона, между прочим.
Влад пораженно замолчал. Как Матвею удалось убедить его в этой хрени, которую он только что, чуть ли руками не размахивая, пытался донести Орельеву? Он же тут крестовый поход против ведьм собирался устроить, а они, оказывается, налоги платят.
— Так давай влезем туда официально, — предложил, тем не менее, он. — Проверим аккуратненько. Сделай ордер.
— Ох уж мне эти горячие московские парни. Им надо — вынь да положь, — Антон не сводил с него глаз. Ну конечно. Он же еще с первого раза подозревает его в невменяемости. — На каком основании ордер? Что, кроме поразительной мысли, что девушек там никто не считает, ты можешь им предъявить? Анна когда-нибудь говорила о Клинике Авроры? Думала о зачатии детей необычным образом? У нее вообще были проблемы с зачатием? Она хотя бы детей-то хотела?
Влад начал спешно вспоминать, что когда-либо слышал от Анны о детях. Что-то она, несомненно, о них говорила, но что? Как и у большинства мужчин, его мозг отключался в подобные моменты.
— Нет. Я не помню. Но, если нужно, я могу вспомнить что угодно.
— Не стоит. Я туда не полезу, и не проси. С тобой мы неделю как знакомы, а с этим людьми мне ещё жить.
Впрочем, проверить версию о «никто их не считает», Орельев, к удивлению Влада, согласился. Видимо, просто для того, чтобы уесть задирающего нос московского умника. Он даже заявил, что это — легче лёгкого.
— Считает, дорогой Влад, считает, — говорил Орельев, набирая номер приятеля, — Алло. Это заповедник?
«Точно, — дошло до Влада, — мы же заполняли какие-то анкеты, въезжая сюда, в заповедную зону».
Не более, чем через полчаса Орельев получил на мессенджер изрядное количество фотографий листов старообразной канцелярской книги. Несколькими непонятными почерками там были записаны все въезжающие и выезжающие, подряд, просто по дате въезда или выезда.
