Но даже степенное продвижение на север верхом на лошадях не вызывало большего удивления, чем чрезмерная активность одной юной особы, которая в этот безусловно жаркий день была в куртке. Верхняя одежда, к слову, так же являлась неотъемлемым атрибутом ордена Лета, но носили ее преимущественно зимой. Куртка не имела застежек, поэтому фиксировалась широким поясом, а рукава-колокола без устали шелестели на ветру.

– Можешь ты хоть на минуту успокоиться? – по левую руку от девушки пророкотал молодой человек грозного вида. Этот юноша не славился мягкими чертами лица, быстрее грубыми, идеально вписывающимися под довольно крупные габариты тела. Трудно было сказать, кто повинен в такой одновременно привлекательной и отталкивающей внешности – природа или это все проделки скверного характера, благодаря которому его брови постоянно норовили встретится на переносице. Тем не менее, грозный портрет только добавлял глубины его голубым глазам, словно в них постоянно штормил океан. Каштановые волосы поблескивали на солнце и ни он сам, ни другие мастера не могли должным образом зачесать их назад, как это подобает господам, поэтому некоторые особо непослушные пряди всегда выбивались и мягко падали на лицо, что характерно, всегда только с левой стороны.

– Что такое, Нэгато? – лучезарно ответила девушка, замечая краем глаза, как юношу передернуло. Она только усмехнулась, дернув плечами. – Сам же просил звать тебя по имени, пока мы на людях, а теперь кривишься! Может все-таки забудем про формальности, Нэ-Нэ? – ехидный напев вырвался из девичьих уст, сопровождаемый затаившимся блеском в глазах.

– Рэя, довольно! И сиди смирно – не хватало еще, чтобы ты упала с лошади! – Нэгато пытался урезонить сестру довольно громким и суровым голосом, пока она тянулась к нему для очередной шалости, и неважно, чем это могло обернуться для нее самой. – Люди долго будут вспоминать твое героическое фиаско: «юная госпожа Рэя Эстаз все еще слишком молода и неопытна, чтобы самостоятельно удержаться верхом на лошади».

Пародия юноши на толпу вечно шепчущихся зевак, которые только и могут искривлять первоначальный смысл, возымела должный эффект и Рэя, поерзав в седле, смиренно уставилась куда-то вдаль, более не пытаясь совершить сомнительных попыток в не менее сомнительных делах.

– Говоришь как старикан. – прошептала она, не поворачивая головы.

– Ведешь себя как ребенок. – парировал юноша, так же не удостоив сестру мимолетным взглядом и уже мягко продолжил. – Не забывай наставления матушки и помни зачем мы здесь. Веди себя достойно. Мы не в родной клан едем.

– Да-да. Клан Хиэмз славится учителями, которые из самого невежественного грубияна сделают благовоспитанного заклинателя. – Рэя старательно процитировала слова матушки. – Поэтому, моя дорогая девочка, будь так любезна и присмотри за своим неотесанным старшим братом, чтобы он не влез в очередную передрягу.

Лошадь Нэгато фыркнула, но продолжила скромно гарцевать по пыльной дороге, чувствуя на себе разгорающееся негодование хозяина, который покрепче взялся за повод. Юноша тихо вздохнул и, кажется, морщинки между бровями несколько разгладились.

– Ты должна научится контролировать себя, Рэя. Никто не должен узнать про твое ядро. Помни об этом.

Нэгато украдкой взглянул на подозрительно притихшую сестру, да так и замер. Сколько из сказанного она услышала было ведано только ей и прямо сейчас во все глаза она смотрела на небольшую лужайку, усыпанную завядшими Гибернами, на которых сплошь и рядом гнездились белоснежные бабочки. Вся эта картина навевала необъяснимую тоску, стоило только приглядеться и вообразить себе нечто иное. Например, что белоснежный и сверкающий в холодных солнечных лучах покров снега, подобно теплому одеялу, укрыл под собой увядшее поле, которое еще совсем недавно радовало небеса своей неземной красотой, но сейчас эта красота угасла вместе с жизнью.

Ему было видно только каштановые волосы, забранные в аккуратный хвост лентой цвета золотой дымки, которая беспорядочно колыхалась на ветру, устремляясь далеко за кончики волос. Да, Рэя никогда не любила длинные волосы – они ей постоянно мешали. Но тут она внезапно обернулась и вопросительно посмотрела на брата. Пронзительные голубые глаза с солнечным отблеском отражали лишь детскую невинность и озорство.

