За ужином родители рассказывают, как они провели день, совсем без работы не остались, оказывается, успели и в офис съездить, и заправку проинспектировать.

— Бухгалтер так и не признаётся? — аккуратно интересуюсь, боясь копнуть глубже того, что позволяют мне узнать.

Меньше информации — меньше ответственности. Хотя… и больше додумок: палка о двух концах.

— Нет, ждём, когда программист сможет открыть и расшифровать пару файлов, не всё так просто, когда нет постановления суда… — потирая переносицу, рассказывает мама.

— Да, только налоговая не ждёт! — выпаливает папа сгоряча, но спохватывается и берёт себя в руки. — Домой работу не тащим!

Напоминает непреложный закон, который сам когда-то и принял. Между прочим, очень удобно, ведь на близких нельзя срываться, слишком близкая мишень — невозможно промахнуться. За столько лет, что папа в бизнесе, а мама — в юриспруденции, они дома ни разу не поругались из-за работы. Во всяком случае при мне.

Знаю, что мир взрослых сложный, но, пока родители заботливо оберегают, не могу понять этого в полной мере. Надеюсь, розовые очки потом не разобьются стёклами вовнутрь.

— Известны результаты пробника по математике? — переводит тему мама.

— О, когда только успеваете? — в запале удивляется папа.

— Да, Наталья Владимировна проверила за два дня. У меня вся первая часть верная, во второй немного напортачила…

— Ошибки поняла? — спрашивает папа.

— Да, уже разобрала. Глупые донельзя…

— Ты сумеешь их больше не допустить, — говорит уверенно.

Точно знаю, ему интересно, ведь он никогда не относился ко мне или моим увлечениям со свойственным некоторым отцам безразличием.

Возил меня на соревнования, выбирал вместе со мной фасоны костюмов, которые потом шила профессиональная портниха. Присутствовал на всех выпускных, что пока были в моей жизни. Даже поучаствовал в ролике родителей, которые придумали нам песню-мотивацию к ОГЭ и показали прям перед началом экзаменов. В наш годы ответы так массово не сливали, поэтому мы действительно переживали и безумно нервничали.

Папа встречал меня после каждого экзамена и обязательно покупал что-нибудь вкусненькое, рассказывал смешные истории своей юности, как сам сдавал и списывал, отвлекал, дарил умиротворение, чтобы, увидев меня счастливой, мама тоже перестала переживать и накручивать себя. Поэтому ОГЭ прошёл для меня безболезненно и не так стрессово, как я думала в начале девятого класса.

— Всё, всё, иди, я сама. Нужно голову разгрузить, а то за бумажки засяду и не встану, пока попа в квадрат не сплющится, — мягко прогнав меня от раковины, сказала мама.

— Ты даже с чумоданом будешь самой красивой! — целую её в щёку, что ближе ко мне, и ускользаю к себе наверх, прихватив телефон, который не прекращает вибрировать от оповещений.

Зарина мне звонила пять раз, прежде чем набрать маму. Интересно, что произошло, у неё ведь было забито воскресенье архиважными делами…

Не заходя в переписки, сразу звоню подруге.

— Привет, искала? — спрашиваю после долгих гудков.

— Да, приветик, Василин. Я хотела спросить, как ты решила тригонометрическую задачу, — вкрадчиво говорит Зарина.

И я зависаю. Амирханова спрашивает у меня, как решить что-то по математике?!

— Но я уже нашла решение, ты скинула в беседу, а я тогда ещё не видела. Как твои дела? Как выходные?

Хорошо, что я не спросила про задачу, вовремя вспомнив стол заявок Атласова. А ведь даже не проверила, что он там нарешал любимому 11 «Г», настолько доверилась…

С ума сойти!

— Вроде хорошо, почти всё успела сделать, твои как? Как тот крутой педагог? Понравилось, как объяснял?

Включаю свет, захожу в комнату, понимаю, что тюль не задёрнут и я как на ладони, поэтому быстро зашториваю окна, на краю сознания подметив странные очертания около ворот. Но не придаю этому значение.

— Он вообще суперский, так всё доступно рассказал, показал, даже не почувствовала, что занятие было онлайн. Увлёкся, и вместо двух часов, просидел со мной целых четыре. Фанатик своего дела!

— Здорово, что тебе понравилось! Продолжите занятия? — искренне отвечаю я, ведь всегда радостно за тех, чьи хорошие знания может углубить правильный педагог.

