Я почти всё рассказала подруге, даже про разговор с Димой, но у неё всё равно роются сомнения.

— Хочешь, чтобы я им позвонила? — насмешливо спрашиваю я, решив поддеть подозрительность Амирхановой.

Вот вроде бы умная, уверенная в себе, а такое недоверие…

А потом внезапно вспоминаю правду, которую рассказала мне Карина, и улыбка сползает с лица. Вдруг Зарина тоже это знает? Становится нестерпимо жаль, что позволяю себе ужасные мысли и даже думаю потешаться над подругой. Не стоит это того! Она, оказывается, более хрупкая, чем я думаю.

— Нет, не нужно… — отворачивается и произносит будничным тоном, ковыряя носком балетки пол в рекреации. — Знаешь, я хорошо потрепала ему нервов. После одной моей проверки у Родиона остался шрам. Он всегда, всегда следовал по пятам, я привыкла, что спина моя прикрыта. Он ведь…

Осекается, подбирая слова. Вздыхает, словно что-то вспомнив, но спустя время всё же продолжает:

— Всегда был сильнее и всегда мне поддавался. Это так бесило! Думаю, ты уже поняла, Родион многое умеет! — горько хмыкает и снова замолкает.

— Он сказал, что хотел дотягивать до тебя… — аккуратно признаюсь я, испытывая горечь от того, что знаю это, что обсуждала подругу за спиной.

— Он хотел быть со мной, а не дотягивать. Если бы мы когда-нибудь встречались, в догоняющих оказалась бы я! — наконец сознаётся Зарина, и я впервые всем сердцем понимаю её.

Она никогда не любила Родиона, он ей, может, нравился, был симпатичен, потом она уже не могла без его внимания, ведь, как поётся в одной песне, «королевам так нужны кумиры, рейтинги чтоб повысить». А Атласов из тех, кто точно этот рейтинг повысит. Но…

— Ты соревновалась с ним… — понимающе шепчу я и протягиваю руку, чтобы погладить плечо подруги.

— Да, вечная борьба, поиск доказательств, что я лучше, способнее, умнее, расторопнее, красивее и так далее, — вздыхает, потирая лоб рукой.

Она не сможет быть с тем, кто сильнее её.

Боже, какая ирония, ведь многие девчонки душу бы продали, чтобы Атласов обратил на них своё внимание. Сколько раз только я видела, как к нему подбегают со всякими безделушками, нелепыми разговорами, расспросами.

Он не самый популярный в школе, у него не так много друзей, как, например, у любого из нашей Олимпиады, но… Атласов никогда не ретушировал слухи о себе, а ведь многие его жалеют из-за «больной привязанности», об их особых отношениях с Зариной знают многие. Через ту же Лампу…

Ореол мученика и страдальца при этом не делает его менее крутым, а неожиданная новость о победе в киберспортивном соревновании вообще взорвала комменты, хоть он потом и удалил запись.

— Когда любят не соревнуются, — зачем-то вслух добавляю я, вспоминая своих родителей, бабушек и дедушек.

Моя родня может гордиться долгими и крепкими браками и семьями. Родители папы живут вместе уже пятьдесят лет, мамины чуть поменьше — сорок семь. В обеих семьях царит мир, покой, уважение и доброта. Невозможно услышать подколов, упрёков или вопросов с подвохом. Бабушка мне ещё в детстве говорила, что семья — не место, а ощущение безусловной поддержки.

Наверное, если бы отец Зарины не ушёл так рано, она бы тоже воспринимала отношения по-другому… А тут ещё вечные слухи про маму добавляют масла в огонь, перекись на незаживающую рану.

— Я не люблю его. И не полюблю. Но мне плохо без его искреннего восхищения. Родион почти единственный, кто принимал меня всегда. А я привыкла рассматривать его под микроскопом, поэтому никогда не смогу принять его таким, какой он есть.

— Вам нужно поговорить. Не обидными словами бросаться и лозунгами какими, а вот так же душевно и открыто, — притягиваю Зарину к себе и приобнимаю одной рукой.

— Ты второй человек, кто так же безоговорочно принимает меня! Но даже тебе мне сложно признаваться, потому что ты тоже сильнее меня, а ему… — стихает на последних словах.

— Я не сильнее, я просто другая…

— Да…и в этом вы чертовски похожи! — усмехается своим мыслям.

