«А ведь он и из-за меня тоже!» — вздохнул Рек. Если бы не я — Датч бы, наверное, предпочёл жить другой жизнью! Может — ему надо было совсем другое. Он бы устроился в компанию дяди. Дядя говорил, что Датч с его мозгами за год мог бы сколотить состояние. Но Датч слишком боялся оказаться плохим братом. Он боялся, что я не пойму его, если он оставит меня там, в Островном! А ведь и в Островном-то я оказался исключительно по своей глупости и самонадеянности! Да. Видимо — права была эта рыжая стерва, когда говорила о своём Боге…

Рек покосился на иконки, укреплённые на пульте.Такие иконки обыкновенно вешали на приборные панели во флаерах, мобилях и прочих транспортных средствах в качестве защиты от неприятностей вроде аварий и тому подобного. Эти притащил и торжественно установил Серый.

Датч забрал брата из Островного под личную ответственность, вдрызг разругавшись с врачом. Тот был настроен весьма категорично и отпускать пациента не собирался.

«А братишка подумал, что я сочту его предателем!» — грустно подумал Рек. Прозрение, запоздалое, как обычно и бывает, — настроения не прибавило. Захотелось завыть, как ни банально это звучало. Датч слишком хотел быть хорошим для всех. Река забрал, потому что испугался, что Рек сочтёт его плохим братом. С разведкой согласился сотрудничать потому что испугался, что Динко решит, что он не оправдал его надежд… А кто такой Динко? По большому счёту — никто! Неудачник! Не сумел сделать карьеру и решил организовать частную лавочку. А они с братом вляпались по самое не балуй…

Они с братом были очень разные. Датч всегда претендовал на то, чтобы называться прирождённым лидером. Он умел руководить, умел подчинить себе. Иногда он становился жёстким до жестокости. Часто он злился, и злоба делала его агрессивным, заставляла действовать. Рек был совсем иной. Он был в чём-то мягче брата. Тем не менее и ему были свойственны некоторые «крайности». Недаром же многие всерьёз считали его ненормальным. Если уж Рек выходил из себя, он превращался в смерч, в торнадо и тому подобное. Он становился совершенно неуправляемым, и понять, насколько он соображает, что творит, быть нелегко. Ещё ему было свойственно совершенно фантастическое упрямство. Если только он «упирался», на него ничего не действовало. Он замыкался в себе, словно отгораживался от внешнего мира, как говорил его брат, «нырял в бронированный панцирь». Просто ничего не слышал и не воспринимал, становился слепым, глухим и нечувствительным. Вывести его из этого состояния невозможно было и «ядерным взрывом». Рек выходил из него сам, когда считал нужным. Например, когда случалось что-то срочное, никак не связанное с причиной его «приступа упёртости». Вот и сейчас Рек ушёл в себя. И даже Гиора с Анкой не смогли вывести его из этого транса.

* * *

Перекинув тело покойного на другой корабль, и сообщив кому надо на Земле, экипаж «Мимозы» в полном составе взял курс на Гамму-249. Подлетая к планете, Серый дал запрос на посадку, сославшись на частного предпринимателя Аарона Цукерберга направляющегося на планету в деловых целях. Проверка сил безопасности выяснила, что господин Цукерберг подозрений у них не вызывает (чем вызвал подозрения всего экипажа во главе с Анкой) и разрешение на посадку было получено. И даже объявленный жёлтый уровень и закрытие границ не было препятствием. Когда судно уже стояло в доке, Гиора обратился к экипажу:

— Вам — сказал он обращаясь к Серому, На-Ле и Шим-Пангу — придётся остаться на корабле. Уж слишком вы все приметные. А вы, — сказал он Анке и Реку, — приведите себя в респектабельный вид. С этого момента вы — моя охрана.

С этими словами он выдал им удостоверения на имя уроженки Будапешта Анны Ласло и уроженца Дублина, Даниеля Огилви. Оба являлись сотрудниками фирмы «Трахбахен секьюрити» и находились при исполнении служебных обязанностей. При виде готовых удостоверений, Анкины подозрения зашевелились с новой силой, а Рек их озвучил:

— Случайный пассажир, как же!

