А если их слишком много… тогда я закупорю часть из них, а ребятам прикажу бдительно следить за остальными. Рядовой в скафандре «мародер» способен контролировать большую территорию, но он не сверхчеловек, и у него нет глаз на затылке.

Я проскакал несколько миль впереди первого отделения, продолжая вызывать взводного «херувимов», иногда переключаясь на их командную частоту и отправляя радиопароль моего маяка-ответчика: та-ти-та-та…

Нет ответа. Но наконец откликнулся мой начальник:

– Джонни! Хорош шуметь. Переходи на конференц-связь.

Я подчинился, и Блэки отрывисто объяснил, что не стоит искать взводного «херувимов» в зоне «Черная-1». Возможно, жив кто-то из унтеров, но командная цепочка разорвана.

По уставу кто-нибудь из нижестоящих должен занять место выбывшего начальника. Но правило не работает, когда цепочка теряет слишком много звеньев. Это мне объяснил полковник Нильсен в далеком прошлом… почти месяц назад.

Капитан Чанг пошел в бой, имея под началом трех офицеров. Из них остался только один – Эйб Мойс, мой однокашник, и Блэки пытался разобраться в ситуации с его помощью. Этой помощи было кот наплакал. Когда я перешел на конференц-канал и назвался, Эйб меня принял за своего комбата и приступил к докладу, изобилующему подробностями, но совершенно бессвязному и бесполезному.

Блэки оборвал его и приказал мне продолжать начатое.

– Про замену забудь. Теперь надо действовать по обстановке. Пока осваиваемся на местности, наблюдаем.

– Принял-выполняю!

Я со всей возможной быстротой двинул в направлении нашей точки привязки, на ходу переключаясь на свой канал:

– Сардж! Что с маркером?

– В этом углу его не поставить, сэр. Свежий кратер, примерно шестерка.

Я мысленно присвистнул. В кратер шестого размера можно посадить наш «Тур».

У жуков припасено для нас немало трюков, и когда мы наверху, а противник внизу, надо опасаться фугасных мин. Метательные и реактивные снаряды жуки применяют только против наших кораблей, пока те в небе. Попадешь на грунте в зону охвата подземной ударной волны, бац! – и нет тебя. А если ты в прыжке, ударная волна в воздухе испортит гироскопы, и скафандр станет неуправляем.

До сих пор я не видел кратера шире четверки. Считалось, что слишком мощный заряд опасен для троглодитовых пещер; жуки не решатся его применить, даже будучи наглухо закупорены.

– Поставь выносной маяк, – распорядился я. – Предупреди командиров секций и отделений.

– Уже сделано, сэр. Пеленг один-один-ноль, одна целая три десятых мили. Та-ти-ти. Вы увидите маяк, пеленг от вас три-три-пять.

Он говорил с полным спокойствием, как инструктор на учениях; я же не был уверен, что мой голос не дрожит.

На моем дисплее, чуть выше левой брови, обозначился маяк – тире и две точки.

– Вижу, первое отделение Куньи уже почти на позиции. Это отделение придется разделить – нам нужно наблюдать за воронкой. Выровняй тактическую плотность, пусть Брамби возьмет еще четыре мили в глубину.

Я мрачно подумал, что вынужден уж слишком тонким слоем размазать масло. И так было четырнадцать квадратных миль на бойца, а теперь ему придется контролировать семнадцать. Тогда как жуку с лихвой хватает норы пятиметрового диаметра, чтобы выбраться на поверхность.

– Кратер горячий? – спросил я.

– Кромка – красный янтарь. Я туда не заходил, сэр.

– И не заходи. Держись на безопасном расстоянии. Потом его проверю.

Янтарно-красное излучение незащищенного человека убивает моментально. Пехотинец в скафандре может продержаться довольно долго, но если кромка кратера так сильно разогрета, то на его дне у человека вскоре изжарятся глазные яблоки.

– Скажи Найди, чтобы отправил Малана и Бьорка к янтарной зоне, надо поставить там прослушку.

В первом отделении двое из пяти новичков. Салага непоседлив, как щенок, ему всюду надо ткнуться носом.

– Передай Найди, что меня интересуют две вещи: движение в кратере… и шумы в земле вокруг него.

