«Я назначила Артёму танцевальную тренировку. Поможешь?»

Пробегаюсь глазами, одобрительно киваю, чтобы не тратить время на писанину. Задачка-то сама себя не решит.

— Готовы? — спустя пять минут спрашивает Александра Николаевна.

— Не-ет! — гудит класс, кто-то от неожиданности даже вскакивает с места.

— Вы что, я только дочитать успел?! — громче всех возмущается Рыжов.

— Хорошо, ещё две минуты! — обрубая раскаты негодования, уступает учительница.

— Как всегда! — закатив глаза, вздыхает Зарина, которая давно уже всё решила.

— Помолчи-ка! — шипит ей в спину Егор, который сидит аккурат за нами. На моём варианте.

— А-то что? — Зарина оборачивается и впивается взглядом в раскрасневшееся лицо Рыжова. — Конов разрешил тебе говорить на уроке?

— Прекрати, не нужно! — беру её за руку и стараюсь развернуть, но подруга не поддаётся, нацелившись вывести одноклассника из себя.

— А всё-таки хорошо, солнышко, что ты не позвала её сегодня на вечер! — дерзко бросает Егор, решив не ввязываться в искусственный конфликт тем более на священной физике.

Ловлю вопросительный взгляд Зарины и пожимаю плечами.

— О чём он?

— Без понятия!

— О чём ты, юродивый? — спрашивает она у Егора, но тот молчит, лишь многозначительно улыбаясь.

Это он зря… От себя отвадил, ко мне привязал, Зарина ведь теперь не успокоится, пока не выяснит, что Рыжов имел в виду. Поэтому, когда на перемене она начинает атаковать меня с новой силой, я уже готова кристально честно подтвердить данные ранее показания.

Хорошо, что остался всего один урок и тот английский, а мы с Амирхановой в разных группах, хоть отдохну от её напора. Глядишь, за это время она у кого-нибудь другого выведает.

Но, оказывается, это секрет Полишинеля, ведь выставленное в Лампе почти мгновенно облетает всю школу, и добрые люди подсказали нам, о чём говорил Егор.

«Сегодня тусим за решением задач у Беловой Василины. Количество приглашений ограничено, допускаются только 10, 11 классы. Отбор проводит Атласов Родион, адрес приглашенные узнают только за час. Амирхановой Зарине вход воспрещён!»

Нужно было видеть моё лицо, когда Егор показал мне этот пост в Лампе.

— Это шутка? — перечитываю снова и снова, боясь открыть комментарии, которых набралось уже пятьдесят штук.

— Я думал, ты в курсе… — озадаченно чешет затылок Рыжов, но не сдаётся. — А идея вообще-то крутая! Что брать с собой, солнышко?

Если Егор, видя моё ошеломленное лицо, не собирается отказаться от посиделок, то что говорить о других…

Атласов переходит все границы!

Выхожу из паблика, открываю телеграм, нахожу архив и нашу переписку с «Любимым». Десять непрочитанных сообщений, которые так и висели мёртвым грузом, теперь окрашиваются нужным цветом. На радость этому гаду.

Василина: «Прекрати!»

Набираю быстро, а у самой пальцы дрожат и по нужным буквам не попадают. Одно слово печатаю с минуту!

Читает сообщение, но не отвечает. Прекрасно, теперь его черёд играть в молчанку?!

— Он, кстати, не всех одобряет, — вспоминает важную деталь Рыжов, который всё ещё стоит рядом и делает вид, что совсем не понимает моей реакции.

— О, это несказанно радует! — чуть было не сорвалась на крик, но вовремя утихомирила пыл.

— Не отвечает? — участливо интересуется Егор, а я поднимаю на него глаза и стараюсь понять, он правда не чувствует моё настроение или изощрённо подтрунивает надо мной.

Видимо, первое…

— Прикроешь меня на английском? — прошу, зная, что Рыжов сможет даже урок потянуть, чтобы я успела к новой теме или работе какой.

— Для тебя что угодно, солнышко! — говорит весело и подмигивает.

А я припускаю в сторону расписания. Вроде бы Атласов учится в 10 «А», но это неточно…

И я бы, наверное, долго искала этого паразита, но случай сегодня, к счастью, на моей стороне: мы столкнулись на первом этаже. Я неслась, Родион беспечно прогуливался по коридору, засунув руки в карманы и болтая с Никитой.

