Руфь подумала бы утешить девочку. Сказать, что она не знала этих людей, но не стала. Это будет нечестно по отношению к умершим. Хоть они и были плохими людьми, там далеко и давно, они всё же были детьми. У них были родители.

— Такой твари я в жизни не видел. Сколько мы ни плавали, — добавил Измаил.

— Драконы — очень редкое явление, особенно такие большие, — подтвердил Галахад. — Вам повезло остаться в живых.

— Думается мне, он прилетел за флейтой. Остальные лишь побочный ущерб.

— Да, возможно.

К этому моменту они вышли на тропу, к которой Мария и обещала привести.

— Тут наши пути и расходятся, — подытожил Галахад, который всё ещё не мог перестать думать о драконе, о флейте, о Воларисе. Каковы шансы, что сопровождая девочку, которой снятся кошмары о Воларисе, они встретятся с людьми, которым довилось увидеть дракона — питомца короля Якова?

— Я пойду другой дорогой, — сказал Измаил и обратился к Руфь: — Ты провела достаточно времени с пиратами. Хватит на всю жизнь.

— Я не думаю, что это хорошая идея — отпускать девушку одну в лес, — сказал Галахад. — Боюсь, стоит проводить до ближайшей деревни.

Галахад хотел добавить ещё несколько слов, но замолчал. Его недосказанность заметили. Измаил, Руфь и Мария уставились на него.

Рыцарю пришлось добавить:

— Даже в деревне я бы одну её не оставлял. Лучше довериться пирату, дважды спасшему тебе жизнь, чем первому встречному. Руфь совсем одна в незнакомом месте. Без денег и связей. Измаилу придётся найти работу. Будет она грязной и тяжелой.

— И эти заработанные деньги я должен отдать Руфь, чтобы она вернулась домой.

— Правильно, — ответил Галахад, слегка улыбаясь.

Измаил протянул руку Галахаду:

— Спасибо, что оставил в живых. Я знаю, как рыцари не жалуют пиратов.

— Я уже не тот человек, что был. Может, если бы рыцари и пираты больше походили на нас…

Рыцарь пожал руку пирату.

Измаил повернулся в сторону тропы и взглянул на Руфь исподлобья:

— Идём?

Руфь молча кивнула.

Она повернулась к Марии и Галахаду и сказала:

— Спасибо, что показали дорогу. Удачи на пути!

Мария ответила:

— И вам.

Измаил и Руфь вступили на тропу. Рыцарь с девочкой смотрели им в спину.

— Может пираты не такие уж и плохие? — спросила Мария.

— Все пираты плохие. Кроме этого. Этот пират взял ответственность за человека, которого видит впервые. Он лучше не только пиратов, но и большинства людей.

— Он как ты, настоящим рыцарь.

— Что ж, мы оба…

— Если ты сейчас скажешь «убийцы», я тебя стукну.

Галахад промолчал.

Девочка спросила:

— Думаешь, они смогут ужиться? Она винит его за всё, что с ней произошло. По понятным причинам.

— Очень трудно ненавидеть хорошего человека.

— Ага, — хитро сказала Мария, — значит, Клаудия тебе не ненавидела.

— До того, как я убил её любовника — нет. Но скажи мне, что хуже в союзе мужчины и женщины — ненависть или безразличие?

— Опять ты умудрился сказать о чём-то хорошем, чтобы потом это хорошее растоптать… Серебрадэн значит, — продолжила Мария, — город с академией чародеев, туда мы идем?

— Да.

— Эх, была бы у нас история, с которой можно скоротать время пока мы идем. Например, не знаю, как ты сражался с драконом!!!

#

Более пятнадцати лет назад.

Драконы вымерли. Огромный кусок земли упал с небес, и некогда великая пищевая цепочка с огромными ящерицами на вершине разорвалась. Бурлящая лава и выжженная земля не оставили следов их существования. Но время шло. Дожди тушили пожары, и следы жизни возвращались. Те животные, что нашли укрытие и пропитание, выходили наружу. Это были небольшие зверьки: только такие смогли найти достаточно еды под землей в пещерах, чтобы поддерживать жизнь.

