Николас, чтобы не захохотать, запихнул себе в рот кусок торта.

– Вижу я, именинник сегодня не в духе, – обратилась к Макбет розовощёкая подружка. – Вообще-то, Питер, я рассчитывала на то, что у тебя с чувством юмора всё в порядке. Настоящий подарок для тебя находится у моей дочери. Элизабет, ну что же ты растерялась? Скорее вручай презент. Ведь ты сама меня попросила.

Элизабет стало неловко из-за неуместной откровенности болтливой матушки, и лицо её покраснело так же густо, как и у Питера. Дрожащей от волнения рукой она приоткрыла свою кожаную сумочку, что свисала на тоненьком ремешке через её левое плечо, достала оттуда сложенный вдвое лист бумаги и протянула его имениннику.

– Что это? – спросил гостью Питер, тоже разволновавшийся не на шутку.

– Это приглашение на рыцарский турнир. Нам с матушкой прислали два. И одно мы дарим тебе, – робея, ответила Элизабет.

Питер развернул приглашение и прочитал вслух:

– Сим уведомлением довожу до вашего сведения, что пятого августа на центральной площади города Валенсбург состоится рыцарский турнир в честь визита Её Величества Королевы Клотильды Тюдор. В связи с этим торжественным событием покорнейше прошу вас пожаловать на городской праздник в ложу для важных персон. Бургомистр Гарольд Флэнеген.

– Моя дочь Элизабет хочет, чтобы ты пригласил её на завтрашний турнир, – с нетерпением высказалась миссис Льюис.

– Матушка! – с досадой промолвила Льюис младшая, не зная куда себя деть от прилипчивой материнской заботы.

– Благодарю вас з-з… за такой щедрый подарок, – заикаясь от волнения, выдавил из себя повергнутый в смущение Питер.

От одной только мысли, что завтра на виду у всего города он вместе с этим «бочонком рыбьего жира» потащится – да ещё, не приведи Боже, за руку! – на рыцарский турнир, где будут толкаться все местные мальчишки, на лбу у именинника проступил прохладный пот. Его и без того уже наградили обидным прозвищем Рогалик, а после такой прогулки дворовые ребята и вовсе своими насмешками со свету сживут, станут называть Рогалик с Маслом. И тогда хоть из города беги. Одна только ухмыляющаяся физиономия Николаса чего стоит. Нет! Либо сейчас решиться и отказать, либо потом краснеть при каждой встрече с детворой и ловить в свой адрес глумливые дразнилки. Питер вытянулся по струнке, учтиво склонил голову и сухим речитативом, которым он обычно общался с покупателями, монотонно отчеканил:

– Прошу великодушно простить меня, но завтра никак не получится. Дело в том, что у нас с тётушкой в связи с предстоящим состязанием намечается очень загруженный день и …

– Ничего страшного! – вмешалась Макбет Досон. – Я за него поторгую. Такое не каждый день случается. Пусть мальчик посмотрит.

«Здесь явно какой-то заговор», – мелькнула подозрительная мысль в голове Питера.

– Но, тётушка, вы же сами говорили, что одна толпа бездельников будет развлекать другую толпу бездельников, а людям работящим нет времени на всякие глупости, – попытался он выкрутиться из безвыходного положения.

– Да мало ли, что я по глупости сболтнула, – не унималась тётка, предательски настаивая на своём. – И довольно держать дорогую гостью в дверях, приглашай её к столу. А мы не станем вам докучать и побеседуем по-свойски у меня на кухне.

Дороти Льюис слегка подтолкнула ладонью оробевшую дочь:

– Ступай. И помни, что я тебе всегда говорила: не горбись за столом и держи спину прямо.

Элизабет, внутренне сопротивляясь такому нажиму со стороны матушки, надула пухлые губы и закатила глаза кверху, как и все несчастные дети, замученные нескончаемыми воспитательными нотациями чересчур заботливых родителей. Питер галантно отодвинул свободный стул и гостья, поблагодарив, уселась возле Беаты.

– Тебе положить кусочек торта? – спросила её Беата.

– Только очень маленький, – едва слышно ответила Элизабет.

