В последний раз я видела подругу такой, когда у неё умерла любимая тётя и она нашла в себе силы вернуться в школу только на пятый день.

Чтобы скрыть результат бессонных ночей и опухших от слёз глаз, Зарина тогда тоже сделала макияж «кошачий глаз», учителя смотрели с лёгким осуждением, но смыть не заставляли, знали причины. Но сегодня даже я, её лучшая подружка с первого класса, не могу понять, почему она снова закрылась.

Зарина поравнялась со мной, и я заметила её покрасневшие глаза и лопнувшие сосуды.

— Зарин, подожди!

Пытаюсь ухватить её за локоть, но подруга уворачивается, без стука открывает дверь физики и, извинившись за опоздание, заходит в кабинет.

Захожу следом и слышу, как Александра Николаевна гневно отчитывает Зарину. В школе запрещено краситься, разве что пудрой пройтись пару раз, чтобы скрыть высыпания или прыщи, не больше.

— Иди умойся! — твёрдо приказывает учительница, но Зарина не реагирует на замечания.

В классе полнейшая тишина, нет даже обычных перешептываний.

— Извините за опоздание, можно зайти? — пытаюсь перетянуть внимание на себя.

— Заходи, Белова! Амирханова, ты меня услышала? — скрестив руки на груди, продолжает Александра Николаевна. — Ты задерживаешь урок! Сейчас должна уже начаться проверочная работа!

Все замерли в ожидании.

Я же прохожу к нашей парте и тихо сажусь. Взгляд учительницы буравит Зарину, но подруга продолжает молчать и смотреть на свои руки, сложенные в замок.

— Александра Николаевна, — в мучительно-напряженной тишине раздается уверенный голос Артёма. — Давайте начнём работу, Зарина выполнит ваше указание на перемене.

На моей памяти физичке возразили мы первый раз.

Если кто и мог прервать гнетущее молчание, то лишь Конов — олимпиадник по физике и любимчик Александры Николаевны. Но нужно отдать ему должное, он своими привилегиями никогда не пользовался. До этого момента…

Его слова подействовали молниеносно, и учительница словно оттаяла. Наверное, она поняла, что Артёма вступился не просто так, значит причина у Зарины не менее серьёзная, чем в прошлый раз.

Я надеялась, что станет спокойнее, но подруга резко обернулась посмотреть на Конова, и её взгляд был убийственно презрительным.

Неужели опять что-то выставили в паблике?

Кроме этого временного помутнения физика проходит спокойно. Зарина даже вызывается решить задачу у доски и превосходно с этим справляется, защитив титул всемогущей отличницы.

Подруга с детства мечтает стать физиком-ядерщиком и поступить в МГТУ им. Н.Э. Баумана.

Отговорить её не удалось ни родителям, ни дедушке-профессору, который и заразил Зарину любовью к физике. Всё её детство они ставили прикольные опыты дома, поэтому в лабораторных работах у подруги до сих пор нет равных, даже олимпиадник Артём нервно стоит в сторонке.

Если я летом давала себе выходные, не занимала праздники, субботы и воскресения, слетала с родителями на море, то Зарина пахала в прямом смысле от зари до зари.

Мне кажется порой, что мы поэтому с ней и дружим.

Она подстёгивает меня двигаться вперёд, не стоять на месте, постоянно стремиться сохранить отличные оценки и сдать на четыреста. Кажется, Зарина вообще не устаёт, встроенный вечный двигатель помогает быть всегда первой.

Иногда я ей по-доброму завидую, красивая, умная да ещё и невероятно целеустремлённая.

Думаю обо всём об этом, пока жду, когда мои любимые одноклассники наконец покинут физику.

Странно глянув на меня у двери, Артём вышел почти последним, что нонсенс: Олимпиада всегда покидают кабинет первыми.

Мне на руку то, что и Александра Николаевна вышла, поэтому я защёлкиваю дверной замок и поворачиваюсь к Зарине.

— Нам нужно поговорить, — предупреждаю серьёзно.

— Нужно, — легко соглашается подруга и присаживается на край нашей парты.

7. Василина

— Прости меня, я была неправа! — покаянно говорю я, наблюдая за реакцией Зарины.

Она смотрит спокойно, болтая ногой.

— Почему ты никогда не спрашивала, что за записи я предлагала в «Лампу»? — неожиданно поинтересовалась подруга, склонив голову слегка набок.

