– Кажется, наступила моя очередь целовать именинника, – подтрунивая над приятелем, объявил Николас, на что Беата отозвалась весёлым смехом.

По правде сказать, миссис Досон уже давно была одинока. Всех своих близких она потеряла много лет тому назад, когда повсюду лютовала «чёрная смерть». Сама же чудом уцелела. Питер оставался единственной живой «кровиночкой» в её судьбе. Поэтому, как бы суровая тётушка ни старалась держать себя в строгости по отношению к племяннику, дороже его для Макбет Досон не было никого на всём белом свете. Было ещё одно важное обстоятельство, о котором сам Питер знал, но никому не рассказывал. А узнал он об этом совершенно случайно, когда в бессонную ночь стал невольным свидетелем тёткиного разговора с её давней подругой, Дороти Льюис. В то тяжёлое время, когда скончалась его матушка, миссис Досон была замужем. Узнав об её решении взять племянника на воспитание, муж воспротивился появлению в их доме чужого ребёнка. И тогда смелая и волевая Макбет указала на дверь своему несговорчивому супругу, о чём потом, конечно, втайне горевала. Но поступить иначе она не могла. Характер у этой стойкой женщины был прямолинейный и вспыльчивый – если уж чего не легло на душу, она выкладывала всё как есть и больше никогда этого в свою жизнь не допускала. С тех самых пор так они и жили вдвоём. Жили – не бедствовали, занимались огородом, разводили гусей-уток, заново обустроили заброшенную пекарню, и вскоре свежий хлеб и ароматные сладости «мадам Буланже» прославились на весь Валенсбург и далеко за его пределами. В повседневной круговерти хозяйка знаменитой пекарни валилась с ног от усталости, да и у Питера хлопот хватало. И хотя это беспокойное хозяйство изрядно поднадоело томящейся мальчишеской душе, всё же огорчать тётушку было не в его правилах. По этой причине Питер безропотно исполнял все наказы своей неутомимой попечительницы. И делал он это вовсе не из боязни быть наказанным за ослушание, как ошибочно считал Николас. Просто Питер любил и жалел свою родную тётку не меньше, чем она свою «кровиночку». К тому же чувство вины не давало ему покоя: ведь это из-за него Макбет Досон осталась одна, без хозяина в доме.

– Питер! – обратилась тётка к племяннику, скрадывая свой ранимый темперамент за резким командным тоном. – По такому торжественному случаю ты мог бы сегодня надеть свою праздничную сорочку с жабо, которую тебе подарила…

– Тётушка, – тут же перебил её Питер, – я никогда в жизни не напялю на себя это мерзкое жабо. Хотите, чтобы вашего племянника арлекином прозвали? Я прекрасно себя чувствую и в этой рубашке.

– Ну хорошо-хорошо, угомонись, – попыталась она успокоить вспыхнувшего именинника. – Прими-ка кувшин, а я присмотрю за коржами.

Хозяйка подала племяннику кувшин с ягодным морсом и удалилась на кухню. Питер, разливая по чашкам прохладный бордовый напиток, вполголоса сообщил:

– Тётушка по случаю надумала праздничный торт испечь. Так что к вечеру будет настоящее угощение.

– Здорово! – возликовал Николас, потирая ладони. – Я тоже приготовил для тебя сюрприз. Только покажу его чуть позже.

– Вы не обидитесь, если я скажу, что лучший подарок для меня – долгожданный выходной, – произнёс Питер, усаживаясь за стол на своё почётное место именинника. -Как славно получилось, – обрадованно молвила Беата. – Я ведь тоже сегодня свободна.

– А я всегда свободен, – беззаботно откинувшись на спинку стула, самодовольно заявил Николас.

– Итак, какой на сегодня план действий? – поинтересовался у друзей Питер.

– Николас зовёт нас городскую площадь, посмотреть на подготовку к рыцарскому турниру, – ответила Беата.

– А может, мы отправимся на наше место? – предложил виновник торжества. – Мы уже давно там не собирались.

– Слово именинника – закон! – охотно разделила его идею Беата.

– Да нет же! Вы не поняли, – настаивал на своём Николас. – Я хочу вам кое-что показать. Это и есть мой сюрприз.

– Извини, Николас, есть одна небольшая сложность во всём этом, – вдруг призналась Беата.

– Какая ещё сложность?

