Впрочем, с подачи Камила, который, как заправский гид, попросил их рассмотреть барельеф поближе, Варя поняла, что необычный эффект сотворён вовсе не краской, а ювелирной обработкой камня, который в нужных местах буквально был огранён, и эти грани при свете солнца давали большую «блескучесть».
Варя подумала, что, возможно, даже что-то магическое, так как сотворить такое руками, а не техникой, да ещё и много веков назад ей просто не представлялось возможным.
Было страшно задуматься, сколько же лет создавали всю эту красоту, потому что внутри всё тоже было очень монументально и по-эльфийски эстетично. При этом от взгляда Вари не укрылось, что у этого Академгородка явно есть что-то вроде собственной стражи, одетой в единую тёмно-синюю униформу с белыми манжетами и кантом и жёлтыми галунами. Вполне красивую и на вид удобную.
Также имелись сторожевые башни, массивные ворота с железной решеткой, а толщина стен вокруг была не менее пяти метров.
На вопрос Владиила о причинах подобной фортификации Ивенгил зачитал целую лекцию, объясняя, что Академия со времён своего основания является также и настоящей боевой крепостью для сдерживания прохода дальше на Серебристый Лес или в Белгарское княжество со стороны Низама и Икедона.
В общем, расположили и заложили эту крепость не абы как, а на очень важной точке и своего рода перекрёстке дорог, где могли пройти армии. Но за всё время её существования, а Академия всего на пару лет младше, чем основание империи Аслах, то есть более чем за тысячелетнюю историю, её пытались захватить всего один раз, в пятьсот двадцать четвёртом году. Тогда крепость ещё не была до конца отстроена внутри, но уже имела укрепления и центральное здание, тогда уж точно поражавшее воображение местных.
Это сейчас Академия располагается практически в сердце Аслаха, в пятьсот двадцать четвёртом Империя ещё состояла из трёх княжеств — Ала, Белгарского и Эльфийского — и подверглась нападению армии Икедона, которую зажало между крепостью Академии и Синтхонским гарнизоном. И тот первый и единственный бой за Академию был весьма показательным. Настолько мощным, так маги хорошо показали себя, что тогда к маленькой империи поспешил присоединиться Исхор, а затем и пошло продвижение за Чёрные горы. Да и про магов все узнали, и сюда потянулись ученики со всех стран.
Кстати, это событие, то есть сражение за Академию, тоже нашло отражение в одном из барельефов на центральном здании, высотой в основных пять этажей и шпилем ещё этажа на три.
— А кстати, — Варя снова обратилась к разговорчивому и, казалось, всё знающему Ивенгилу, — я видела нечто похожее по архитектуре в Слуте, в замке Игнерокс, — почему-то название на слутском сразу запало и запомнилось. — Морнэмир сказал, что он сам придумал проект, так как имел образование архитектора. А кто проектировал Академию?
— Ого, так ты знакома с Морнэмиром? — оживился Камил, переглянувшись с Ивенгилом. — Мы его уже не застали в Серебристом Лесу, но он — легенда. О, кстати да, он точно был одним из архитекторов Академии магии, но там работала команда из пяти эльфов, насколько я помню, всё же сама видишь, насколько тут всё… — кивнул Камил, окидывая взглядом что-то вроде центральной площади, вокруг которой располагались здания и небольшие сады с деревьями.
У самой Академии явно было несколько корпусов, потом угадывалось что-то вроде общежития, а дома поменьше, стоящие отдельно, явно принадлежали преподавателям. Всё компактно, красиво, чисто и очень исторично. Перед входом в Академию стоял памятник, и Варя легко узнала Тариона, который был задрапирован в плащ и держал в изящных руках большую и толстую книгу. На постаменте были вырезаны слова, и она поняла только аласинский и русский, то есть эльфийский по-местному.
— «Знание — ключ к этому миру», — прочитала Эсфира вслух. — Красивая статуя.
— Изящная работа, — покивала Розара. — Я такие статуи только в музее античности видела, когда словно в камне люди… То есть эльфы застыли.
Варя поискала взглядом Тариона, который, кажется, присоединился к их процессии буквально перед самыми воротами. По крайней мере, выехал на аргамаке вперёд, когда они там оказались, сразу вызвав в голове кучу вопросов по поводу Эллери, которую забрали на ярмарке.