Сам же Питер занял своё законное место именинника во главе стола и, не поднимая глаз, продолжил нервно ковырять ложечкой кусок торта с цифрой «XII». Николас решил прийти на выручку другу и первым нарушил неловкое молчание:

– У меня есть предложение. По-моему, оно устроит всех. Если Питер оказался в таком затруднительном положении и не хочет обременять свою тётушку излишними заботами, я вполне мог бы подменить его.

– Отличная идея, – ухватился за слова приятеля в мгновение ока просветлевший Питер. – И Элизабет не останется одна.

– Пустяки, – откликнулся самодовольно Николас. – Для друга ничего не жалко.

– А я подумала, что ты хочешь подменить Питера с лотком на городской площади, – обратилась к нему Беата.

– Я в этом ничего не смыслю. Я им так наторгую, что ещё и должен останусь. А так и приглашение не пропадёт, и тётушка останется при барыше, и Элизабет будет при кавалере. – Николас замысловато улыбнулся и как бы вскользь добавил. – Да и вообще…

– Конечно, – в подтверждение слов приятеля проговорил Питер, – по крайней мере, я не буду чувствовать себя виноватым перед Элизабет и миссис Льюис.

– Ну вот и разобрались! – подвёл итог находчивый доброжелатель Николас. – Элизабет, а ты знаешь, что сегодня в замке состоится королевский бал? – поспешил он перевести разговор.

– Да. Мы тоже приглашены, – подняв на него глаза, ответила Элизабет.

– А почему же вы не пошли? – полюбопытствовал Мартин.

– Потому что у Питера сегодня День рождения. Мы зашли пораньше, чтобы поздравить его, но оказалось, что именинник с друзьями ушёл на прогулку и будет ближе к вечеру. Поэтому мы и решили зайти попозже, чтобы вручить ему подарок. Питер стыдливо заёрзал на стуле. «Выходит, Элизабет отказалась от королевского бала, только чтобы собственноручно вручить мне это приглашение», – размышлял он про себя. Его вдруг охватило то самое едкое чувство вины, о котором он только что так запросто разглагольствовал. Беата, понимая, что разговор снова зашёл в тупик, решила взять инициативу на себя и стала расспрашивать гостью, умеет ли та танцевать и какие танцы разучивала. Потом беседа зашла о дневных приключениях на заброшенной мельнице, где уже вся компания с упоением делилась своими впечатлениями. Элизабет с восторгом слушала собравшихся за столом друзей и даже иногда сама включалась в разговор. Ребята настолько увлеклись, что не заметили, как тихонько отворилась входная дверь и на пороге показался кучер экипажа Дороти Льюис.

– Прошу меня простить, – сняв головной убор, застенчиво обратился к участникам застолья седовласый старик. – Хозяйка просила прислать за ней экипаж.

– Хорошо, Фабио, я передам матушке, что экипаж ожидает, – оживлённо откликнулась Элизабет.

– Не стоит беспокоиться, милая, я уже сама всё слышала, – проголосила распорядительным тоном миссис Льюис. Она выплыла из-за кухонной перегородки и велела извозчику подождать за дверью. – Ну, Лиз, прощайся с именинником, нам уже пора. До свидания, дети.

– Питер, проводи гостей до экипажа, – попросила племянника миссис Досон.

– О, нет, не извольте беспокоиться, – проговорила Элизабет, торопливо поднимаясь из-за стола. – Если можно… я бы хотела… чтобы меня проводила Беата.

– У девочек всегда найдутся свои секреты, – сказала миссис Льюис, посмотрев на Беату любопытными глазками.

– Спасибо за угощение. Как всегда, всё было очень вкусно, – поблагодарила Элизабет хозяйку заведения.

– Да ты и не съела ничего, – сокрушаясь, указала на нетронутый кусок торта в её тарелке миссис Досон.

– Я обязательно… в другой раз, – немного волнуясь, ответила Элизабет. – Спасибо за этот приятный вечер. Мне было очень интересно познакомиться со всеми вами. И я рада, что у тебя, Питер, есть такой верный друг, как Николас, который всегда придёт на выручку. Беата, ты проводишь меня?

Беата поднялась со стула и направилась вслед за гостями к выходу. Как только за ними захлопнулась дверь, Николас, недоумевая, спросил:

– Чего это она?

– Мне кажется, Лиз обо всём догадалась, – ответил Питер.

– О том, что ты не хочешь идти с ней на турнир? – переспросил Мартин.