— Всё хорошо? — с осторожной требовательностью спрашивает она.

— Да, — отвечаю тихо, клубок души дрожит от плохого предчувствия, но всё обходится.

Классная теряет ко мне интерес, и я наконец прохожу к своей парте.

— Что происходит? — дождавшись пока я сяду, взыскательно спрашивает Зарина.

— Всё утро плохо себя чувствую, — почти не вру, поэтому выдерживаю испытующий взгляд подруги.

— А сейчас стало получше? — вмиг меняется её лицо, а голос обволакивает неподдельная тревога.

— Да, значительно! — киваю я и слабо улыбаюсь.

— Домашнее задание будет в электронном дневнике. Спасибо за урок, свободны! — говорит Наталья Юрьевна со звонком.

Шумно отодвигаются стулья, закрываются сборники ЕГЭ, шлёпаются рюкзаки на парту, 11 «Г» спешит в столовую. Война войной, а обед по расписанию, как говорится.

— Пойдём перекусим? — предлагает Зарина, задвигая свой стул и мой по пути, потом вспоминает и добавляет. — Или чай сладкий хотя бы попьём?

— Давай.

Выходим из кабинета и сразу попадаем в поток. Зарина берёт меня под руку, чтобы не потерять и самой не потеряться.

— Ну куда ты несёшься? — Амирханова ловит за шкирку своего мелкого и отчитывает на правах старшей сестры.

— Пусти, заноза, я опаздываю на бесплатные булочки! — пыхтит и вырывается Гришка.

— Нет уж, пойдешь с нами! — говорит она безапелляционно.

— Да пусти, что ко мне привязалась! Я тебе не родной! — Гришка пускает в ход, на его взгляд, убийственный аргумент.

Он действительно всего лишь двоюродный, но Зарину это мало заботит, поэтому хватка её становится лишь крепче, а мелкий бухтит сильнее.

— Лучше б не удаляли про тебя запись, хоть нормальной была несколько дней! — бросает в сердцах очередную ересь, но Зарина из всей вереницы его слов выхватывает именно эти.

— Что ты сказал?

— То! — фырчит, но отворачивается.

— Иди!

Зарина освобождает Гришку и даже подталкивает его в спину для придания ускорения. Он исчезает тут же. Подруга достаёт телефон и быстрым движением пальцев заходит в Лампу. Машинально листает стену и не верит своим глазам.

— Он реально смог удалить? — недоверчиво спрашивает она, не ожидая ответа.

— Кто и что смог удалить? — делаю вид, что не в курсе последних событий.

Не понимаю, почему умалчиваю о том, что пост удалил Атласов, что он админ и зло во плоти.

— Пост… Нет поста, — Зарина поворачивает телефон и показывает мне последнюю запись в Лампе.

— Зарин, это…

— Он правда это сделал! — сверкает радостной улыбкой облегчения и восхищения.

И я не в силах сказать, что добился этого не Артём…

15. Родион

Который день издали наблюдаю за Беловой. После моего демарша девчонка ходит подавленной, и я понимаю, что нужный эффект достигнут.

В ней борются два обоюдоострых желания: рассказать о том, что я могу манипулировать школьным мнением о дорогой подружке, и хранить секрет, чтобы не появилось каких-нибудь новых сенсаций.

Как бы ни хотела казаться безразличной к моей скромной персоне, Белова чувствует, что обязана мне удалением провокационного поста. Видел я, как Амирханова плясала вокруг неё от радости.

Всё идёт по плану.

Василина не может сконцентрироваться на учёбе, почти прогуляла основной урок, невпопад отвечает Амирхановой, отказывается от её помощи с уроками. Ведь подружка не дура и просекла, что Белова сама не своя.

Перестала краситься, собирать волосы в высокий хвост, стала ездить в школу на велике и задумчиво пристёгивать его к радуге, не обращая на заинтересованные взгляды вокруг.

Заказчик: «Вы начали подготовку к вальсу?»

Чёрт, какой нетерпеливый!

Родион: «Нет ещё».

Не успеваю заблокировать телефон, как приходит новое сообщение.

Заказчик: «Где ваше взаимодействие?»

И смайлик полыхающей от гнева рожицы.

Родион: «Я уже записан у неё как любимый».

Не знаю, почему, но подмывает соврать. В последнее время начинает напрягать заказ, закрадываются сомнения по поводу Беловой. Кому понадобилось сместить её с должности отличницы?

