Моего «брата» по отдыху в тайной комнате вчера застрелили в собственной ванной. Вместе с ним погибла его третья жена. Дочь вождя одного из равнинных кланов. Клан был не большой, но держал под контролем несколько важных источников нефти и воды. В условиях пустыни, второе, пожалуй, было важнее.

Глава клана, отец убитой узнал о смерти дочери, зятя-Президента и поднял своих соплеменников.

Пользуясь внутренней враждой, в страну начали просачиваться солдаты сопредельной страны. Они грабили деревни и убивали людей.

Надо было срочно реагировать. И самолеты летели в воздухе.

Я должен был быть посредником на встрече вождя и начавшей управлять страной женой Президента Аишей. Аиша была первой, старшей женой и управительницей его гарема и сейчас хотела продолжать править страной до появления наследника.

Я отметил, что Аиша беременна и скоро должна родить ребенка. В дело были вшиты результаты УЗИ и я видел, что она ждет мальчика.

Самолеты подлетали к континенту. Он был темен, а небо за ними светлело и складывалось ощущение, что мы несем с собой свет.

Наш самолет заходил на посадку, озаренный с левого борта солнечным, недоступным земле светом. Самолет с военными должен был сесть после них. Я любовался золотыми облаками, и не вдалеке, видел кружащий самолет. Наш борт начал спускаться, но тут небо озарила красная вспышка, и наш самолет чуть содрогнулся от ударной волны. Пилоты выправили курс, но вместо второй железной птицы, я увидел горящие, падающие части самолета, разделенного на две части.

Я видел падающих, горящих людей. Падающие ящики с вооружением.

Пилоты ускорили посадку. Меня трясло. Впрочем, дрожь была не моя, внутренняя, а дрожь самолета.

Я вжался в сиденье. Пилоты ускорили приземление. Самолет трясло. Юкио-сан стало плохо. И я закрыл глаза. Я представил Мэй, я представил себя. Я представил их вместе. Представил нашу встречу. Представил, как я захожу в родильный дом. Меня встречает Мэй. Она в моих мечтах выглядела такой красивой, такой юной, как тогда, когда я первый раз ее встретил.

Она подходила, давала мне моего сына, и я целовал ее в ответ.

Колеса самолета коснулись земли, и самолет со скрежетом начал тормозить. Меня отшвырнуло вперед, и я ударился головой о сиденье. Удар был чувствительным, но не опасным.

С улицы был слышен рев сирен и грохот работы системы ПВО.

Наконец самолет сел и милая проводница, на которую я смотрел и обязательно бы познакомился, не будь сбит второй самолет, подошла и поинтересовалась моим состоянием.

Я достал купюру. Там был мой телефон и надпись «Позвони!». И протянул ей. Она приняла ее, зарделась и чуть кивнула.

Этот самолет ждал нас, и вероятно, экипаж жил бы рядом с нами в доме Корпорации.

У бортпроводницы были длинные ноги и стройная фигура.

Она отошла от меня и я чувствовал запах ее духов.

Из самолета надо было выходить и мы сделали это по старшинству. К трапу были подогнаны автомобили и мы сели в них. Юкио-сан выглядел не важно и присланный врач сделал ему укол.

Мы неслись быстро, и как в первый раз моего приезда нас сопровождали выстрелы.

У дворца нас не проверяли, и мы въехали без препятствий.

Нас провели по коридорам дворца и привели в Зал Заседаний. Огромная комната, выполненная в арабском стиле резных кружев и золота.

За белым с золотой же окантовкой столом, в самом дальнем краю его сидела хрупкая женщина. Это был Аиша. Первая, Главная жена Президента, будущая мать, будущего наследника. Позади ее стояло двое вооруженных охранников. Она была в черной, траурной одежде, которая закрывала ее волосы.

Позади стояли одетые в костюмы белые охранники. Я знал кто они, лучшие солдаты удачи из Штатов. Контракт у них был астрономический, но Корпорация платила.

Аиша без улыбки приветствовала нас, и начались переговоры.

Они были тяжелыми. Она хотела тех же условий, что мы давали ее мужу. Мы просили их пересмотра в нашу пользу. У нее была поддержка ее семьи, семьи ее убитого мужа, но не было поддержки почти половины страны и была открытая вражда клана третьей жены.

