— Это он. Связать. Остальных в расхо… — псевдо-Репин не успел закончить фразу и стал заваливаться после удара тростью по шее. Комбриг уже метнул стул в ближайшего соперника, который почти достал из-под полы огромный блестящий бластер. Но метание мебели было лишним. Рентген, стоявший уже позади громил, всадил им под лопатки по уколу. Сначала медленно, но всё убыстряясь, бандиты очень громко упали на пол.
— Большой шкаф громко падает. — задумчиво сказал Комбриг в полной тишине и с горечью в голосе закончил. — Я столько раз говорил эту фразу и только сейчас понял её истинный смысл.
Рентген тем временем на коммуникаторе набирал какие- то команды, видимо вызывал отряд своих меддронов, от одного вида которых Адмирал иногда вздрагивал.
Анка задумчиво посмотрела на боевого товарища.
— Нет, Джинн. Тут что-то не то. Те ребята из подземелья как-то не вяжутся с этой шпаной мелкотравчатой. Один из них знал моё имя. А все сведения о военнослужащих и их семьях…
— Составляют военную тайну. — закончил фразу Джинн.
— А допросить их у нас тогда не вышло. Но им была нужна моя семейная реликвия.
— Это которую прадедушка подарил прабабушке. — сказал Джинн.
Анка кивнула.
— Эти тоже за ними приходили. И вот теперь вопрос — те, из подземелья которые и эти — это одни и те же? Что-то мне подсказывает, что нет.
Джинн задумался, рассеянно покачивая в руках кружку с чаем.
— Этот Кинни удрал тогда. А меня из станера вырубили. — сказал он.
— А в живых мы тогда никого не оставили. — сказала Анна.
— Погорячились.
— Но ведь мы когда поднялись наверх тогда, помнишь, кто-то вызвал клеть вниз. — задумчиво проговорил Джинн.
— Рубильник мы тогда отключили. И двинули к месту, где нас должен был отец Сабих забрать. И уже почти на подходе наткнулись на ещё одних по наши души. Так вот — сколько их там всего было?
— Там ещё и рмаркриты ввязались в игру. — сказал Джинн.
— А им-то что нужно было? Илуо же, вроде всегда в стороне держалось.
— А ты вспомни те события. Аолию трон удержать надо было любой ценой.
— Ладно. Вернёмся к нашим баранам. — сказала Анна, — Попытаемся задним числом выяснить, кто же слил мои данные и кому — это раз и какая связь между ними всеми.
— Может его как тогда, как на Торгалу, за ноги подвесить и ножкой от стула до посинения постучать? — хищно спросил Комбриг. — Тогда пленный за пятнадцать минут раскололся.
— Крови опять много будет. — мрачно ответил Малинин, — Тогда форму пришлось выкидывать, сразу не почиститься было, а потом уже не отстирать никакими судьбами. Надо провода и розетку. И никакой крови. Правда, горелым мясом будет пахнуть.
Слушавший эти разговоры человек в синем костюме и кепке переводил взгляд с одного ветерана на другого и явно начинал сильно нервничать. Но сказать ничего не мог, ибо рот был заклеен скотчем. Извиваясь всем телом он пытался отползти куда-то в угол помещения. Бывшие вояки ещё несколько минут предлагали друг другу варианты пыток. Но выбрать что-то определённое пока не получалось. Под человеком в кепке вдруг образовалась лужа. Но её тут же устранили дроны-уборщики.
— Может просто прирезать и в утилизатор засунуть? Действительно, пачкаться как-то не хочется. — брезгливо сказал Комбриг.
— А это идея! Только чего добру пропадать? Отдадим Рентгену на органы. — ответил Адмирал. — И ему польза и нам прибыток.
Кепка давно слетела с головы связанного человека. Голова его была странно острижена. Спереди, на темени торчал довольно длинный пук волос, всё остальное было обрито наголо. Очки сползли с носа. Человек что-то мычал. Наверное хотел поговорить, но пока с ним никто и не собирался вести диалог. Но он продолжал издавать звуки и дергать головой так, что волосы били его по глазам.
