Варе тогда исполнилось четырнадцать, с ней уже говорили как со взрослой, а у друга дяди Доброслава поехал сын Никита, очень симпатичный, а главное, высокий мальчик, и ему было шестнадцать. В общем, те два выходных дня фестиваля они с Никитой с удовольствием болтали и гуляли по лагерю, держались за руки, купались в бассейне, слушали песни и потом ещё какое-то время переписывались в соцсети, но их общение как-то заглохло из-за того, что у Никиты появилась девушка, да и жил он в Екатеринбурге. К тому же тётя Марианна рассталась с дядей Доброславом.
И всё же воспоминания о тех днях помогли успокоиться. Она дошла. Наверняка в этом палаточном городе-стойбище тоже есть какая-то организация и она сможет с этим справиться и найдёт своих. Или хотя бы узнает о их судьбе. Стрелки с именем «Ивенгил» и «Дэльма» совпадали с направлением на Омаан.
Буря длилась всю ночь и утихла лишь под утро на рассвете. Варя еле выбралась из-под насыпавшейся на плащ песчаной пыли. Место их бывшего лагеря она даже не узнала: все вырубленные ей кусты куда-то унесло, и ничто не напоминало того, что они там останавливались. Если бы не наручи с направлением, Варя могла бы потеряться, утратив всяческие ориентиры. Впрочем, сначала она проверила родник, который благодаря своей глубине всё же остался почти цел. Лишь серебристые листья мылицы покрывала красная пыль. Варя привела себя в порядок настолько, насколько это возможно, и в который раз порадовалась непачкающемуся платью. Она нацепила на себя плащ и меч на перевязи, а из рубашки сделала что-то вроде сумочки наподобие японского узелка фурошики и закрепила за свой пояс со спины. Из-за плаща такая «сумка» оставалась незаметной, в неё она сложила нож и водяные орехи мылицы.
Идти пришлось почти пять часов — весь день, но, несмотря на это, Варя почти не устала. Хотя она спала, скрючившись в ямке, но это никак на ней не отразилось, даже наоборот, очнулась она свежей, отдохнувшей и полной сил. Порадовало также и то, что вчерашние царапины прекрасно зажили, а предусмотрительно накинутая на голову рубашка не позволила волосам испачкаться или запутаться. Ей ещё тяжело было оперировать магией и даже просто чувствовать её, но казалось, что магия по какой-то причине переполняет. Мелькнула мысль, что в пустыне могли находиться зенхаймы или какие-то подобные магические накопители, которые её подпитали, но теория осталась лишь теорией, так как ничего похожего она не увидела.
Кажется, её заметили ещё на подступах к палаточному городу. Наверное, сложно не заметить высоченную девушку в белоснежном платье, которая вышла из пустоши после бури.
Вокруг «стойбища» курсировала охрана на конях, и один приблизился к ней, но остановился на приличном расстоянии, а затем развернулся и молча поскакал галопом обратно, Варе даже пришлось немного подождать, пока уляжется пыль за ним. А когда она дошла до границы поселения, там уже столпилась толпа зевак.
Глубоко вдохнув и ещё сильней выпрямив спину, настроив лицо на каменное спокойствие, Варя подходила к толпе, надеясь, что ей хоть немного повезёт. Хотя Баар не входил в империю Аслах, возможно, тут тоже слышали о том, как общаться с эльфами, и про то, что им стоит оказывать всестороннюю помощь. Ещё она очень надеялась на местную мифологию и то, что в Бааре тоже поклоняются Ша.
Варя остановилась на невидимой границе и посмотрела на толпу, стараясь держать спокойно-равнодушную мину. Перед ней оказались одни мужчины, одетые в короткие расшитые халаты — впрочем, некоторые выглядели как воины и носили штаны и жилетки на тонкие рубахи или на голое тело, а также имели либо лук со стрелами, либо меч. В общей массе костюмы, да и лица тоже напоминали какой-то исторический фильм про монголо-татарское иго, и Варя настроилась сыграть свою роль в этом фильме. Так было проще абстрагироваться от происходящего и не сломаться от переживаний.
