Галахад посмотрел на центр площади. На мертвого четвероюродного племянника короля. На свою жену, что присела рядом с ним и стирала подолом платья кровь с его лица. Она шептала ему что-то ласковое на ухо и в самом деле его любила. Как когда-то любила его пятнадцать лет тому назад, когда он стоял на этой же площади. Солнце опаливало его доспехи, делая их ещё красочнее. Тогда ещё совсем молодой король так же спускался по лестнице, как и сегодня. Его улыбка была широкой и одобряющей.
— Выбирай себе жену, любую! — радостно объявлял Боромир.
Галахад тогда только вернулся с последнего подвига, и весь город праздновал.
Девушки выстраивались на площади, чтобы посмотреть на великого рыцаря, и каждая втайне надеялась, что он выберет именно её. На горесть прекрасным дамам, сердце сэра Галахада было уже занято.
Клаудия стояла с краю. Она потирала пальцы, опустив голову вниз. Её щеки покраснели вслед за ушами. Она топталась на месте, боясь одного: «А вдруг он не выберет меня? Вдруг все эти слова любви были ложью?».
Чтобы попасть в поле её зрения, Галахаду пришлось встать на колени. Их взгляды соприкоснулись. Клаудия резко закивала головой и начала прыгать от радости. Рыцарь схватил её за талию и закружил. Это был самый счастливый день в их жизни. Кто мог знать, что их путь — это гора, с которой они спускались на протяжении пятнадцати лет.
Галахад нахмурился. Отбросил воспоминания. Нечего их сейчас ворошить. Нужно быть благодарным, ведь он был счастлив какое-то время.
— Ваше величество, если хотите наверстать упущенное, давайте не здесь. Не на площади, при всех.
Король согласился. Он приказал солдатам вычистить площадь от крови и разогнать толпу.
— Смотреть здесь больше не на что, — подытожил он.
— Можно мне забрать тело? — обратилась к королю Клаудия. Она поднималась по ступенькам, пока один из солдат не напрягся. Тогда она остановилась.
— Он королевский кровей. Он будет похоронен там, где положено такому роду.
— Могу ли я навещать его там?
— Может? — король обратился к Галахаду.
«Будет ли она приходить ко мне?» — подумал рыцарь и ответил:
— Может. Запрещать это — бессмысленная жестокость.
Он развернулся раньше короля и направился по ступенькам в замок. Ему хотелось скрыть лицо от посторонних.
В просторной комнате с балконом, где работал король, ветер играл с зелёными занавесками. Дневной свет ложился на всю комнату, создавая уют. На широком столе блестела бумага. На краю стола стояла тарелка с большой гроздью черного винограда.
Стражник открыл дверь перед королем Боромиром и сэром Галахадом. Рыцарь был поражён красотой комнаты. Он поднял голову к потолку, что исписан древними легендами.
— Я бы мог целыми днями разглядывать эти рисунки, ваше величество, — восхищенно произнёс он.
Король в знак солидарности тоже посмотрел на потолок.
— Мы с тобой в этом похожи. Видишь вон тот рисунок? — король указал на красивую женщину с лирой. Струны её музыкального инструмента прорезали облака. — Это Демидия, первая муза. Я иногда на неё посматриваю, когда пишу законы. Вот она, истинная женщина. Она никогда не изменит. Она всегда со мной. Здесь, на потолке.
Король прошел к столу и сел в изящное кожаное кресло с золотым орнаментом.
— Боюсь вас огорчить, ваше величество, но думаю, что она вдохновила многих, в том числе предыдущих королей, — заметил рыцарь.
— Эх, и то правда. Ты брось давай это «ваше величество». Тут никого нет. Только два старых друга, что сражались плечом к плечу.
«Два старых друга? Что ж ты тогда забыл про меня на пятнадцать лет, Боромир?» — подумал рыцарь.
— Возьми себе стул, садись напротив. Надо кое-что обсудить, — сказал король.
Галахад послушался и вскоре сидел на обычном деревянном стуле напротив стола, за которым сидел король.
— Как вообще дела идут, помимо супружеской жизни, разумеется? Дети есть? — спросил Боромир, сузив глаза и положив руки на стол.
Рыцарь почувствовал себя как на допросе.
— Детей нет. Дел тоже. За много лет подвигов, достаточно монет собрал. Настало время отдыха.
— А что с детьми то не получилось?
— Не одарил Всевышний.
— Да, он иногда бывает очень избирательным.
Король постучал по столу, пробежался глазами по комнате и снова поднял голову к потолку.
