Согласно плану боя мы, «мерзавцы Блэки», должны были идти во втором эшелоне. Действуя по приказу командующего или самостоятельно по обстановке, мы сменим роту каппехов на плацдарме, чтобы защищать там вспомогательные части, поддерживать связь с другими подразделениями мобильной пехоты и дырявить уродливые жучиные головы, которые высунутся на поверхность.

Мы преспокойно опустились на необороняемый грунт, и я повел взвод короткими прыжками. Блэки с быстротой напуганного зайца рванул к горизонту – ему надо было встретиться с командиром сменяемой роты, оценить обстановку и изучить местность.

Я приказал Кунье, командиру первой секции, выдвинуть бойцов в скафандрах «разведчиках», чтобы обозначить передние углы моей зоны патрулирования. Взводного сержанта послал влево, на встречу с патрулем пятого полка. Нашему третьему полку поручалось удерживать участок триста миль по фронту и восемьдесят – в глубину. Отведенный моему взводу прямоугольник, семнадцать миль в ширину и сорок в глубину, находился на левом фланге и примыкал к участку пятого полка. За нами высадились «росомахи», справа – взвод лейтенанта Хорошена, а позади него – Рыжик со своими парнями.

Наш первый полк уже сменил на позициях полк пятой дивизии, его участок примыкал задним левым углом к моему переднему правому. «Фронт» и «тыл», «правый фланг» и «левый» – все это условности для упрощения ориентировки на местности. Согласно плану боя эта местность делилась на зоны ответственности, как шахматная доска – на клетки, а скафандры типа «командир» были оснащены приборами для определения местонахождения при передвижении. Настоящего фронта не было, мы просто контролировали территорию, и в описываемый момент боевые действия велись только в семидесяти милях справа, в нашем условном тылу.

Где-то в том направлении, милях в двухстах, мог находиться второй взвод роты «Джи» второго батальона третьего полка, а проще – «хулиганы». Хотя с таким же успехом они могли быть в сорока световых годах от меня. Чтобы тактическая организация боя да соответствовала штатному расписанию воинской части – такого на моей памяти не случалось. Из плана боя я знал лишь одно: у нас на правом фланге, за парнями с «Нормандского побережья», второй батальон. Но этот батальон мог быть взят на время у другой дивизии. Играя в шахматы, небесный маршал не консультируется с фигурами.

По-любому мне не о «хулиганах» надо было думать, а исключительно о «мерзавцах» и о том, что необходимо сделать для них. В настоящий момент можно не беспокоиться за взвод, он в безопасности, хотя безопасность – весьма условное понятие на враждебной планете. Но прежде чем секция Куньи достигнет дальнего угла, надо переделать кучу дел. А именно:

найти командира взвода, сменяемого нами на этом участке;

обозначить углы и показать их командирам отделений и секций;

установить связь с восемью взводами, которые примыкают к моим бокам и углам. Пять взводов (из пятого и первого полков) уже на позициях, а три (Хорошен из «мерзавцев», Байонн и Сукарно из «росомах») на подходе.

Самому занять отведенные для меня позиции, разослав парней кратчайшими маршрутами.

Последний пункт требовалось выполнить как можно скорее, поскольку десантировались мы колонной, а этот боевой порядок не допускает одновременного распределения стрелков по позициям.

Замыкающее отделение Брамби надо было передвинуть на левый фланг и там развернуть. Головное отделение Куньи, находившееся прямо передо мной, растянуть наискось влево. В промежутке рассредоточатся остальные четыре отделения.

Это наш стандартный тактический прямоугольник, и на тренировках в десантном трюме мы научились быстро его формировать. Я скомандовал по каналу, предназначенному для связи с младшими командирами:

– Кунья! Брамби! Пора строиться.

– Сек-один, принял-выполняю!

– Сек-два, принял-выполняю!

– Командиры секций, действуйте… И напомните салагам об осторожности. Перед вами много «херувимов», не подстрелите кого-нибудь ненароком.

Я перешел на канал связи с замкомвзвода:

– Сардж, как с соседом слева?

