Так, так, так, появилась у меня мысль о таком специалисте… Мне срочно нужен телефон, – огляделся я в поисках автомата.

***

Москва. Кабинет первого секретаря Пролетарского райкома КПСС.

– Решили, что делать с главбухом на обувной фабрике? – спросил Бортко Сатчан. – Ивлев ждёт команду, когда на фабрику вернуться можно будет. А мы заинтересованы в том, чтобы он пораньше там за дела взялся, по уму все сделал…

– Мы с Захаровым сегодня встречаемся, будем думать и насчёт главбуха, и насчет главного инженера. И по подарку Ивлеву, кстати, тоже. Вы же дружите, подскажи, что бы ему подарить?

– Может, мебель красивую в кабинет? Он себе кабинет маленький сделал в объединённой квартире.

– Насколько маленький?

– Метров шесть, ну, может семь, это по плану была кухня… Кстати, ему письмо пришло на адрес редакции. Там некая девица утверждает, что её домогается Кожевников из Управления делами аппарата ЦК.

– Чего?.. Правда, что ли?

– Маловероятно. Ивлев опасается, что это может быть какая-то провокация.

– Значит так, даже… – озадаченно смотрел Бортко на Сатчана. – А если это проверка какая-то?

– Какая?

– Ну, кто-то же и для чего-то это Ивлеву прислал? Короче, лично на мой взгляд, так пусть Мещеряков с этим делом сначала разберётся, правда это или не правда. А потом будем думать, что с этим делать. Я согласую с Захаровым, думаю, он согласится его задействовать.

***

– Алло, пап, это я, – дозвонился я отцу на работу из автомата у метро. – У тебя есть какие-то планы сегодня на вечер? Хотел у тебя помощи в одном деликатном деле попросить.

Больше по телефону я ему ничего сказать не мог, но отец тут же вызвался помочь, и я поехал к нему в Горный институт. Вовремя же я наладил с ним отношения, чуть не порушенные откровениями Дианы…

Вскоре выяснилось, что я не ошибся, выбрав именно его в «фотографы». Как только он прочёл письмо, так сразу сказал, что это всё туфта. У него тоже было такое ощущение, что писавшая прошла уже и Крым, и рым…

Посмотрели, где находится улица «Красный Казанец». Первый раз вообще про неё услышал, может, конечно, в будущем её переименуют. Ехать надо до станции метро «Ждановская». Предложил отцу встретиться там вечером часов в шесть, а я съезжу пока за фоторужьём, чтобы он солиднее выглядел, как настоящий газетный фотограф. На этом мы с ним попрощались до вечера, и я уехал.

***

Москва. Квартира Эль Хажж.

Фирдаус вернулся из торгпредства. Аиша готовилась к очередному экзамену в своей комнате. Жены ещё не было. В последнее время Диана пропадала где-то всю первую половину дня, несмотря на то, что началась сессия. Говорила, что в одной из аудиторий занимается с девчонками, готовясь к экзаменам. Дома, мол, невозможно сосредоточиться на учебе. Приезжала домой утомлённая и была какая-то задумчивая.

Аиша на тренировки ходит три раза в неделю, и то больше дома времени проводит, – подумал Фирдаус. – И хозяйство всё на ней, даже приходится самому ей помогать, продукты покупать, иногда готовить…

Тут раздался телефонный звонок.

– Здравствуйте. Это муж Дианы? – услышал Фирдаус в трубке молодой женский незнакомый голос.

– Да, – удивлённо ответил он.

– Хочу вам сказать, – серьёзно заговорила незнакомка, – что я категорически против того, чтобы жёны обманывали своих мужей и осуждаю поведение Дианы.

– Что, простите? – ничего не понял Фирдаус.

– Я осуждаю поведение Дианы, – повторили на том конце провода. – Потому что честность – это самое главное качество человека.

– Зачем вы мне всё это говорите? – всё ещё не доходило до него, что ему хотят сказать.

– Господи, да что же тут непонятного?! – не выдержала незнакомка. – Твоя жена тебе изменяет!

– Что за глупости?! – воскликнул Фирдаус, вспомнив рассказы жены о телеграмме, которую получила Галия от родной бабушки про беременность мнимой Пашиной любовницы. – Я своей жене доверяю.

