– Убийство ради статуса – тоже ненормально, – возразила Эванс.
– Ну почему сразу убийство? – усмехнулся Маркус. – Люди всегда прибегали к хитростям и могли, например, воровать скальпы или снимать их с мертвецов.
– Это ещё хуже.
– Ага, видишь? – воодушевился Кёнинг. – Вот даже в твоей правильно работающей голове сложилась мысль, что лучше убить человека, чем откопать мёртвого.
– Я совсем не это… – начала Николь. – Чёрт, а ведь по логике звучит, будто это и имела в виду.
– Вот и Гектор не сумасшедший, – закончил Маркус. – Неприятный? Да. Кровожадный? Конечно. Опасный? Бесспорно. Но при этом ум его крепче наших с тобой. В шахматах, правда, он слабоват.
– Вы ведь это не серьёзно? – спросила помощник детектива. – Не играете же вы с ним…
Маркус потянулся к заднему сиденью и взял с него сложенную шахматную доску. Потряс. Внутри дробно прошумели деревянные фигуры.
– Безумие…
– С другими играть не интересно, – сказал Кёнинг и замолчал. – Потому что мы с ним одинаковые.
Свет предзакатного солнца, пробивающийся между зданиями и столбами, неровно освещал его сосредоточенное на дороге лицо. Прыгающие по нему тени делали его даже жутким.
– В каком смысле одинаковые? Не убийца же вы...
Кёнинг оторвался от дороги и поглядел на помощницу так, словно она произнесла что-то лишнее.
– Мы с ним думаем сходным образом, – пояснил детектив. – Только мои жертвы мучаются за решёткой и заслуживают этого.
– Может, не стоить тратить на них налоги?
– Что, прониклась безумием? – спросил Кёнинг.
7. Диктофонная запись Николь К. Эванс 06_2010/075
от 14.06.2010
Длительность: 00:40:34
Транскрибация: прилагается (на 7 стр.)
Пояснение:
Запись сделана по пути от машины Маркуса Й. Кёнинга к палате 909 специализированной психиатрической лечебницы «Безмолвный парк». Исходя из слов Гектора Дуарте и поведения Николь К. Эванс можно сделать вывод о её склонности к совершению преступлений насильственного характера.
Отсканируйте код файла в системе для прослушивания.
Транскрибация записи 06_2010/075 из материалов уголовного дела №XR-213//ma//12-07-2010, стр. 1
Говорящие: Маркус Й. Кёнинг (К); Николь К. Эванс (Э); Посторонние (П), позже Гектор Дуарте (Д).
Территория «Безмолвного парка» утопала в опушке Вествудского леса, поэтому глухой кирпичный забор с колючей проволокой наверху, с трех сторон обжимающий внутренний двор спецлечебницы, с подъезда заметен не был. Фасадная часть ограды состояла из кованных секций, расположенных между каменными столбами. Местами их оплетали вьющиеся растения - плющ, дикие огурцы и более редкие виды.
Само здание клиники походило скорее на классический европейский особняк высотой в четыре этажа с покатой крышей.
Лужайки только недавно подстригли, а кустарникам придали благовидную форму. С одним из них садовник как раз заканчивал, складывая удалённые части веток в тачку. По всему было видно, что дело своё мужчина знал и совершенно никуда не торопился.
Если бы не вывеска с названием лечебницы, Николь могла бы подумать, что они заехали куда-то не туда и очутились перед домом какого-то потомственного богача.
Изучив удостоверения детектива с его помощницей, смотрящий на них сверху вниз из окошка КПП охранник нажал на кнопку и поднял шлагбаум. Механизм неспешно потянул скрипящие ворота внутрь двора. Брусчатка застучала под колёсами малолитражки.
Маркус свернул с центрального проезда, огибающего круглый фонтан, и покатил к зданию по второстепенному.
Эванс поняла причину изменения маршрута, но подумала, что пока не лучшее время расспрашивать Кёнинга о его особых отношениях с водой.
Остановившись между двумя неприметными чёрными седанами, судя по классу, принадлежащими кому-то из руководства учреждения, Маркус заглушил двигатель.
