– За нарушение приказа короля Райгара и неповиновение его воле, а так же самовольное поведение и покидание сторожевого поста крепости, вы приговариваетесь к высшей каре и будете повешены за измену… Схватить их! – крикнул сир Марин выступивший в роли командира ночной стражи и тут же солдаты, стоявшие в строю, попытались скрутить отдыхавшую в борделе группу.
На свое удивление, они, испугавшись акта возмездия, обратились в бегство. Два убежали в темные переулки, а двое обратно в бордель. Тех, что на улице, быстро поймали. В городской темноте они забрели в тупиковые переулки, и стража быстро настигла их, взяв в плен. Внутри стен борделя солдаты продвигались все глубже и глубже. В комнате, где они отдыхали, было окно с видами на городскую площадь, быть может, от туда им удастся сбежать. Вдруг Люсьен, почуявший неладное, вышел в холл и увидел двух солдат, бегущих вдали.
– Что здесь происходит?! – крикнул он, как вдруг один из бежавших остановился и, достав из пояса кинжал, пригрозил Люсьену вспарыванием глотки, если тот не заткнется.
Он, послушно повинуясь им, умолк.
– Отсюда есть другой выход! – спросил солдат, державший на острие кинжала хозяина борделя.
– Есть, конечно, как раз на такие случаи. – ответил Люсьен.
– Ну так веди, живо! – крикнул солдат.
Люсьен, гонимый стремлением стражников поскорее скрыться от погони, помчался вперед, ведя за собой растерянных солдат. Они проходили комнату за комнатой, коридор за коридором и, наконец, дошли до чулана. Бордель был и впрямь большим, не зря он назывался большие просторы.
– Ну куда дальше?
– Вот за эту дверь и вниз по лестнице. – сказал Люсьен, как вдруг преследовавшая беглецов королевская гвардия ворвалась в комнату и принялась окружать их.
Один от неожиданности попытался вступить с ними в бой, обнажив свой меч, но был быстро обезврежен, получив несколько сильных ударов по ребрам и ногам. Второй в поднявшейся суматохе спрыгнул вниз по лестнице, толкнув Люсьена в толпу стражников. Спустя немного времени он спустился с лестницы и, пройдя по короткому коридору, очутился в одном из переулков под борделем. С двух концов переулка послышались крики подступающих стражников и свет факелов. В темноте он заметил тихо спавшую на земле бродяжку. Он подошел к ней и крепко схватил за волосы, разбудив ее. Тем временем стража перекрыла переулок и окружила дезертира, взявшего в заложники мирную женщину.
– А, ну назад! – крикнул он. – А не то я вспорю ей горло!
Вдруг с крыши борделя прилетела стрела, пробившая ногу дезертира насквозь. Он от сильной острой боли упал, выронив кинжал, а женщина благополучно убежала, скрывшись за спинами городской стражи. Его, обезоруженного и раненого, наконец таки удалось поймать. Теперь его ждет справедливый суд. Затем все закончилось, а войны, оставив несколько монет хозяину борделя за беспокойство, зашагали в крепость, уводя с собой пленных братьев по оружию. На следующее утро король Райгар казнил провинившихся солдат, решивших покинуть свой караул и поразвлечься в борделе.
По истине суровое наказание для всякого, кто осмелится не подчинится или ослушаться приказов короля, но это было необходимо. После начала войны правила, распространяющиеся на солдат, были изменены и усилены, превратившись в требовательные и суровые своды законов и присяг. Теперь оставление караула и неповиновение приказам короны расценивалось как измена родине и каралось тем, что было описано выше. Райгар был великодушным, но суровым правителем. Именно такой государь способен удержать власть и порядок в своем царстве, сжимая в одной руке крепкие розги, подгоняя ими иногда свое стадо, а в другой кусок мяса, давая его как награду за верную и хорошую службу. Вскоре после казни их тела были сожжены и закопаны за городскими стенами в безымянных могилах, о которых никто никогда не узнает. Этим утром город посетила делегация музыкантов из Алатаса, гастролировавших по всему Элситару и давая концерты в разных городах. Огни столицы, так называлась группа музыкантов, выходцев коллегии бардов из Дренадара. Их песни в основном позиционировались на свободе слова и агитации военных конфликтов, против которых выступали барды. На въезде в город им провели тотальный осмотр всего содержимого и привозимого ими с далеких земель. Стражник в прочной кольчужной рубахе с мечом на перевес направился к одной из шести карет и заглянул туда внутрь. Внутри сидел вытаращившийся на него бард в оранжевом одеянии и дама, которая, сидя за зеркалом, укладывала на себя макияж.
– В чем дело, сударь? – вопросительно спросил артист, глядя на смотревшего на него стражника.
– Осмотр всего содержимого, приказ короля.
– Что ж, ежели приказ, то осматривайте. – равнодушно ответил бард.