Мало ли таких даже у неё в классе, взять ту же Амирханову!

Верчу в руках телефон и думаю. Думаю.

Заказчик: «Этого мало! Сделай её жизнь адом, чтобы все это увидели!»

Перечитываю сообщение четвертый раз, и не понимаю, что меня смущает в банальной фразе, которую я вижу, пусть и не в такой формулировке, но не в первый раз.

Пролистываю переписку в начало, хочу освежить в памяти суть заказа.

Заказчик: «Белова Василина, ученица 11 «Г», русоволосая, среднего роста, потомственная отличница, близкая подруга Амирхановой Зарины. Задача: уничтожить её цель, разрушить репутацию и мечту, сломать так, чтобы не восстановилась и чтобы близким было очень больно».

Перечитываю, хмурюсь и понимаю, что есть двойной смысл. «Чтобы близким было больно…». А кому именно?

Амирхановой, именно она в этом же заказе названа близкой подругой. Не лучшей, как это принято у девчонок, а именно близкой.

Вот и последнее сообщение фонит подозрительным «чтобы все это увидели».

Одними руками обеих, значит. Занятно! Ненавижу заказы с двойным дном, от них разит подставой. Я не ангелочек, чтоб судить, но исподтишка гнать на левую девчонку западло.

Чувствую себя последним Буратино, которого развели, ничего собственно для этого не сделав сверхъестественного. Скулы от досады сводит, взрываюсь на мелкие осколки, которые впиваются в душу, мысли.

Пытаюсь прощупать почву, аноним сегодня эмоциональнее обычного, должен проговориться.

Родион: «Она уже ходит привидением по школе, конкретизируй понятие ада».

Вижу уведомление о набирающемся тексте, но проходит минут пять, а сообщения так и нет.

— Страшно от твоего взгляда, бро! — хлопает меня по плечу Сашка, отвлекая от телефона.

— А что не так?

— Словно придушить кого-то хочешь… — аккуратно поясняет она. — Кстати, спасибо, что остановил волну хейта на Зарину!

— Я только пост удалил, — отмахиваюсь и снова заглядываю в чат с заказчиком.

Долбанный телеграм, кто придумал скрывать номера и ставить левые имена!

— Ага и выставил опровержение! — слышу неподдельную радость сестрёнки.

— Ничего не… — осекаюсь, поднимая глаза на Сашку.

Одним движением открываю Лампу и вижу последний пост. Весь такой слюнявый, извиняющийся. Зарина такая, Зарина сякая, спелый персик среди гнилых абрикосов.

Проверяю настройки паблика и в немом шоке вижу в скрытых админах Белову. Вот же зараза!

Невольно расплываюсь в улыбке. Обставила! Потеряшка, невидимка, ага, Лиса Алиса!

— Погуляй, малая! — отодвигая Сашку в сторону и разворачивая её на сто восемьдесят градусов, говорит Конов.

Личность не одиозная, как я, но весьма известная, причём не в узких, а в широких кругах.

— Сам погуляй, я первая пришла с братом поговорить! — летит с приготовленными для нападения ногтями Сашка.

Конов одним движением скручивает её и толкает в сторону уже не так бережно, как ранее.

— Сашка, иди на уроки! — спокойно приказываю защитнице, пытаясь уберечь её от ненужных разборок.

— Но…

— Иди! — настаиваю и провожаю взглядом её понурую фигурку.

Сашка уходит не оглядываясь, но знаю, что дома ждёт меня допрос с пристрастием.

Как только её рюкзак скрывается за поворотом, мне прилетает в нос. Не ожидав нападения, отшатываюсь к стене, инстинктивно запрокидывая голову назад.

— Первый! — начинает счёт Конов и готовится нанести следующий удар.

Успеваю его заблокировать и даже дать в ответ. Спасибо Маффину за то, что натаскал меня в оборонке. Но третий удар всё-таки пропускаю, скрючиваюсь от резкой боли в солнечном сплетении. На асфальт летят капли крови, почти сразу становясь бурыми.

— Третий! — продолжает лидер Олимпиады, и до меня только доходит, что он считает.

Постов про Амирханову было четыре, но последний удалён, и я, грешным делом, расслабляюсь. Зря. Прилетает тут же и снова в лицо.