Мы не пошлем пехотинцев в нору, зная, что там их ждет гибель от радиации. Но жуков излучение не испугает, если они увидят шанс добраться до нас.

– Пусть Найди мне докладывает… В смысле, и тебе, и мне.

– Да, сэр. – И взводный сержант добавил: – Разрешите предложить?

– Конечно. В следующий раз не проси разрешения – время дорого.

– Наварра справится с остатком первой секции. Сержант Кунья может отвести отделение к кратеру и освободить Найди для контроля за прослушкой.

Я понял мысль моего замка. Найди, свежеиспеченный капрал, еще ни разу не высаживался в качестве командира отделения. Вряд ли стоит его держать на самом опасном участке зоны «Черная-1». Взводный сержант хотел убрать Найди в тыл по той же причине, по которой я решил отправить туда салаг.

Знает ли он, о чем я думаю? Ведь это мой дублер, и скафандр на нем тот самый, что он носил в бытность свою батальонным штабистом у Блэки. И у его рации на один канал больше, чем у меня. Всего на один, но это канал приватной связи с капитаном Блэкстоуном.

Не исключено, что канал сейчас включен и командир слушает нас. Взводный сержант явно не одобряет внесенные мною в диспозицию коррективы. Если не внемлю его совету, сию же минуту может прозвучать раздраженный голос Блэки: «Сержант, принимайте командование. Мистер Рико, вы отстранены». Но… капрал, которому не дают управлять его отделением, – не капрал. А командир взвода, ставший для своего заместителя куклой чревовещателя, – это пустой скафандр.

Я не мусолил эти мысли. Едва они промелькнули в голове, последовал мой жесткий ответ:

– Я не могу выделить капрала, чтобы нянчился с двумя молодыми. И сержанта, чтобы командовал четырьмя рядовыми и лансом.

– Но…

– Отставить возражения! У воронки сменять наблюдателей через час. Первому патрулю на проческе двигаться быстрее. Комодам фиксировать обнаруженные норы и измерять пеленг на маяк, чтобы командиры секций, взводный сержант и комвзвода могли их найти по приближении. Если нор немного, каждую возьмем под наблюдение. Это я решу позже.

– Да, сэр.

– На втором заходе надо прочесать местность уже без спешки, частым гребнем, и отыскать все оставшиеся норы. Замкомодам работать с инфравизорами. Комодам пеленговать всех замеченных на грунте пехотинцев и лежащие скафандры – «херувимы» могли оставить раненых. Но без моей команды не задерживаться даже для проверки жизненных показателей. Сначала мы должны разобраться с жуками.

– Да, сэр.

– Предложения?

– Только одно, – ответил сержант. – Считаю, что подгонялам и на первой проческе искать надо с инфравизорами.

– Годится. Распорядись.

Предложение было дельным – температура воздуха над поверхностью планеты значительно ниже, чем в жучиных туннелях. В инфракрасном диапазоне воздух, выходящий из замаскированного вентиляционного отверстия, выглядит как фонтан гейзера.

Я глянул на дисплей:

– Кунья и его ребята уже почти на краю. Командуй парадом.

– Выполняю, сэр.

– Конец связи.

Я переключился на общую частоту и поспешил к кратеру. По пути слушал, как мой замок доводит до всех новый план. Одно отделение первой секции занимается кратером, остальные два идут противоположным курсом. Вторая секция, как задумывалось изначально, разворачивается веером и прочесывает местность, но отведенный ей прямоугольник удлиняется на четыре мили. Организовав движение секций, сержант оставляет их и направляется к первому отделению, уже собравшемуся возле воронки. Проинструктировав его, возвращается к командирам секций. У него будет достаточно времени, чтобы сориентировать их на местности с помощью нашего маркерного радиомаяка.

Сержант поработал с четкостью тамбурмажора на параде, причем управился быстрее и потратил меньше слов, чем если бы инструктаж проводил я. Наступать рассыпным строем на пересеченной местности в полной боевой экипировке – это не на плацу маршировать, но и в бою необходима точная координация движений, иначе можно отстрелить голову товарищу. Или, в нашем случае, дважды прочесать кусок вверенной территории и не осмотреть другой кусок.