– Дело в том, что вчера я договорилась о встрече с Мартином… ну сыном нового портного, о котором я тебе рассказывала. Он попросил показать ему наши места, и я пообещала.

– М-м-м… – задумчиво промычал Николас. – А что, если мы захватим с собой твоего приятеля, и он доставит нас на своём тарантасе прямо на площадь. Всё лучше, чем пешкодралом туда плестись с набитым животом. Отличный повод познакомиться. Ты ведь хотела этого. Правда, придётся потом его тортом угощать…

– Не переживай, – успокоил приятеля Питер, – торта хватит на всех. – И он руками описал в воздухе окружность, намекая на размеры праздничного угощения.

– Ого! – удивился Николас. – Вот это тортище!

– А откуда к нам приехал этот портной? – спросил у Беаты Питер.

– Мартин рассказывал, что до того, как приехать в Валенсбург, их семья вела кочевую жизнь, часто переезжала с места на место. Думаю, у него в запасе очень много интересных историй. А ещё у него меткий глаз и золотые руки.

– Подумаешь, сшил какую-то тряпку, – снова дал волю своей необоснованной неприязни Николас. – Видели бы вы меч, который я выстрогал из дерева.

Судя по всему, он воспринял слова подружки, как давешний упрёк в свой адрес, ведь Беата уже не единожды высказывала Флетчеру младшему, что пора бы перестать фантазировать и выбрать себе, наконец, занятие по душе.

– Смотрите! – вдруг воскликнул Питер, указывая пальцем под стол.

– Что там? – спросил Николас и нырнул головой под скатерть.

Беата настороженно посмотрела на приятеля.

– Тут никого нет, – прозвучал из-под стола недоумевающий голос Николаса.

– Между вами снова чёрная кошка пробежала, – пошутил Питер, перекладывая кусок ягодного пирога на тарелку Беаты. – Не хватало ещё, чтобы вы в мой день рождения поссорились. Между прочим, пирог остывает.

– Пожалуй, ты прав, – откликнулся Николас, вылезая из-под стола. – Когда мой рот набит вкуснятиной, всяким ерундам из него уже не выбраться.

– Значит, набивай свой рот поскорее, – посоветовала ему Беата, – только не подавись. -И поосторожнее с зубами, – предостерёг Питер. – А то получится, как в прошлый раз. Случайной вишнёвой косточкой отломить половину зуба – это ж надо умудриться.

– Это потому, что у меня челюсти, как охотничий капкан. Что в них попадает, уже никому не вырвать, – с гордостью подметил Николас, оттянув пальцем свою нижнюю губу: справа, в нестройном зубном ряду торчал острый осколок сломанного коренного резца.

– Похож на змеиный, – морщась, сравнила Беата.

– Не на змеиный, а на драконий, – поправил подружку Николас.

– Какая разница. Главное, чтоб не болел, – подытожил Питер и с аппетитом откусил кусок пирога.

Друзья с наслаждением налегли на угощение. Расправившись с пирогом и запив его прохладным морсом, они живо опустошили вазочку с пирожными и конфетами. Всё это время за столом не смолкали хруст и смачное чавканье. Наевшись досыта, они решили взять передышку. Мало-помалу между приятелями затеялся оживлённый разговор. Питер и Николас дотошно расспрашивали Беату обо всех подробностях пребывания Королевы в замке. Питера интересовало всё до мелочей – сказывался хронический недостаток событий в его пресной и однообразной жизни. Да и сама хозяйка, миссис Досон, привыкшая узнавать о жизни в городе со слов покупателей, не выходя из-за прилавка, незаметно пристроилась на табурете под аркой и с любопытством вслушивалась в несмолкаемую ребячью трескотню. Вскоре количество съеденного сладкого дало свои плоды и шумный разговор сменила вялая зевота.

– Что-то меня в сон потянуло, – тяжело дыша, выдавил из себя Николас.

Его надутый живот, обтянутый серой льняной рубахой, выпирал из-под стола, словно огромный, перезрелый гриб-дождевик, который, если по нему ударить ладошами, лопнет дымным хлопком, испуская облачко зеленоватого праха. Беата сладко зевнула, подперев щёку сжатым кулачком. Непроизвольно подхватив эту заразительную повадку, широко растянули свои рты в затяжном зевке Николас и Питер.