Варе было интересно, как у эльфов обстоит с законами и наказаниями. Есть ли какая-то своя тюрьма. Так что Варе то мерещились средневековые ужасы с пытками и казнями-развлечениями, то какой-нибудь простенький «домашний арест» с телевизором и интернетом. Она и сама не знала, какую меру наказания посчитала бы достаточной, и по правде не то, чтобы совсем не злилась на то, как поступила с ней Эллери и её мать, но… Скорее просто хотела, чтобы ничего подобного больше не повторялось никогда. А ведь эльфы и фойна живут очень долго. В общем, стоило начать обо всём этом думать, как настроение, которое сильно поднялось при виде великолепия Академии, начало скатываться вниз.
К тому же Варя мысленно обругала себя, потому что вот вроде уже решила, что во что бы то ни стало вернётся домой, и тут же что-то планирует на пару будущих сотен лет вперёд. Ну не глупость ли⁈
— У тебя такое лицо, будто ты хочешь устроить вандализм со статуей нашего юного батюшки, — привёл в чувство голос Эсфиры.
— Что?.. Нет, я просто… Задумалась, — вздохнула Варя.
— С другой стороны, — понизив голос, шепнула подруга, — с этим ритуалом, о котором ты говорила… Ты могла бы перестать быть его дочерью. Сестрой, пожалуй, нет, но что, нет во всём Серебристом Лесу эльфа, который бы исполнил ритуал нового изменения в лучшую сторону?
— Ч-что? — моргнула Варя.
— У вас какие-то особенные с ним отношения, вот я и подумала, — пожала плечами Эсфира, а потом и вовсе захихикала: — Как хорошая дочь, я должна позаботиться о своём папочке, пусть и магическом.
— Ты думаешь, что он и я?.. — Варя ощутила, как запекло щёки. — Но мы. Э… Просто друзья… — и память тут же подкинула ей грустное лицо Тариона, когда тот говорил, что среди них ему кто-то нравится, а ещё когда они узнали, что она его дочь, что она успела немного влюбиться в этого эльфийского принца.
— Ну вдруг? — пожала плечами Эсфира. — Это один из выходов. Реально такое бы сработало. У Тариона хоть какой-то выбор будет, а ты и вовсе и с ним, и не с ним при желании. Я тебя поддерживаю в любом решении, но, блин, Варя, подумай очень хорошо над своими шансами и дальнейшей жизнью не на пару месяцев вперёд с этими твоими конкурсами, а на десяток лет хотя бы, — с этими словами Эсфира улыбнулась своим друзьям, которые проводили их до Академии, и отошла, явно решив дать ей время и пространство подумать.
И против воли Варя начала размышлять о том, что совершить повторный ритуал наверняка смог бы Морнэмир, вот только расстались они не то чтобы… Кажется, она уже допускала такую мысль, но почти сразу от неё отмахнулась. Варя совсем не была уверена, что Чёрный эльф захочет, чтобы она стала его дочерью. К тому же, вспомнив Морнэмира, Варя задумалась про обстоятельства встречи с ним… Ведь получается, ей кто-то помог… Написал его имя в блокноте и про Слут. Иначе как бы она вообще узнала о его существовании и связалась с ним? Да, конечно, Тарион по сути добрался до неё первым, но не знай Варя, что помощь близка, возможно, и не смогла бы так долго сопротивляться и изо всех сил держаться в той страшной ситуации. Так что помощь внезапного союзника точно была не лишней и, наверное, могла считаться смягчающим обстоятельством. К тому же, если это была Эллери, то, вероятно, у той в какой-то момент проснулась совесть, и, может, она не могла ослушаться мать, которая ей в уши что-то напела.
В голове метались разные мысли, но преобладала брошенная подругой идея, которая странным образом захватила и взбудоражила. Так что когда они дальше куда-то пошли, Варя всё пыталась сосредоточиться, слушать экскурсию, но в голове совершенно ничего не откладывалось, влетало в одно ухо, а вылетало из другого.
Внутри Академия не уступала внутреннему убранству, всё было симпатично, но гораздо проще, чем в том же Екатерининском дворце в бывшем Царском Селе, где они были с классом на экскурсии. Учебные классы-лектории не отличались от самых обычных, разве что интерес представляла магическая арена, похожая на маленький цирк с круглой ареной и похожим на цирковой невысоким подиумом, по которому обычно бегают собачки или обезьянки. Здесь же внутри подиума находится магический конструкт, создающий магический щит на время поединка. Чтобы не прилетело зрителям или от зрителей. Также Тарион сказал весьма заинтересованному, как тут и что устроено, брату, что тут сердце защиты и в случае опасности ученикам положено собраться на арене и активировать эту защиту по какому-то там протоколу безопасности. Варя даже хихикнула от неожиданности, потому что ей показалось смешным сочетание магии, магических турниров, арены и протокола безопасности. Звучало это прикольно и позволило наконец сосредоточиться на происходящем.