— Вы должны двигаться дальше. Оба! — всё-таки озвучиваю свои мысли и опасения, вдруг Зарина опять включит заднюю и будет не в настроении каждый раз, когда увидит Атласова.

— Знаешь, мы даже не целовались…

— О, только не говори, что у тебя это незакрытый гештальт! — смех вырывается против воли.

— А вдруг сразу бы полюбила?

— Думаешь, твоё одолжение неспособно ранить? Ты не одна, кто терпел невыносимую боль, — напоминаю ей, ведь человек, укутавшийся своими проблемами редко замечает, как страдает ближний.

— Ты что здесь делаешь? — неожиданно близко раздаётся голос Артёма, и в следующий момент из-за угла он выходит вместе с Родионом.

— И как долго ты подслушивал?! — становится самой собой Зарина.

И я абсолютно понимаю её.

— Достаточно, — серьёзно, но тихо отвечает Атласов, даже не думая изворачиваться или юлить.

— Пошлите! — зовёт Артём, успев открыть спортзал.

Пока я раздумываю, оставить ли Зарину с Родионом, чтобы они поговорили наедине, подруга подрывается с места и в одно мгновение оказывается рядом с Атласовым.

А следующее происходит словно в замедленной съёмке, потому что замирают все, даже Конов у дверей спортзала, ведь Зарина тянется поцеловать Родиона.

— Нет! Даже не думай! — хватает он её за плечи и оттесняет от себя. — Я этого не хочу!

Отпускает Зарину и первым из нас уходит за Артёмом, который тактично не стал дожидаться развязки и скрылся в спортзале.

— Но попробовать стоило! — не вижу лица подруге, но по голосу понимаю, что говорит она с толикой веселья. — Пошли, будем учиться вальсировать!

Подхватив рюкзак с пола, тянет за собой. Вглядываюсь в лицо подруги, пытаясь отыскать маску, которой она прикрывает настоящие эмоции, но не нахожу её. Зарина действительно улыбалась искренне!

— Как ты? — торможу перед самыми дверьми и останавливаю Амирханову.

— Забудь мою просьбу, Василин! — обнимает меня и шепчет на ухо: — Пока тянулась к Атласову, поняла, что зудит бок.

— Почему?

— Потому что за моим падением наблюдал Артём! — Зарину пробирает на смех. — Кому расскажешь, не поверят!

— Он никому не расскажет! — привычно вступаюсь за одноклассника.

— Знаю, лишь бы не расхотел танцевать со мной, — хмыкает и отстраняется, а потом, подмигнув, первой заходит в спортзал.

Да, видать, королевам тоже полезно получать по носу!

Улыбаясь, захожу следом.

46. Василина

Для начала решили опробовать шаги медленного вальса, чтобы ноги, тело привыкли к счёту на три четверти, перемещению и переносу веса. У Артёма получалось сразу хорошо, Зарине давалось с трудом, но Конов проявил чудеса выдержки и ни разу отчаянно не вздохнул.

— Ты уже танцевал? — спрашиваю одноклассника, пока подруга попросила перерыв.

— Родители увлекались танцами… — присаживаясь рядом на скамейку, делится Артём. — Что-то и мне показывали.

Впервые задумываюсь, как мало мы друг о друге знаем. Обычно только по школе, а какая там, за стенами, жизнь кипит у каждого, становится сюрпризом.

— Зарина впервые подступила к вальсу.

— Я понял, — улыбается по-доброму, без единого намёка на высмеивание. — Ещё есть время ей научиться, а мне подтянуть навыки.

Одной фразой Конов подтверждает, что отказываться от танца с Зариной не планирует. А ведь его устраивает её несносный характер…

— Да, думаю, вы не отступите и будете самой красивой парой! — прямодушно говорю и тоже улыбаюсь в ответ.

— Думаешь?

Отрываюсь от разглядывания Атласова, который, как сыч, засел на другом конце спортзала и вообще не отсвечивает, даже виду не подаёт, что он здесь с нами. И поворачиваюсь, чтобы заглянуть в глаза Артёму. Не может быть, чтобы он переживал о том, как они смотрятся с Зариной!

— Уверена! — произношу почти по слогам, наблюдая, как заметно расслабляется Конов. — Тебе важно её мнение?

— Есть такое, — всё с той же бесхитростной улыбкой признаётся он. — Удивлена?

— Есть такое! — отвечаю рикошетом. — Ты же…Олимпиада!