Её вопрос застал меня врасплох, потому что…

— Я думала, ты сама расскажешь, если посчитаешь нужным.

— Ясно, — ухмыльнувшись, сказала Зарина и отвернулась к окну. — Знаешь, я долго думала, показать тебе или нет. Но сегодня утром, когда ты танцевала с этим… с Атласовым, решила, что ты должна знать.

Она резко спрыгнула с парты и стремительным движением оказалась около меня.

— Ты же помнишь, как в «Лампе» высмеяли, что моя мама наняла сопровождение себе на банкет? — спросила Зарина и так зная ответ.

Конечно, я помню и помнила всегда.

На ней тогда лица не было, казалось, если б не врождённая ответственность, подруга и школу бы забросила.

Отовсюду слышались смешки и улюлюкания.

Было настолько противно, что взвыть хотелось от обиды за Зарину. Хорошо, что в классе атмосфера почти не изменилась, хотя она именно этого и боялась.

И хоть пост удалили на следующий день, комментарии он собрал немыслимо кровожадные.

А если вспомнить, что учителя мониторят паблики, в которых зависают школьники, то ситуация действительно была патовая. Никто не может предугадать, что повлияет на оценку. Никто не любит дрянные слухи и грязь.

Хорошо, что Зарина не опустилась до ссор с мамой, иначе случилась бы настоящая катастрофа, ведь у них прекрасные отношения.

— Да, помню, — голос мой предательски садится, но взгляд не увожу от пронзительных и требовательных глаз Зарины.

— Там была очень интересная фотография, маму видно, а вот жигало — нет, но у меня есть фотка с другого ракурса, — ища что-то в телефоне продолжает подруга. — Вот.

Показывает мне фотографию, на которой я сразу узнаю маму Зарины и… Атласова.

Прилизанные волосы, смокинг, прямая спина, — всё, что было на фотографии с поста. Конечно, мало кто узнал бы его. И я поняла ужасное.

— Тебе отклонили запись с этой фоткой? — потрясённо спрашиваю я, уже зная ответ.

— Дважды! — горько замечает Зарина.

— Зарин…

— Я не хочу, чтобы ты меня сейчас жалела. Тогда ты была рядом, и я это очень ценю. Только держись от этого подальше! — показав взглядом на телефон, перебила меня она.

Не могу выговорить ни слова, поэтому просто крепко обнимаю подругу, глажу её по спине, пытаясь поддержать и успокоить. К счастью, она не сопротивляется и приобнимает в ответ.

Я понимаю её чувства как никогда раньше.

Показалось, Зарина впервые действительно открылась. Она всегда была похожа на шифр, к которому не подобрать нужный язык или символ, чтобы разгадать. А сейчас… стала такой близкой и по-хорошему простой.

Атласов не мог не знать, какая вакханалия творится в комментариях под провокационной записью, но он не сделал ничего, чтобы рассказать правду, позволил расползись самым гнилым слухам и домыслам.

А ведь один его комментарий мог развернуть ситуацию на сто восемьдесят градусов. Но он выбрал молчать или, наслаждаясь, наблюдать… Даже не знаю, что хуже.

Это трусливо и низко!

Обнимаю Зарину ещё крепче. Как многое она хранит в себе! Какая она сильная!

— Василин, я никогда тебя не предам! Что бы кто не говорил, — внезапно шепчет подруга, и я слышу, что она едва сдерживает слёзы.

Что же произошло? Дело точно не в вальсе!

Мы стоим обнявшись пока в дверь не начинают ломиться шумные семиклашки, которые грозятся её выломать. В замочной скважине сумели разглядеть силуэты, значит в кабинете кто-то есть.

— Пойдём? — спрашиваю аккуратно.

— Да, надо бы. Только я сначала в дамскую загляну. Наталья всё равно заставит меня умыться, — возвращаясь к парте за рюкзаком, отвечает Зарина.

Открываем дверь и в проёме сразу появляются любопытные головы, а потом мы слышим шёпот: «Это она, да?», «Ага, она!». Вот и догадайся про кого из нас, сегодня уже и я могла стать звездой «Лампы» …

Не хочу оставлять подругу одну, поэтому в туалет мы идём вместе. Я делаю вид, что мне срочно нужно поправить блузку, пока Зарина смывает боевой раскрас.