Народ тихонько шептался, но в общем гуле оказалось сложно расслышать отдельные слова, и её «магия перевода» не спешила работать. Наконец послышались крики и рокот, и люди расступились перед каким-то человеком среднего возраста с прикольной «фараонской» бородкой, заплетённой в косичку и подвязанной на кончике золотым кольцом или, может, какой-то резинкой, но, скорее всего, кольцом, хотя Варя затруднялась даже предположить, как оно крепится. На голове у мужчины имелась расшитая конусообразная шапка, подбитая пушистым лоснящимся мехом. Его угольно-чёрный «халат», накинутый поверх алой рубахи и тёмных штанов, имел очень красивую красно-золотую вышивку с птицами, похожими на фазанов. В общем, сразу видно: не последний человек в Омаане пришёл.
Мужчина отделился от толпы, сделал несколько шагов к Варе и коротко поклонился, выжидательно посмотрев на неё.
Варя вспомнила их встречу с крестьянами на поле, когда они только прибыли в Пятый мир. Владиил упомянул, что с эльфами нельзя заговаривать первыми, и как-то поприветствовал того мужчину. Она вдохнула и решила, не заморачиваясь, сказать по-русски.
— Здравствуйте, — и чуть махнула ладонью, чтобы все поняли, что это приветствие.
— Для нас честь встретить прекрасную Светлую эльдар на землях Баара, — на слегка рычащем языке сказал человек. — Я Хони Сон, глава клана Сон, старший данкар Запада Омаана. К сожалению, я не знаю старшую речь, но…
— Не страшно, — снова взмахнула рукой Варя, остановив ненужные извинения. Магия сработала, и сказанных слов оказалось достаточно, чтобы настроиться на новый язык. — Рада встретить вас, Хони Сон, глава клана Сон. К сожалению, мне не знакомо слово «данкар». Можете пояснить, что оно означает? — внимательно посмотрев в раскосые тёмные глаза, попросила Варя, мучительно придумывая, как попросить о помощи, чтобы ничего не испортить. К тому же неизвестно, с кем она говорит и достаточно ли значим в рамках Баара и Омаана этот человек и сможет ли вообще ей помочь. Может, просто местный богатей или что-то такое.
— О, Светлая госпожа знает наш язык? Её произношение великолепно, — тут же отреагировал её встречающий, расщедрившись на похвалу. — «Данкар» — это один из членов совета Омаана, когда тот собирается для отражения стихии во время Суховея. Ими обычно становятся главы кланов, их наследники или сильные воины. Старших данкаров всего четверо. Западный, Восточный, Северный и Южный, по частям света. Мы отвечаем за порядок и безопасность своей части Омаана и руководим людьми во время общей беды.
— Понятно, — кивнула Варя, скрывая радость от того, что сразу ей попался кто-то из местных шишек. Впрочем, вероятней всего, тот дозорный оперативно доложил главе района о её появлении на границе Омаана. — Благодарю за пояснения, Хони Сон из клана Сон. Я из Благословенного Царства и пока не разобралась в некоторых… терминах вашего мира.
Лицо Хони Сона вытянулось.
— Светлая госпожа прибыла из Благословенного Царства?..
— Вы верно меня поняли, уважаемый Хони Сон, — слегка кивнула Варя. — Мы с моими сёстрами прибыли из Благословенного Царства к нашему дорогому отцу. Вы можете знать моего отца как Пресветлого принца эльдар Тариона Прекрасного Высокомудрого, сына лира Эльфийского княжества Анатара, я слышала, что здесь его называют так, — титулы Тариона удалось сказать легко, и Варя мимолётно порадовалась, что запомнила их, чтобы дразнить «папочку». Она надеялась, что о нём реально тут слышали и это решит все её проблемы. Народ, кстати, загомонил. Так что, вероятно, Тариона тут и правда знали.
— Пресветлая госпожа!.. — удивлённо расширились глаза Хони Сона. — Я слышал о вашем отце. Я буду рад, если вы станете почётной гостьей клана Сон.
— Я приму ваше предложение, — с достоинством кивнула Варя. — Также я надеюсь на вашу помощь в некотором… вопросе, — она коротко посмотрела на перешёптывающуюся толпу за плечом главы района. — Деликатном вопросе.
— Конечно, — чуть не подпрыгнул Хони Сон. — Я с удовольствием помогу Пресветлой Госпоже.
— Можете называть меня леди Варна, — сказала Варя и подошла поближе, оказавшись почти на голову выше, чем Хони Сон, если не считать шапки, и, подумав, добавила: — Народ эльдар не забудет вашего деяния и не позволит забыть другим.
