Задумавшись, перевела взгляд на сцену. И меня снова, будто током прошибло. Брюнет смотрел на меня, именно на меня! Я могла с уверенностью заявить, потому что сейчас он находился так близко, что я могла разглядеть небольшую полуулыбку, играющую на его губах.

Господи, как же он божественно красив!

Видимо, в этот момент закончилась инструментальная часть песни, и незнакомец запел свою партию, не отрывая от меня горящего взгляда. Темный омут глаз затягивал, поглощал, лишал воли.

— В твоих глазах я вижу вечность.

Пленен навечно ими — бесконечность!

В тебе я вижу мир…

С тобой я счастлив, слышишь?

© Все права на текст песни принадлежат группе Four Past Midnight.

На краткий миг показалось, что слова были адресованы лично мне. Дыхание участилось, стоило только представить, что он действительно посвятил эти строки мне.

Но вот он закрыл свои невыносимо темные глаза, прервав зрительный контакт, и наваждение развеялось. А я почувствовала себя самой большой идиоткой на всей планете, устыдившись тому, о чем только что подумала.

И что это сейчас было? Или лучше спросить, что вообще творится со мной, стоит мне посмотреть в эти глаза, цвета самой темной ночи?

Пары остановились, перестав танцевать медляк. Песня завершилась, и был объявлен небольшой перерыв. А я благодарила Бога за небольшую передышку, которую мне послали определенно сами Небеса, видя, как вокалист покидает сцену, исчезая за плотной сценической портьерой.

Во время перерыва за нашим столиком произошло пополнение. Запыхавшаяся Ленка вернулась к столику не одна, а в сопровождении двух парней. Тех самых, которые подошли, чтобы пригласить ее на танец, когда я трусливо сбежала поближе к сцене.

О том, что произошло после, и о вокалисте я старалась не думать.

— Лекси, знакомься, Костя, — она указала на русоволосого, короткостриженного парня, с волевыми чертами лица и зелеными глазами, — и его друг, а также мой галантный кавалер и партнер по танцам на сегодня — Никита.

Второй парень выглядел более миловидно и был ниже ростом, чем Костя. Блондин с голубыми глазами, в остальном же он ничем не отличался от многих других, но было в нем что-то такое, что располагало к себе. Вероятно, харизма и улыбчивость.

— Очень приятно, — пожала руки каждому, — я Александра. — Представилась парням, когда они уселись напротив нас с Леной. — Но можете называть меня Сашей. — Вежливо улыбнулась им.

Объявленный перерыв должен был длиться полчаса, и половину заявленного времени мы болтали, хохоча при этом, как сумасшедшие. Парни оказались приятными собеседниками, но шутки Никиты заслуживали отдельной похвалы, ибо после них мы смеялись до слез и боли в животе, а между ними потягивали коктейли и наслаждались ненавязчивой музыкой.

Зато навязчивым было кое-что другое. Я то и дело мысленно возвращалась к вокалисту «Падших Ангелов», и никак не могла заставить себя вообще не думать о нем. В какой-то момент, я все же не выдержала, попросила компанию меня извинить, и якобы под предлогом того, что мне нужно в дамскую комнату, сбежала на улицу. А на все уговоры Лены пойти со мной отнекивалась, мол, я быстро.

Мне повезло, и в этот раз на заднем дворе клуба снова было практически безлюдно. Разве что парочка сидела на той самой скамье, где недавно подруга приводила меня в чувство. Решив не отходить далеко от двери, ведущей в клуб, и не помешать парочке, обозначив свое присутствие, прислонилась к стене. Тяжело вдохнула и выдохнула. Сердце гулко стучало, воздуха не хватало, несмотря на глубокие вдохи. Так, похоже, пора прекращать пить. И голова вон уже кружится, да в сон тянет.

Внезапно дверь, рядом с которой я находилась, распахнулась и шарахнула о стену так сильно, что я возблагодарила бога, что не решила стоять очень близко к выходу-входу в клуб, иначе меня сейчас точно прибило бы.