Солдату ничего не оставалось делать, как залезть внутрь и осмотреть все, что показалось ему подозрительным, включая ящики с нижним бельем, сумку с музыкальными инструментами и пакеты с гримом, лежавшие в ногах у барда. Закончив осмотр, он вышел из кареты и одобрительно кивнул другому караульному, стоявшему возле ворот. Тот вскоре подал сигнал на городские стены, и ворота распахнулись, пропустив артистов внутрь. Вскоре колонна проехала в город.
– Ты гляди, они уже в восторге. – сказал артист, глядя из маленького окна своей повозки на разбушевавшуюся толпу.
– Ничего удивительного. – ответила размалеванная барышня, сидя напротив. – Нас ждали еще две недели назад.
– Работаем, с опозданием. – улыбнулся артист, поглаживая свои роскошные локоны волос.
Погода в этот день было не жаркой, но и не холодной, благоприятно влияя на исход дня. Параллельно с приездом музыкальной группы в городе была ярмарка. Со всего королевства сюда стеклись фермеры и садоводы, взрастившие прекрасный и богатый урожай. Городская площадь Старшей крепости вобрала в себя около трех сотен ярмарочных палаток. Еще столько же протягивались по улочках, ведущим с площади, которая являлась связующим центром города, и куда бы ты не пошел, всегда придешь на нее. Когда то давно урожайную ярмарку устраивали в конце августа, названного последним месяцем тепла. Теперь же, после масштабного изменения климата, связанного с извержением вулкана, это событие проводиться аккурат летнего дня солнцепека. Плоды начали созревать раньше и погибать позже, навсегда изменив привычный для мира климат, чего не случалось уже очень много эпох. Последний раз это произошло в эпоху древнего раскола, когда единый материк вдруг дал трещину, отколов от себя два больших куска и затопив некоторую часть суши под водой. Единственное упоминание об этом хранится в летописях и задокументировано как великая катастрофа мира, безвозвратно погубившая множество видов произрастаемых зеленых растений и животных, заселявших землю в те времена. Но, как известно, на смену старому приходит новое, и примерно через пару тысяч лет расколотые земли, как их стали называть, вновь заселили разные создания, достигшие некоторой эволюции. Спустя большой промежуток времени колонна артистов добралась до спального отеля и принялась разгружать свои пожитки, вынося большие сумки из карет и занося их внутрь. Плата за ночлег уже была внесена заранее, поэтому к приезду музыкантов прислуга была готова, любезно предоставив им свои услуги и шикарные спальные комнаты. Для ночлега лучше места ни найти. Концерт назначен на завтра, так что артистам следует порепетировать выступление и затем хорошенько отдохнуть. Самым юным в их команде был Карон, таскающийся за ними всюду и служащий у них в качестве прислуги и носильщика. Юный семнадцати летний голубоглазый светловолосый парнишка грезил о великих свершениях и мечтал однажды покинуть артистов, отправившись на встречу приключениям. Его отец задолжал кучу денег главе музыкантов Грегору Велинкноту, и, не имея возможности рассчитаться и погасить долг, он в качестве выплаты предоставил им своего тогда еще тринадцати летнего сынишку, заключа соглашение на десять лет, такова была цена за одолженные когда то Грегором отцу Карона золотые динарины в количестве десяти тысяч. Тысяча за каждый проведенный с артистами год, таков был уговор, а Карон, пытавшийся помочь отцу, добровольно пошел на это, по сути, отдав себя в рабство, но с некоторыми корректировками. У него всегда был кров, еда, его никто не обижал и ущемлял, вполне себе работенка, вот только Грегор, таивший обиду на отца мальчика за оказанную однажды помощь, часто припоминал его отпрыску, кто он и почему он здесь, заставляя его краснеть и послушно повиноваться. В этот день, когда артисты отдыхали в покоях после долгой и утомительной дороги, попивая дорогущий атласный эль, юный Карон работал не покладая рук, занося багажи музыкантов в здание городского отеля. Закончив работу, он сел на деревянную пустую бочку, стоявшую на углу отеля, и достал из кармана своих коричневых штанов бутерброд с сыром и зеленью. Проголодавшись, он жадно откусил огромный кусок и, вкушая изысканный вкус желтого сыра, пережевывал его, стараясь как можно скорее насытиться. Вдруг из за бочки показалась милая мохнатая черная мордашка. Это был бродячий кот, живущий на улице города. Он поднял хвост трубой и обтерся об бочку. Обойдя ее несколько раз, он поднялся на задних лапах и когтями вцепился за бочку. Не обращающий на кота никакого внимания Карон продолжал поглощать свой вкусный бутерброд, наблюдая за шагающими туда сюда прохожими, спешившими по своим насущным делам. Вдруг черный пушистик опустил свои лапы и пригнулся, будто бы опасаясь чего то. В одно движение он прыгнул и оказался на вершине бочки, усевшись на свободный край. Тут Карон заметил незваного гостя, но прогонять не стал. Котик был голодный, и он со всем своим добрым сердцем отломил кусок вкусно пахнущего сыра и предложил его питомцу. Тот, принюхавшись к манящему аромату, протянул лапки и схватил сыр когтями.