Он уже хотел прекратить разговор, но незнакомка вдруг рассмеялась в трубку.

– Ну, раз ты такой доверчивый, – проговорила она. – Посмотри, с кем она каждый день после первой пары уезжает с занятий из Института на зелёной «Волге».

– И с кем же она уезжает? – встревожился Фирдаус, но незнакомка уже положила трубку.

Да что же это такое? – схватился он за голову. – Никогда не думал, что меня это коснётся… Чего ей не хватало? Все время же твердила, что без ума от меня! Какой позор!..

***

Северная Италия. Больцано.

Наладив производство первой модели чемодана в трёх размерах и нескольких цветах, и подписав несколько долгосрочных контрактов с оптовыми заказчиками, Тарек задумался о расширении чемоданного производства.

Поднявшись к себе в офис, он достал из сейфа тетрадь с рекомендациями московского партнёра по продвижению новой продукции на мировой рынок. Большинство рекомендаций были уже выполнены, Тарек пунктуально зачёркивал карандашом порядковый номер рекомендации, выполнив её.

Осталось выполнить всего один пункт: подарить свои чемоданы стюардессам пяти крупных авиакомпаний Европы и Америки, минимум по десять штук в каждую. Цель: продемонстрировать через них свою новинку как можно большему количеству людей при деньгах по всему миру. Ну да, самолетами все же обычно не бедняки летают…

Тарек задумался, полсотни чемоданов было жалко. Заказчики и так приезжают за товаром регулярно. А тут, получается, кроме самих чемоданов, надо потратиться на доставку и услуги поверенному, который будет их дарить. Но, подумав, что до сих пор рекомендации Павла приносили только пользу бизнесу и неплохой доход, решил всё-таки действовать и вызвал к себе Алонзо Скварчалупи, бывшего главного инженера фабрики, которого повысил до своего заместителя. Велел ему подготовить по десять чемоданов в цвет формы стюардесс пяти основных авиакомпаний, бывающих в Милане.

Тарек решил подключить к процессу вручения подарков своего старого знакомого из Милана Марио Гуфа. Ему проще там на месте доехать до Миланского аэропорта, набрать рекламных буклетов авиакомпании с пилотами и стюардессами в форме и переслать в Больцано, чтобы тут на месте изготовить чемоданы в цвет их формы. И раздачу стюардессам он организует с заполнением расписок от получивших за каждый чемодан, во избежание злоупотреблений.

Алонзо слушал хозяина фабрики с выпученными глазами.

– Пятьдесят новеньких чемоданов просто подарим? – не мог поверить он собственным ушам.

– Да, Алонзо. Просто подарим. Я сейчас свяжусь с посредником в Милане и попрошу его набрать в аэропорту Милана рекламок крупных международных авиакомпаний, чтобы нам знать, какого цвета дарить чемоданы представителям каждой из них.

– Вы уверены? – не унимался Алонзо.

– Точно. Это будет самая маленькая по размеру модель. Можете начинать готовить комплектующие, – ответил Тарек таким тоном, что Алонзо понял, что спорить бесполезно.

***

Москва. Кабинет второго секретаря Гагаринского райкома КПСС.

– С днём рождения, Герман Владленович, – заглянул в кабинет Володина Самедов, специально подгадавший на сегодня выполнение поручения начальства вне стен родной комиссии.

У Володина уже собрались все его ближайшие коллеги. Самедов вручил ему бутылку хорошего коньяка в подарочной коробке и сел за стол, очень даже щедро накрытый. Тут и бутерброды с икрой были, и сырокопченая колбаса, и пирог с осетром. Коллеги гуляли уже с четырех часов. Кто-то заходил минут на пятнадцать-двадцать, поздравлял и уходил. Кто-то задерживался подольше, кому служба позволяла. Но ближе к окончанию рабочего дня все начали расходиться, а после шести остался только тесный круг «особо приближённых».

– Ну что же, товарищи, пользуясь случаем, обсудим дела наши скорбные? – предложил Володин. – Наконец, все собрались, надо пользоваться таким случаем. Итак, обувную фабрику только под себя взяли и сразу потеряли, не успев облизнуться. Как это произошло? Кто-нибудь может мне объяснить?