А потом их просто уничтожили…

Всех. И дедушку Хо, и Сяо Лю, которому было всего полтора месяца от роду…. Она тогда почти вышла на убийц. Но её арестовали и выслали. Паззл выпал на Маиси. И раз это нужно было Дагвардам, шанс что это нужно Стюарту 99 из 100.

Но это надо доказать… Да, ненависть обращена скорее на отца Лока. Бодрого старика восьмидесяти пяти лет, с ясным хитрым изворотливым умом и колоссальный опытом всяческих интриг, куда бедной крестьянской девчонке, хоть и дрессированной под спецагента до него… Она усмехнулась. Девчонка. Ну да, пятидесятилетняя девчонка.

— Именно Ваши рассказы повлияли на мой выбор. — Улыбнулся Анне Император. Она вспыхнула. Значит, всё же, помнит.

— Папенька были против того, чтобы я шёл в космодесант. Но я сумел умолить его. Благодарю за службу.

— Рада стараться, Ваше Величество! — вытянулась Анна.

Государь двинулся дальше вдоль строя награждаемых, говоря несколько слов каждому. Скосив глаза, Анна увидела, как стоявший через пару человек в шеренге от неё Джинн подал государю какой-то листок. Тот взял, развернул, пробежал глазами и, кивнув Джинну, пошёл дальше, вручая награды остальным.

После награждения де Огюстье отвёл их в сторону «на пару слов». Куракина лишили всех прав состояния и приговорили к бессрочной каторге, имения конфисковали в казну, а его семья отправилась в ссылку на одну из отдалённых планет. Джинн подал государю прошение о помиловании жены. Прошение, скорее всего удовлетворят. Особой вины за ней нет, а у тех грехов, что за ней числились, срок давности давно вышел.

А ночью Анне вдруг опять приснился Март. Он стоял на крыльце своего дома на сваях в заброшенном рыбачьем посёлке на Гамме-249 и смотрел куда-то в даль, а она проезжала мимо. Ей хотелось остановиться и подойти, или хотя бы окликнуть, но Март смотрел в сторону, а она так и проехала мимо. Этот сон уже снился ей однажды, незадолго до похищения Марта. Сон опять, как и тогда, оставил ощущение грусти и чего-то непоправимого.

Паззлы складывались и ярость обретала направление. Стюарт.

Мелкие сошки вроде Арсенюка и компании не в счёт. Такие же марионетки как и она. Ей, конечно, уже почти полтинник, но если учитывать её генетику можно сказать что только полтинник.

Итак, в очередной раз она должна исчезнуть.

Но Джинн, этот преданный ей и ею глупец и дети. Они должны её забыть а лучше возненавидеть. Чтобы не искали, не спасали, не мстили. Они должны её похоронить.

Стюарт. Но Стюарт погиб. Убит на её глазах Анкой. Сейчас она готова была возненавидеть Анну за то, что та сделала. Не стоило его убивать вот так, сразу, но Анна военная и инстинкт сработал раньше рассудка. Лок попытался оказать сопротивление и был убит. Что ж — это осложняет задачу, но ненамного.

Вот Анна ей и поможет.

В одно прекрасное утро, а было это через день после аудиенции во дворце, дежурный офицер увидел заключённую Юзовцеву лежащей в кровати. Поднял тревогу, шум дошёл не только до начальства и когда доктор констатировал просто глубокий сон, Анна с Джинном уже примчались в «Трёшку», потрясая всеми возможными справками и приказами. Попросту отодвинув оторопевших от такого неслыханного нахальства караульных и медиков, парочка влетела в палату тюремной больнички. Поэтому пробуждение Альты было отнюдь не прекрасным, а от тяжёлой оплеухи и весьма витиеватого мата. Второй, однако, Альта не допустила, перехватив ласкающую руку «подруги». Анна удивлённо и обиженно зашипела от боли, поминая недобрым словом боевое искусство Китая.

— Не ори. — тихо и спокойно сказала Альта, продолжая удерживать её руку. Анна пару раз дёрнулась, пытаясь освободиться, но вдруг почувствовала слабость и тошноту. В камеры было видно, что она склонилась почти к самому лицу Альты. Потом резко дёрнулась, вырвала руку, ещё раз треснула Альте, на этот раз кулаком, потом резко встала и ушла. Альта, откашлявшись и утерев кровь с губы, зло засмеялась ей вслед.

Через неделю тюремный доктор констатировал смерть. Причина? Общий износ организма. Тело отдали Джинну, и он, кажется, совершенно спятил от горя. Не хотел её хоронить, кричал что это не его жена. Под транквилизаторами бормотал что-то по девушку с татуировкой дракона. Маленький иероглиф, похожий на размытую родинку. Она должна быть, а её нет…

Анна сидела перед Малининым и лепетала:

— Я не знаю, я не знаю, я правда не знаю зачем я подменила труп.

Малинин хмурился, громко топая протезом мерял шагами кабинет. Как реагировать и как понимать сие — было совершенно непонятно. Так или иначе, но она совершила преступление. Прошение, поданное Джинном государю, было решено положительно, но высочайшее решение прибыло в тюрьму Третьего Управление с запозданием буквально на несколько часов. Из всей компании только Полено загадочно молчал.

А дело было так. Выйдя от Альты и чувствуя некоторую муторность, Анна отправилась домой и проспала почти сутки. Но пробудившись, ничего не помнила о визите в тюрьму. Только вдруг она стала очень интересоваться медицинскими отчётами моргов. Делала это аккуратно, не вызывая подозрения, при этом совершенно не замечая, что оные отчёты кто-то аккуратно ей подсовывает. Так же, через Полено, ходатайствовала о личной беседе репортёра Громова с арестанткой. Стала нежно его опекать, по возможности, сопровождая в поездках. Когда Альта скончалась тихо во сне, упёрлась против вскрытия и добилась успеха. И под конец была поймала с каким-то левым трупом, который она тащила в тюремный морг в изысканном белом гробу с позолотой, украшенным золотыми кистями. Гроб, кстати, был куплен на её личные средства. Это можно было бы принять за странное чудачество, если бы до этого камеры не зафиксировали как она тащила из морга труп Альты. И остаётся только гадать, почему её не прихватила охрана…

Как бы то ни было, но Альта исчезла. Труп неизвестной женщины похоронили на местном кладбище с табличкой Афизе Юзовцева-Старыгина.

Джинна поместили в Островной Центр, под наблюдение сына профессора Смилянского, детей временно приютила у себя в Тайцах Анна, которую через пару дней пребывания на гауптвахте выпустили. Дело замяли. Что это было — оставалось только гадать.

После освобождения с гауптвахты Анна перешла в полное подчинение к своему прежнему командиру — полковнику Малинину и стала служить при вновь созданном Центре мониторинга и анализа, получив под начало небольшую мобильную группу. Штабная работа была ей не по душе. Туда же, после Островного отправился служить и Джинн.

По променаду в Старых Гаграх прогуливалась пара — молодой человек и дама средних лет. До продавца кофе долетел обрывок их разговора, но продавец не придал этому значения.

— Как же мне называть тебя, тётушка?

— Разве ты не дитя семьи Ли, не знаешь как звать родню?

— Простите тётушка Сян, только Вы совсем не похожи на китаянку…

И оба засмеялись.

Nota bene