– Порядок, сэр. Он видит меня, я вижу его.

– Хорошо. Не наблюдаю маркера в нашей точке привязки.

– Его нет.

– Тогда отслеживай движение Куньи. То же касается переднего «разведчика»… Кто там у нас, Хьюз? И пусть Хьюз поставит новый маркер.

Интересно, почему третий или пятый не установили радиомаркер в моем переднем левом углу, на стыке трех полков?

Впрочем, что толку гадать.

– Проверка приборов слежения за движением. Пеленг два-семь-пять, двенадцать миль.

– Сэр, обратный пеленг – девять-шесть, дистанция – около двенадцати.

– Приемлемо. Я еще не нашел нашего клиента, так что выдвигаюсь по максимуму. Присмотри за лавочкой.

– Найдите его, мистер Рико.

Я понесся на предельной скорости, а по дороге переключился на офицерский канал:

– «Черная-один», как слышишь? «Черная-один», «херувимы Чанга», ответь.

Хотелось потолковать с командиром сменяемого взвода, и не в формальной манере «пост сдал – пост принял». Пусть он расскажет все как есть, вот тогда будет польза.

Увиденное меня не воодушевило.

Либо высокое начальство позволило себе чрезмерный оптимизм и решило, что добилось подавляющего превосходства над неприятелем, располагающим здесь только недостроенной базой с малочисленным гарнизоном, либо «мерзавцев» угораздило приземлиться на минное поле. В первые же мгновения после высадки из шлюпки я насчитал на земле полдюжины бронескафандров. Конечно, надеялся, что они пустые, а не с мертвыми хозяевами, но все равно это слишком большие потери.

Вдобавок я видел на дисплее тактического радара: пока полнокровный взвод – мой собственный – продвигается к выделенной нам позиции, лишь горстка бойцов отходит к точке эвакуации или остается на своих местах. В передвижениях не наблюдалось никакого порядка.

Я отвечал за шестьсот восемьдесят квадратных миль вражеской территории и хотел изучить ее как можно лучше, прежде чем на ней рассеется и увязнет мой взвод.

План боя был построен на новой тактической концепции, которая, мягко говоря, меня шокировала. Мы не будем заваливать жучиные туннели. Блэки на инструктаже сообщил нам об этом с таким видом, будто именно его осенила «счастливая» идея, но сомневаюсь, что капитан был от нее в восторге.

Концепция была простой и, надо полагать, логичной… при условии, что мы можем позволить себе потери. Жуков надо встретить на поверхности и истребить. Мы не будем взрывать пещеры и закачивать туда газ. Пусть арахниды лезут под наши выстрелы. Если у нас и впрямь численное преимущество, через сутки-двое, самое позднее через неделю противник выдохнется. Планирующий штаб оценил (не спрашивайте меня как!), что жуки потеряют от семидесяти до девяноста процентов своих воинов, прежде чем оставят попытки сбросить нас с планеты.

И тогда мы приступим к зачистке. Спустимся в пещеры, уничтожим последних солдат и попытаемся захватить живьем «августейшую особь». Нам известно, как выглядят жуки из мыслящей касты, мы их видели мертвыми – правда, только на снимках. Эти существа бегать не способны, их ноги малофункциональны, раздутое тело содержит в себе главным образом нервную систему. Ни один человек еще не видел царицу, но Корпус биологической войны обеспечил нас листовками с ее предполагаемым портретом: отталкивающего вида тварь покрупнее коня, совершенно не способная перемещаться самостоятельно.

Кроме думающих жуков и цариц, нам могут встретиться представители других «августейших» каст, которые будут вдохновлять своих бойцов на самоубийственные атаки. В плен приказано брать всех, кроме воинов и рабочих.

Отличный план. Совершенно необходимый и весьма изощренный. На бумаге все очень гладко, но как это будет выглядеть на местности для взводного, получившего участок размером семнадцать на сорок миль, испещренный незаваленными жучиными норами? Если они и впрямь тут имеются, очень хотелось бы получить координаты всех до единой.