– Да? Прости, ты что-то говорил? – любопытство плескалось в голосе.

– Много чего. – не сдержав глубоко вздоха, ответил он.

– Опять бубнил как старикашка?

– А ты, как всегда, не слушала. – Нэгато сильно зажмурился, пытаясь сбросить напряжение и тревогу, и вновь устремил взгляд на дорогу, которая только-только сменилась с проезжей пыли на поразительно ровные булыжники, подобранные один к одному. Звучное цоканье копыт сплелось с тихим журчанием речушки.

– Не оплошаю, вот увидишь! – лучезарная улыбка заискрилась на ее светлом личике и вот они снова скачут по ухабистой широкой дороге.

Мост был пройден и им осталось пересечь еще одну реку, тогда их путешествие подойдет к концу и начнется двухмесячное обучение в ордене Зимы – по слухам, невероятно заунывное и тягомотное с бесконечным множеством письменной волокиты.

Путь предстоял недолгим, но без всяких сомнений скучным. Но ни одному из заклинателей это спокойствие не казалось таковым. Чем меньше людей встречалось на пути, тем лучше, особенно стоило остерегаться королевских стражников, настроенных не самым благоприятным образом на все «семейство» заклинателей.

Деревья и поля сменяли друг друга, а на горизонте промелькнуло что-то. Эта далекая тень медленно росла и вскоре ее очертания стали различимы. Повозка, запряженная всего одной лошадью, неспешно везла гору каких-то товаров и двух людей.

– Если они везут съестное, купим что-нибудь? – заморгала глазками Рэя, но Нэгато и головы не повернул в ее сторону, присматриваясь к приближающейся повозке, которая остановилась в метрах десяти от них.

Крупных размеров мужчина, которого точно можно было спутать с медведем, оказавшись где-нибудь в лесу темной ночью, и притягательная женщина, выглядящая рядом с ним маленькой и хрупкой. Когда они сравнялись, женщина помахала рукой, лучась доброжелательностью.

– Дорогие путники, вы держите путь из Убера?

– Доброго дня. – сухо ответил Нэгато. – Именно так.

– Повстречались ли вам на пути стражники? В это неблагоприятное время нам, торговцам, лучше обходить стороной всякий королевский сброд. – продолжила она все в той же манере.

– Вы, видимо, едите с рынка, что в Ригенсе? – Нэгато решил выудить чуть больше информации, прощупывая почву.

– Ах, нет-нет. Мы с мужем и дочкой едем прямиком из деревушки на острове Лунного зверя. – без промедления ответила женщина и Рэя поспешила получше разглядеть повозку. В ней и правда тихо посапывала маленькая кудрявая девочка. – Вот, продали весь товар и накупили некоторых вещиц. Теперь же, направляемся прямиком домой.

– Полагаю, в Вигенс? – поразмыслив и окинув беглым взглядом эти самые вещицы в повозке, сказал Нэгато.

Все, что там лежало, можно было принять за никому ненужное барахло и мусор. Различного рода предметы, никак не связанные между собой: от свечей до нескольких лопат.

– У Вас острый глаз, господин. – в разговор вмешался мужчина. Его низкий голос раздался слишком внезапно, что Рэя чуть не вздрогнула. Девочка даже не пошевелилась, продолжая сладко спать, укрытая светлым одеяльцем, которое с изнаночной стороны было окрашено в красивый бордовый цвет.

– Такое разнообразие вещиц может понадобиться там, где их дефицит. А Вигенс вот уже многие годы переживает не самые лучшие времена. – верно подметил Нэгато. – Путь не близкий. Не сворачивайте к лесу, что сразу за морем. Над ним клубиться дым вот уже несколько дней.

Рэя сразу вспомнила те зловещие черные клубы дыма, словно грозовые тучи сгустились в одном месте. От жителей Убера им довелось услышать, что несколькими днями ранее туда отправилось с десяток стражников. Они сопровождали пару повозок, полностью завешанных тряпками. Ходят слухи, что в них перевозили трупы. Кто-то даже руку или ногу видел, торчащую из-под серых покрывал. Почти сразу после этого происшествия, небо над лесом задымило.