— Догадливый молодой человек — ответил Гиора — но насколько вам это кажется невероятным, я действительно случайный пассажир, просто я всегда заранее готов к неожиданностям.

— Угу — прогудел Рек, но перечить или спорить не стал.

Час спустя презентабельная троица вышла в космопорт. Впереди шёл невысокий, полный человек в дорогом костюме, за ним следовала невооружённая, но готовая дать любой отпор охрана.

«Ох, и не нравится мне всё это…» — подумала Анка.

Пройдя немногим более ста метров, Гиора остановился, устремив взгляд куда-то вдаль. Рек с Анкой стали за спиной, молча, ожидая развития событий.

— Нам крупно повезло — сказал Гиора — здесь находится человек, который реально может нам помочь.

С этими словами, Гиора указал спутникам на группу из пяти человек стоявших в пятидесяти метрах от них. В центре группы стоял католический священник, напротив него стояли несколько здоровых парней в странной одежде. Священник что-то говорил, его внимательно слушали. Затем священник замолчал и слушатели, кивнув головами, разошлись. Улучив момент, Гиора со спутниками подошли к нему.

— Святой отец, — произнёс Гиора, — что привело вас в дивные края?

— Дела мирские — ответил священник басом — а Вы, друг мой? Что Вас привело сюда?

— Бизнес, святой отец. — отвечал Гиора

— Прошу ко мне на корабль! — пригласил священник всю компанию.

В кают-компании корабля отца Сабиха явно чувствовался восточный стиль. Вместо кресел были огромные пуфы, перед ними — низкий столик, на котором стояла ваза с фруктами и графин с холодной водой.

— А теперь на чистоту — сказал отец Сабих — что вас привело сюда?

— Мнемоник — ответил Гиора — а точнее содержимое его мозга. А Вас, отец Сабих?

— Наш общий знакомый. Вы уже знаете, что произошло?

— Нет! — ответил Гиора с тревогой в голосе.

— После вашей последней встречи он был смещён со всех занимаемых должностей и помещён под домашний арест. С моей помощью ему удалось сбежать и сейчас на него ведётся охота. На данный момент, он при помощи моих людей готовится вернуть себе утраченное положение и кое-что ещё. К счастью, в армии есть человек испытывающий к нему чувство безграничного уважения и готовый со своими людьми оказать максимальную помощь. — с этими словами Сабих передал Гиоре тонкую папку.

Гиора посмотрел на фотографию человека в папке и, пожевав губами, пробормотал, что «это очень полезный человек». Затем он передал папку Анке, и ей стало дурно. Прямо на неё смотрели ледяные глаза Аз Азеля.

У каждого человека есть что-то вызывающее в нём ужас. У Анки Островой этим «чем-то» был Аз Азель. Уже после возвращения с Гаммы, Анка осознала, насколько ужасен этот человек.

Затем Гиора попросил оставить его наедине с хозяином.

Глава 12

Тайны Мадридского двора, или что сказал покойник

Анка, ни мало не смущённая просьбой Гиоры, поднялась с пуфа, увлекая Река за собой. По пути она уцапала с подноса огромную ярко-жёлтую, как масло, грушу и хищно вгрызлась в неё. Заметив это, странный отец Сабих («А он что — действительно священник?» — мимоходом подумала Анка) мигнул одному из телохранителей, или слуг:

— Проводите гостей в малый салон и угостите, как подобает.

Малый салон оказался по размерам ничуть не меньше кают-компании, а обставлен был ещё роскошнее. Анка, продолжая смачно похрустывать грушей, тут же плюхнулась на один из пуфов перед низким столиком красного дерева, инкрустированным слоновой костью, серебром, перламутром и самоцветами.

— Однако. — проворчал Рек, — Денег у этого типа явно куры не клюют. Корабль у него вдвое больше «Мимозы».

— Завидуешь?

Рек промолчал. Слуга, или кто он там был, принёс вазы с фруктами и сладостями.

— Желаете кальян? — спросил он.

Анка с Реком дружно помотали головами.

— Что желаете пить?

Оба согласно подумали, что пива, или кваса в этом летающем восточном дворце не водится, и попросту заказали чай.