В помещение вошёл Рентген. Позади него плавно передвигался меддрон. Весь блестящий нержавеющим металлом, с большим количеством инструмента, который веером торчал из передних манипуляторов. Комбриг с Адмиралом замолчали, вздрогнув от такого зрелища. А человек в кепке вдруг закатил глаза, голова безвольно свесилась на сторону и гулко стукнула темечком о плинтус.
— Развлекаетесь? — невинным голосом спросил Самуил Яковлевич.
— Куда нам до тебя, докторишка — проворчал Комбриг.
— Вколи ему уже что-нибудь для разговорчивости, да дай нюхнуть нашатыря. Надоел он мне. — сказал Адмирал.
Меддрон склонился над человеком в дорогом, но совершенно измятом синем костюме…
Глава 17
Марсианские хроники
— Вот! — вошедшая в кухню Татьяна торжественно положила на стол изрядно потрёпанную тетрадь в замызганной оранжевой обложке, — Извините, что заставила ждать — никак не могла вспомнить, куда я её положила.
— Что это? — Анна взяла тетрадь и перелистала, — А, писанина Дагварда. Ладно, гляну. Я ещё с мемуарами Марта не разобралась. Он там тоже что-то такое описывал.
— А ну-ка. — Джинн взял у неё тетрадь и, открыв наугад на какой-то странице, погрузился в чтение.
Адмирал шёл по коридору. Отстукивая протезом по полу замысловатую дробь, он обдумывал то, что смог узнать на импровизированном допросе жуликоватого человека в синем костюме.
Комбриг всегда был непревзойдённым мастером задавать вопросы. Казалось бы, в том случае, когда допрашиваемый находится под действием спецсредств, он сам всё расскажет. Но это только так кажется. Допрашиваемый отвечает всю правду, но только в ответ на конкретно поставленный вопрос. Вопрос типа «Расскажи, что ты знаешь о событии такого-то дня» не пройдёт. Допрашиваемый просто не сможет ничего сказать. Зависнет, как компьютер двадцатого века. «Материнка полетела» — так, кажется, гласит одна из поговорок Комбрига.
Удалось узнать многое и в тоже время совсем мало.
Интерес к людям, которые побывали в лабиринте, проявляет мафия, что обосновалась на Марсе. Но мафия не простая. Непрошенный гость оказался укром.
Одними из первых переселенцев на Марс были последователи культа Бандеры. Был такой персонаж в середине двадцатого века. Прославился нелюбовью к определённым нациям. И через это руки у него были в крови. За что его в итоге и казнили. Но через лет восемьдесят его деяния стали возносить в одной стране с названием Украина. Страна была молодая и просуществовала совсем недолго — всего около тридцати лет и прославилась в истории тем, за время своего существования убила много своих жителей. Своё собственное население просто напросто истреблялось. По заветам Бандеры. Соседи долго терпеть такое не смогли и в итоге освободили людей от националистов. Но многие затаились, притворились мирными жителями. А потом переселились на Марс. Там со временем появился анклав, куда даже официальные власти не любят соваться. Снова национализм, идеи превосходства украинцев над всеми остальными людьми и ярая, лютая ненависть к соседям, которые в начале двадцать первого века пытались искоренить учение Бандеры. Но самое ужасное было то, что изначально укры и русские были одним народом! И даже языки их были похожи.
Малинин всего этого практически и не знал. Его карьера проходила по большей части в Дальнем космосе. А вот Комбриг в этой кухне варился, по его словам. У него накопились свои собственные счета к бандеровцам.
При допросе этот мелкий мафиозо рассказал одну интересную вещь. Комбриг на это внимание не обратил, а Малинин запомнил и теперь старался добытую информацию записать в виде текстового файла. Для того, чтобы потом проверить. Но не показывать же видео допроса. Потому — только текст.
В одном городе, который освобождали от воинствующих бандеровцев, был завод. На этом заводе некоторые цеха имели подвальные многоуровневые помещения. Несколько подразделений бандеровцев загнали на этот завод, полностью его окружив, и методично обстреливали из крупного вооружения. Прятались окружённые как раз в подземельях. И, скорее всего, именно туда попал Дагвард в своем полусне-полуяви. Очень на это похоже. Но нужно уточнить из пары независимых источников именно этот период войны. Жаль только допрашиваемый не знал название города. Только твердил слова: «Пливе кача, девкi хороводят, в Азовсталi демонiв хоронят». Что это значит так никто и не понял.