— Да, но только по воскресеньям, в остальные дни он загружен…

— Хорошо, что мама нашла тебе его! Думаю, он к тебе тоже присматривался, с абы кем заниматься точно не будет, — говорю, параллельно включая ноутбук, чтобы глянуть на решения Родиона.

— Да, тоже так думаю, он сначала погонял меня по теории. Строгий! — восхищенно делится Зарина. — Василин, давай по видеосвязи поговорим?

Предложение настолько внезапное, что я выпадаю из реальности. Что это на неё нашло?

— Василин?

— Да, я здесь. Давай, — осмотрев комнату на предмет беспорядка, соглашаюсь я.

— Тогда я сейчас через телегу позвоню, жди! — сбрасывает звонок и через считанные мгновения уже появляется на экране. — Ой, а чего у тебя шея зелёная?

Нажимаю на окошко со своим изображением, приближая его вместо зеркала, и замечаю ярко-салатовый всполох, который не отмылся.

— Да так…пыталась рисовать. Писать точнее, — поправляюсь, как научил Атласов.

— Что рисовала? — заинтересованно рассматривает меня Зарина.

— Пыталась колчан со стрелами, но вышла какая-то сумка, — улыбаясь, признаюсь я.

— Прикольно! Одна рисовала? — делает вид, что спрашивает между прочим.

И тут я понимаю, к чему судорожный поиск меня, разговоры по видеосвязи, болтовня о том, как и с кем прошёл день!

— Зарин, почему бы тебе просто не стать его девушкой? — усмехаюсь я, сканируя лицо подруги.

— Что? Я… Ты о чём? — тушуется и отводит взгляд, убирая телефон подальше.

— Хватит мучиться и его мучить. Не понимаю тебя… — говорю устало, прикрываю глаза и вздыхаю.

— Он хочет, чтобы я была его девушкой? — кротко интересуется Зарина, что на неё не похоже.

— Не знаю, спроси сама, ты же смелая и дерзкая. За словом в карман не полезешь.

— Нет, я не буду такое спрашивать!

— Тогда не спрашивай меня больше о нём. Мы общаемся, готовимся к истории. Всё! Он не сидит допоздна у меня, я не живу в нашей с ним переписке и не жду каждое его сообщение. Мы даже не друзья! — не знаю, как так получается, что начинаю отчитываться, хотя совсем не планировала, просто хотела подруге вставить мозги на место.

— А ты не могла бы…с ним не общаться? — Зарина говорит тихо, но я слышу каждое её слово.

40. Василина

— Сегодня ты в каком-то оцепенении, Василина! — строго отчитывает Татьяна Александровна уже в самом конце нашего занятия. — Однако задания про Древнюю Русь выполнены без ошибок. Видно, что дома повторяла. Хорошо повторяла! К среде повтори монгольский период, подберу задания по карте.

Слушаю, словно сквозь толщу воды, вроде бы все слова понимаю, но записываю скорее на подкорку, чтобы потом вспомнить, а не сейчас услышать.

— Василина! — привлекая моё внимание, Татьяна Александровна постукивает по столу ручкой. — У тебя что-то случилось?

— Нет, всё хорошо, — не вижу смысла осыпать откровениями учителя, у которого своих проблем воз и маленькая тележка.

— Что ж… Надеюсь, к среде твоё внимание вернётся к истории. Занятие окончено, ты можешь подождать, пока за тобой приедут, — говорит Татьяна Александровна и начинает прибираться на столе, складывая всё так, как было в начале занятия.

— Я сама сегодня. Пешком! — вырывается поспешно, поэтому поглядываю на реакцию учителя.

Кажется, она всё и так поняла, поэтому ненавязчиво даёт мне время собраться.

— Спасибо за урок. Я приду более подготовленной! — говорю с нотками извинения и аккуратно закрываю входную дверь.

Ночь была тревожной, день — сумбурный, да и вечер не пытался внести ясности. Не идёт из головы вчерашний разговор с Зариной.

— А ты не могла бы…с ним не общаться?

Держу паузу, пристально вглядываясь в её изображение на экране телефона. От нелепости просьбы кажется, что это не подруга сказала, а её невероятная голограмма. Она понимает, что я колеблюсь с ответом, что он может быть не в её пользу, поэтому добивает.