– Дуарте может пугать, – предупредил детектив. – Но совершенно безобиден – у него отнялось всё ниже подбородка после перелома позвоночника, даже голову поворачивать не способен.
Они выбрались из машины. Маркус открыл заднюю левую дверь, на которой белело внушительно пятно сбитой краски, и прихватил с собой шахматы. После этого он помахал кому-то рукой. Николь поискала взглядом, с кем он здоровался. Детектив смотрел на площадку, огороженную сетчатым заборчиком у дальнего крыла здания. Внутри неё хаотично по одному и небольшими группами гуляли постояльцы в одинаковых синих костюмах. Кто-то лысый повис на ячейках и глядел на Николь с Кёнингом. Санитару-коротышке пришлось с усилием оттаскивать его в сторону.
– Гектора держат на четвёртом этаже, вон два окна с решётками, – проговорил Маркус, запрокидывая голову перед ступенями. – Так, на всякий случай.
Администратор за стойкой справа от входа поздоровалась с Кёнингом. Видно, он бывал здесь довольно часто. На креслах у стен между автоматами с едой и напитками сидели несколько пациентов, провожающих посетителей. От стены к стене, следя за порядком, бродили три санитара и один вооружённый охранник. Николь посчитала, что, учитывая контингент учреждения, в случае ЧП этого могло оказаться недостаточно. С другой стороны, особо буйным свободное перемещение по территории было запрещено, и их наверняка охраняли куда серьёзнее.
Кёнинг нажал на кнопку вызов лифта. У дальней стены под цветным витражом, изображающим сцену из Эдемского сада с тянущейся к алому яблоку Евой, скрипнула дверь. В холл вышел тот самый постоялец, которого пришлось оттаскивать от забора. Это был совсем молодой бледный парень неправдоподобного роста и какой-то болезненной худобы. Юноша замер и уставился на детектива. Все присутствующие оказались едва ли не ниже его локтей. Николь поняла, что уводящий его санитар вовсе не был коротышкой.
– Почему он так смотрит на нас? – спросила она.
Маркус метнул к парню безразличный взгляд. Осветители под потолком коротко проморгали, но ни персонал, ни постояльцы, на это не обратили внимания.
– Мачта? Не обращай внимания, он всегда так на меня реагирует, говорят, напоминаю ему кого-то, – ответил он. – Да что с лифтом…
Детектив ещё несколько раз постучал по кнопке. Тот, кого он назвал Мачтой, осторожно двинулся в их сторону. Несмотря на заверения Кёнинга, что в его поведении нет ничего опасного, Эванс напряглась.
– Маркус?.. – позвала она и на всякий случай расстегнула пиджак, облегчая доступ к кобуре с пистолетом.
Оказавшись к лифтам ближе санитаров, великан вдруг побежал. Прежде, чем Николь успела выхватить оружие, Кёнинг перехватил её руку. Раздался электрический треск, и потерявший сознание ещё в движении Мачта рухнул на каменный пол, оказавшись у самых ног Эванс. Глядя на его неестественно белую лысину, она поняла, что мужчина в добавок к высокому росту был ещё и альбиносом.
Охранник вернул в кобуру пистолет электрошокера. Взволнованные посетители с криком покинули фойе.
– Я же просил не реагировать, – возмутился Маркус. – Перестань без дела хвататься за пушку, он просто хотел поздороваться.
Кёнинг кивнул охраннику, а тот осуждающе покачал головой, глядя на Николь, и начал отсоединять электроды от стонущего Мачты с разбитым при падении подбородком. Помощница детектива вдруг поняла, что юноша получил разряд из-за неё – охранник хоть и был одиночкой, но оказался профессионалом, сумевшим по её движениям определить, что она намерена воспользоваться оружием. Электрошок тот применил, чтобы она не застрелила несчастного. При этом сама Эванс не была уверена, что успела бы выхватить пистолет, если бы на неё действительно нападали. В отделе по борьбе с организованной преступностью оружие носили на поясе, и Николь вместо того, чтобы прислушаться к детективу, задумалась, не вернуться ли к более привычной практике открытого ношения табельного оружия.