— Приветик! — первым меня замечает Маффин.

— Привет, — отвечаю ему, а сама непроизвольно складываю руки на груди, выжидая, когда своё внимание обратит виновник моей тахикардии.

— А она страшна в гневе! — шутливо выпучив глаза, делится Маффин со своим другом, который принципиально не спешит повернуться ко мне лицом.

— И ещё красивее! — кидает Атласов, потешаясь над ситуацией.

Сама делаю шаг навстречу, как только Маффин решает ретироваться.

— Прекрати касаться моей жизни! — отчитываю, но в голосе всё равно проскальзывают нотки просьбы.

— Не могу, извини, Белова Василина! — насмешливо отвечает Родион, наконец повернувшись ко мне.

— Удали запись. Это не смешно!

— А никто не смеется, предварительно придут шесть человек.

— Это мой дом! — весомо замечаю я, стараясь сбить уверенность с наглеца, но его так просто не пронять.

— Не только твой, — внезапно выдает Атласов, наклоняясь ближе ко мне. — Твои родители попросили меня сегодня побыть с тобой, разрешили даже переночевать.

— Что?!

Он выпрямляется, достаёт из кармана телефон, находит что-то и показывает мне переписку с моей мамой.

— Ты и сам мог себе написать, — подозрительно кошусь на чужой экран, вспоминая, как ловко Родион печатал за меня.

— Твоя мама написала, что они затарили нам холодильник и полки продуктами, чтобы мы никуда не выходили. Ты сможешь дома проверить, — беззаботно отвечает он, явно не страшась проверки или моего недоверия.

— Откуда она знает твой номер?

— Мало ли способов узнать, — хмыкает, не признаваясь, но потом всё-таки сдаётся и, закатив глаза, продолжает. — Обменялись, когда я был у вас.

— Даже так… Хорошо! — разворачиваюсь, чтобы уйти, тем более звенит звонок на урок, но Атласов тормозит.

— Я позвал всех к пяти, чтобы ушли пораньше и не мешали тебе. Ребята проверенные, они реально придут только решать. Ну, может, ещё что-то перекусить. — говорит складно, словно отчитывается.

— Хорошо, — соглашаюсь я, чувствуя, как свалился груз с души.

Быть может, это не такая плохая идея, ведь одной дома мне теперь будет жутко. Родители могли перестраховаться, раз сами не в городе. Это в целом на них очень похоже.

Терзает только слово, которое я дала подруге. Быть может, если я обрисую ей ситуацию и свои страхи, она не будет сердиться и обижаться…

— Что, даже уговаривать не придётся?

— Зарине вход не воспрещается, в остальном… Доверюсь тебе! — не обращаю внимание на его подколы.

— Конечно, куда ж без Амирхановой! Ладно, так уж и быть… — смеётся. — Тогда после уроков я жду тебя, поедем вместе.

— Нет, я обещала быть в другом месте.

— Хорошо, я с тобой! — ни минуты не думая, сообщает Атласов и, не давая мне опомниться, тут же уточняет: — Так где мы должны быть?

— Вальсировать. Всё, я и так опоздала!

Срываюсь с места, и слышу в спину:

— Напиши мне!

Конечно-конечно, мы же и дня не можем порознь!

Нужно обязательно поговорить с Зариной до того, как она успеет себе напридумывать небылицы. Перед кабинетом английского замираю, стараясь выровнять дыхание, набираю сообщение подруге. Стучусь и, дождавшись разрешения, вхожу.

Егор выполнил обещание на все сто, увёл урок в странно-интересное русло, самозабвенно рассказывая о последних своих соревнованиях. И делал он это на превосходном английском! Ни дать ни взять человек-полиглот.

Урок проходит быстро и активно, а со звонком к нам в кабинет заходит хмурая Зарина, их группу отпустили раньше. Что ж, разговору быть даже при таком пасмурном настроении.

— Он не удалил запись… — первой начинает она после того, как поздоровалась с нашей англичанкой.

— Зарин, хочешь остаться сегодня у меня? С ночевкой? — перехожу сразу к делу. — А то родители позвали Родиона.

Подруга поднимает на меня не верящий взгляд. Да, удивлять мы обе умеем.

45. Василина

— А его точно попросили твои родители? — недоверчиво уточняет Зарина, пока мы сидим на лавочке и ждём, когда Артём утрясёт вопрос с возможностью позаниматься в спортзале.