— А что ты думаешь об этому рисунке?
Галахад поднял голову на потолок прямо над королем. Там был изображен воин со светящимся мечом. Вокруг него грозные драконы изрыгали пламя.
— Я знаю эту легенду. Этот воин — один из шести истребителей драконов. Его оружие — один из шести мечей, сотворенных великим кузнецом для, собственно, истребления этих драконов.
— Хочется так же в этом возрасте? Дрался когда-нибудь с драконом?
— Да. Однажды.
Король громко, театрально вздохнул.
— А не хочется еще чего сотворить? Еще один подвиг напоследок может? Чем ты сейчас занимаешься, если без дел сидишь? Говорят, в тавернах частый гость и в других местах, более раскрепощенных, тоже. — Боромир ухмыльнулся, говоря про более раскрепощённое место.
Галахад поравнял глаза с королевскими.
— Это случилось после того, как я узнал об измене и не мог найти себе места. Хотел отомстить…
Король увидел, как изменилось лицо Галахада, ушло в раздумье.
— Я стоял под их окнами, совсем пьяный. И смотрел. После всего, что мы прошли. После всего, что с нами было. Как она так легко это выбросила? Она ж не такая молодая, не такая глупая, чтобы поддаться эмоциям, влюбленности. Потом пошел в бордель. Пытался залить пустоту. Заполонить другими женщинами. Но правда в том, что даже Клаудия не могла её заполонить. Иногда я задумываюсь, что такое настоящая любовь и была ли она между нами.
— И всё же, любовника ты убил?
Рыцарь вышел из транса. Посмотрел на короля, будто тот уже знает ответ.
— Зачем я здесь, ваше величество? Что вас гложет, раз вы не бросили меня в темницу за убийство?
— Пройдем.
Король и рыцарь вышли на балкон. На площади людей стало меньше. Солнце освещало весь город. Река блестела, словно была сделана из изумруда.
— Скажи мне, рыцарь, что ты видишь?
— Прекрасный город.
Королю понравился ответ.
— А что слышишь?
Рыцарь переступил с ноги на ногу:
— Ничего?
— Вот именно, ничего. Тишина. Спокойствие. Как долго это может продолжаться, как думаешь?
Если вопрос и был с подвохом, рыцарь этого не понимал.
— Все враждующие с нами армии мы перебили. За последние пятнадцать лет никто не осмелился даже посмотреть в нашу сторону. У нас есть всё необходимое, чтобы держаться под осадой годами. Казна полна золота. Торговые пути никто не грабит. Население процветает и размножается. Культура растет, книжные лавки открываются каждый год.
— Я думаю, с вашим королевством будет всё в порядке. По крайней мере, до нашей с вами смерти.
Король вздохнул, оглядывая свои владения.
— Мало. Сколько нам осталось? Двадцать, тридцать лет?
Подул ветер. Взмыл подол короля.
— Я хочу оставить наследие. Хочу, чтобы королевство процветало сотни лет.
Галахад повернулся к королю и тепло улыбнулся.
— Никто не может этого гарантировать. Даже король.
Боромир не поддался утешению. Он смотрел вдаль, как ястреб, увидавший добычу. Слишком долго он об этом размышлял, чтобы отпустить.
— Что ты знаешь о Воларисе?
Всё встало на свои места для рыцаря. Не стоило и на секунду полагать, что король решил наверстать упущенную дружбу.
— Мёртвое королевство. Проклятое.
Галахад опустил руки на перила балкона. Пустота в груди дала о себе знать.
— Вот он — Воларис! Перед нами, — король обвел пейзаж города рукой. — Он был таким же. Сто лет тому назад. Прекрасное, процветающее королевство под правлением короля Якова. С улиц доносились смех и радость. Река блестела, как наша. Дети играли во дворах. Веру почитали, а короля любили. Его королева — Мария — выходила каждый день к народу. Гладила детей по макушкам, рассказывала древние сказки. Музыка доносилась из великих концертных залов. Торговцы выставляли товар по самым низким ценам на всей земле! Я однажды встретил человека, не знаю рассказывал ли об этом. Это был старик, который не мог ходить и лежал в кровати. Я подошел к нему, сел рядом и спросил про Воларис. «Вы были там? Помните его?», спросил я. Старик посмотрел на меня с таким сожалением — «Ты не видел Воларис?». Из его глаз заструились слезы. «Мне тебя жаль» — сказал он мне. И я поверил. Видел в его глазах, как жаль ему было меня.