Злой, аки тысяча чертей, парень еще на подлете перехватил за ручку дверь, которая по инерции отскочила от стены и полетела обратно в него, намереваясь набить в отместку за столь жестокое обращение приличную шишку на лбу. А вот прикрывал ее парень, наоборот, с неким извращенным удовольствием на лице. Будто не он только что чуть не разнес дверь в щепки о стену.

Я притаилась в тени, прижавшись к стене максимально близко, стараясь слиться с ней. Полная луна, освещавшая дорожку и скамью с парочкой, также осветила лицо парня, когда он, засунув руки в карманы джинс, пошел в противоположную от меня сторону, выйдя из тени. Я даже поразилась своему «везению» на него, когда разглядела, что это ни кто иной, как мой спаситель. Что он тут забыл?

Парочка, заметив, что их уединение нарушено, перестали самозабвенно лобызаться, недовольно поднялись и скрылись в недрах клуба. А я… Я отлепилась от стены, понимая, что хочу подойти к незнакомцу. Поговорить с ним. Что меня буквально магнитом тянуло к этому мужчине. И я не могла этому противиться, поэтому медленно, стараясь не шуметь, ступила на газон, выходя на свет.

Вокалист стоял ко мне спиной, надо признать весьма широкой и привлекательной, обтянутой кожанкой так, что была видна рельефность мышц. При этом смотрел он вверх, куда-то в небо. Обычно в такие моменты парни в нашем универе курили, но незнакомец просто стоял, из-за чего немного пугал необычным поведением.

Подумать вышел что ли? И почему был такой злой?

Видимо, парень так сильно погряз в своих размышлениях, что не услышал, как я подошла. Я нерешительно занесла руку, чтобы постучать по плечу, и тем самым привлечь его внимание, но не успела ничего сделать. Я вообще не поняла, что произошло в следующую секунду, потому что очнулась, когда уже была прижата мощным телом к забору, огораживающему клуб.

— Я же сказал, проваливай! — Зло прорычал парень. Секунда — глаза в глаза, мой испуганный и его яростный взгляд. Еще мгновение и на его лице мелькает удивление. Узнавание. Непонимание. — Что ты здесь делаешь? — Враз успокоившись, но при этом не переставая хмуриться, поинтересовался мой спаситель.

— Пришла на концерт. — Пролепетала очевидное, до сих пор не понимая, как так быстро оказалась прижата к стене. Я не уловила ни одного движения с его стороны, будто кто-то поставил видео на паузу, а потом запустил запись с того момента, когда я уже находилась в недообъятиях вокалиста.

К слову, он не спешил меня почему-то отпускать. Его руки покоились на моих плечах, но уже не сжимали с той силой, с которой он прижимал меня к стене, когда с кем-то спутал. Я заторможено отметила, что парень очень высокий — мой нос упирался ему в грудь, затянутую в черную футболку. А наши гляделки напоминали мне картину, где заяц смотрит на удава. Я — испуганно, он — с недовольством, решая сожрать меня сейчас или же оставить на десерт.

— Ну, так и сидела бы внутри, а не шастала посреди ночи одна на заднике клуба. — Недовольно проворчал парень.

— Ты можешь, — я уперлась руками ему в грудь, как бы напоминая, что он вторгся в мое личное пространство, — отпустить меня?

— Не могу. — Нагло. Твердо. Уверенно.

— Почему?

Пульс ускорился, дыхание стало рванным. Взгляд сам собой принялся изучать незнакомца. Мощная шея с виднеющимися мышцами и сухожилиями, четко очерченные скулы, линия подбородка, прямой нос, густые черные брови, лоб закрывает лохматая челка, аля «верни мне мой две тысячи седьмой», волосы, торчащие в разные стороны, длиной до плеч.

Как только мой взгляд снова наткнулся на его, я почувствовала, что тону в них, в этих темно-карих глазах, которые в свете Луны казались бездонными черными омутами.

— Не хочу. — Так просто. Прямо. Я даже поразилась его наглости. И будто услышав мои мысли, исправился. — Не могу. Если бы мог, отпустил бы в ту же секунду, как узнал тебя. — Его взгляд также изучал меня, словно пытаясь запомнить этот миг, каждую черточку лица. Впитать в себя этот момент, ощущения.