Из-под мёртвых огромных туш матерей-драконов выползали их дети. Солнечные лучи встречали их, когда они выходили на свою первую охоту. Они росли и пытались вернуть порядок, стремились быть на вершине. Но драконов было слишком мало, чтобы управлять землями и наводить ужас. И всё же они пытались. Веками досаждали первым людям. Нападали на поселения, сжигали урожай. Люди не могли строить города и даже не разводили костры по ночам. Прятались по пещерам.

Пока не появились шесть воинов. Никто не знает, откуда они пришли и чья кровь текла в их жилах. Шесть воинов с шестью мечами, выкованными неизвестными богами, освободили земли от самых огромных и агрессивных драконов.

К моменту, когда шесть великих воинов закончили очищать земли, в среднем одного дракона можно было увидеть раз в год. К моменту, когда строились первые королевства — одного в десятилетие. А к тому времени, как рыцарь Галахад отправился на охоту за одним из них — драконов не видели несколько сотен лет. Исключением был лишь дракон короля Якова, о котором слышали и знали, но если вживую и видели, то очень малое количество человек.

Яков не использовал своего дракона ни как оружие ни даже как средство устрашение. До сих пор неизвестно, откуда у Якова в руках оказалась флейта и для чего именно он её держал, если никогда не применял в корыстных целях.

Галахад сидел в таверне с кружкой холодного эля, только что из погреба, и с куском окорока. По губам стекал жир, а глаза горели. Он слушал историю одного постояльца:

— Я вам говорю, большой, даже огроменный зверь! Вылез из пещеры! Я встал, не двигаюсь. То ли от шока, то ли от поговорки.

— Какой поговорки? — спросил Галахад, поднял кружку эля и, пока делал глотки, не отрывал взгляда от рассказчика.

— Ну знаете, если черный — дерись, если белый — спокойной ночи, если коричневый…

— Ложись! — рыцарь грохнул кружкой по столу, вытер губы, — Ложись! А ты стоял!

— Я думал, двигаться нельзя.

— Притвориться мертвым надо было!

— Ну да ладно. Жив же я! Но медведь здоровый был! В два, а может и в три раза здоровее обычного! Такой в деревню зайдет — пиши пропало! Надо что-то делать, сэр Галахад!

Все постояльцы обернулись на рыцаря. Они хотели одного — чтобы этот молодой пьяный рыцарь покончил с медведем и дал возможность спать спокойно.

Галахад почесал затылок и пододвинул кружку эля к краю стола.

— Еще эля за твой счёт, — улыбнулся рыцарь.

Раздраженный постоялец вытащил монету и положил рядом с кружкой.

— Вот это по-нашему, — крикнул Галахад на всю таверну. — Возьмусь!

Некоторые посетители выдохнули, другие стали чокаться кружками.

— Но завтра, — сказал рыцарь, — пьяный я, — и засмеялся.

И тут вдруг девушка — молода, пышна, подошла к рыцарю и что-то шепнула ему на ухо. Галахад удивился, посмотрел на неё и схватил рукой за бедро.

— Ради такой принцессы я и сегодня готов! Приду вечером с головой медведя к тебе.

— Я буду ждать! — ответил сладкий голосок.

Рыцарь, долго не думая, сел на своего верного скакуна и под провожающими взглядами устремился к пещере, где видели этого медведя.

Солнце слегка опустилось, когда Галахад добрался до нужного места. Он слез с коня и первым делом облегчился. Слишком много эля он выпил. Не будь страсть к той женщине такой ослепляющей, дождался бы утра, чтобы протрезветь. Но платить за куртизанку не хотелось. А тут почти бесплатно! За медведя.

Рыцарь закончил, убрал один «меч» и вынул другой из ножен. Пошатываясь, пошел к пещере. Она была обычной, как многие здешние. В таких и прячутся медведи. Это не первое его дело. Он знал, как с ними сражаться. Галахад подобрал камень и бросил в пещеру. Затем ещё один. И ещё один. Это будет продолжаться, пока медведю не надоест. Идти в пещеру было бы самоубийством.

Прошло ещё какое-то время и Галахаду снова захотелось в туалет. Он отошёл и приступил к делу. Голова всё ещё кружилась.

После того как ненужная жидкость покинула тело, он развернулся и стало быть собрался опять идти к пещере бросать камни. Но понял, что необходимости в этом нету. И еще кое-что понял: да, медведь действительно большой. Он стоял в пяти метрах от Галахада. Сверкал хищными глазами. Фыркал.