Мы торговались, и она согласилась на наши условия. Выхода у нее не было. Она встала. И отпустила делегацию. Меня попросила остаться и Юкио-сан кивнул.

Она подошла ко мне и пригласила на экскурсию.

Я кивнул и пошел за ней. Она передвигалась осторожным, утиным шагом женщины на последнем сроке беременности.

Я шел рядом с ней, и запах был знакомый. Тот запах, с которым она пришла тогда ко мне, почти девять месяцев назад.

Мы шли по коридору, и подошли к лифту. Охрана вызвала лифт, и мы спустились вниз в подвалы.

Лифт открылся и Аиша повела меня к игровой комнате. Она шла медленно. И остановилась перед одной из камер. Там, за тяжелой решеткой сидело два скелета и лишь по их костюмчикам я узнал «девочек из игровой».

Аиша кивнула мне на них. Спросила, узнал ли я их. Я кивнул.

Она усмехнулась. Один из скелетов протянул ко мне руку, и я вздрогнул. Аиша поняла это движение как страх, но это было всего лишь чувство брезгливости. В соседних камерах тоже сидели люди, но Аиша не останавливалась.

Она открыла дверь в игровую.

Теперь там не было бара. Не было игровых автоматов, а была подготовлена родильная палата со всем необходимым.

Аиша повернулась ко мне и рассказала, как ее огорчали постоянные измены мужа, постоянная его тяга к игре. Его дружки и их вечные пьянки. Она рассказывала, как пытала тех девушек. Включила телевизор и на экране замелькали кадры моего, нашего с Президентом отдыха.

Мелькало женское лицо, и она комментировала, что она с ней сделала.

Мелькала другое, и шел подробный рассказ.

Она рассказывала в деталях и столб боли и ненависти шел отсюда, из под земли к небу.

А потом она просто и без затей рассказала историю смерти ее мужа.

Он спустился сюда, в игровую вместе со своей третьей женой. Та была не против участвовать в его играх. Вдвоем, втроем, впятером. И он играл с ней и со всеми ими.

А потом, она услышала разговор, он нажала на кнопку.

Президент лежал с джойстиком в руке. На его груди лежала прелестная коричневая девушка. Она говорила и Аиша переводила:

«Твоя Аиша скучна. Давай убьем ее. И я рожу тебе принца. Это будет принц принцев».

И Президент смеялся над ее словами. Потом она села на него верхом и скакала, повторяя слова «Аиша должна умереть», пока он не воскликнул «Да».

Аиша выключила телевизор. Рассказала, как убила сначала его. А потом резала по кусочкам змею.

Я стоял и не мог понять, почему она это все мне говорит. Она заметила это. Подошла ко мне и взяла мою руку. Положила ее на живот и сказала:

«Минато. Это твой ребенок. Твой. Не его.»

Я уже слышал недавно такие слова как минимум от двух женщин и не был удивлен.

Отсутствие как радости, так и удивления всколыхнуло в ее глазах муть гнева.

Она с яростью оттолкнула мою руку. Я полу склонился над ней и сказал: «Аиша, я рад за нас, но что я должен делать?».

Она фыркнула и ноздри ее раздувались, как у дикой лошади в долинах ее родных предгорий.

Она отдышалась. И сказала:

- Все, что от тебя требуется, это быть со мной, - увидев мои сомнения добавила, - пока я не рожу.

Я кивнул, ибо выполнить ее просьбу было в моей власти. Она чуть покачнулась. Схватилась за живот и прошептала: «Кнопка».

Она начала терять сознание и я увидел кнопку с надписью «Доктор». Нажал на нее.

Все закрутилось почти внезапно. Раскрылась дверь и в нее вошли врачи. Они привели Аишу в чувство и разместили в кресло для родов.

Провели обследование. И решили, что нужно срочно кесарить. Главный врач, неуловимо похожий на доктора из моей больницы, позвонил и согласовал это с Премьер-министром и по совместительству с дядей Аиши.

В похожести не было ничего удивительного. Это были два известных японских акушера. Два двоюродных брата.