Брокер также может применить технику «маслобойки», провоцируя клиентов активизировать собственную деятельность или совершая за их счет чрезмерное количество операций, такие действия не вредят клиентам напрямую, но сумма комиссионного вознаграждения брокера резко возрастает, так, детишкам на леденцы, папе на пиво, в то время как прямые интересы самого клиента оказываются зачастую проигнорированными…
Брокеры и дилеры могут ненавязчиво переориентировать внимание клиентов на те ценные бумаги, которые не обращаются на национальных биржах, и в отношении которых действуют несколько другие правила, особенно в части налогообложения, что дает возможность проворачивать небезынтересные обманные схемы…
А «скальпинг», а выставление котировок по ценным бумагам в отсутствии текущей общедоступной информации о них и их эмитенте, а неявное введение в заблуждение, и даже элементарное бездействие в некоторые моменты – арсенал уловок манипулятора был если не бесконечным, то весьма большим. Только воплотить его в жизнь у Криса не было возможности. Потому что кто ж ему доверит распоряжаться своими деньгами и активами, пока он никак не проявивший способностей студент? А на рынке работает уйма профессионалов, давно зарекомендовавших себя с самой лучшей стороны. И понятно, в чью пользу будет выбор.
И правильно. Потому что даже несмотря на усвоение материала по рынку ценных бумаг у мэтра Фогель, он понимал, чего ему и ей недоставало. Она учила их работе с бумагами по четкой схеме: наблюдение, систематизация, анализ, оценка, выбор последующих действий. И именно в последнем была загвоздка. Потому что здесь требовалось больше, чем расчет. Здесь требовалась интуиция. Чутье. Умение выбрать инстинктивно правильное решение, которое остальным на первый взгляд может показаться рисковым или парадоксальным.
И вот именно этого чутья Ульрике Фогель как раз и не досталось. Умение работать с информацией для составления идеальной картины происходящего было, а чутья, позволяющего сделать единственно правильный вывод – не было. Видимо именно по такой схеме они семейно и работают, сообразил Крис: она готовит обзор, намечая тенденции движения на рынке, а супруг уже принимает решение о том, куда и как инвестировать. Эх, как бы попасть на практику именно к нему, чтоб подучиться, без выработки в себе такого чутья он не продвинется дальше уровня Ульрики, сможет только делать добротные обзоры, а не играть самостоятельно.
Не получится. Практика у них проходит под патронажем университета, и деканат направляет учащихся только в официальные места, с которыми существует многолетняя договоренность. Потому что там есть возможность пристроить их хоть к какому-нибудь делу, а не просто отправить штаны просиживать, а по итогам им еще и отзыв о практике напишут, который будет подшит в их личное дело, а поставленная оценка автоматически пойдет в диплом.
А Дитрих Фогель не тот человек, с которым их начальство станет договариваться, он – вольный трейдер, его не заставишь возиться с какими-то приблудными студентами, да и его отзыв деканат не примет… видимо, придется упрашивать Ульрику помочь ему с попаданием на практику хотя бы к биржевикам, он, конечно, и на отцовскую работу в свое время насмотрелся, но дополнительные практические знания еще никогда никому не мешали…
И во время практики, где пришлось вкалывать мальчиком на побегушках у одного из биржевых брокеров, Крис сначала присматривался именно к работе частных трейдеров, чье рабочее место находилось в самой низкой точке рабочего зала, в так называемой «яме». Почему, понятно, аренда места «на полу» стоила куда меньше, чем на ступеньках амфитеатра биржевого зала. И пришел к выводу, что это бесперспективно. Тамошняя публика относилась к разряду дневных трейдеров, которые, как правило, заключали сделки внутри одной торговой сессии, а то и вовсе могли быть причислены к пипсовщикам, тем самым «зайцам», ориентировавшимся на большое количество сделок малой продолжительности от нескольких минут до нескольких секунд. Прибыль грошовая, но и риск нулевой. А уж если учесть, что большинство из них предпочитало заключать сделки только по одной и той же ценной бумаге… ничего интересного для себя он здесь извлечь не мог.
Крису они напоминали юрких воробьев, которые подбирают с мостовой мелкие крохи булки, на которые не сочли нужным обратить внимание более массивные и вальяжные голуби породы «трейдер в зале». Вот здесь уже находились профессиональные торговцы, представляющие интересы либо большой группы клиентов, либо отвечающие за крупные заявки. Места в амфитеатре биржевого зала потому и стоили дороже, чем места «на полу», потому что давали возможность видеть не просто других крупных торговцев и оценивать их реакцию, а еще и информационные доски, на которых постоянно менялась информация, старые данные стирались, новые, актуальные лихорадочно вписывались мелом. Биржа была одним из первых заведений, кто не пожалел денег, чтоб установить новейшее изобретение для сообщения новостей – телетрофон Меуччи. Полезная вещь, и уж всяко лучше, чем телетайп. Или совсем устаревший телеграф, данные которого нужно было еще расшифровать. А уж сколько времени экономится! Он все мозги отцу «проел», пока тот не установил такой же аппарат в их доме.
И «трейдеры в зале» самым внимательным образом изучали доски с варьирующимися записями, чтобы согласиться на предложенную сделку или, наоборот, предложить свои, встречные условия для торговли неким активом. Крис через несколько дней уже научился их различать: в основном здесь трудились позиционные трейдеры, которые аккуратно открывали позиции только на несколько дней, и не рисковали работать в периоды снижения ликвидности – праздники и каникулы. Попадались среднесрочные трейдеры, которые ограничивались заключением нескольких крупных сделок в году, ориентируясь на изменение недельных трендов, и «долгосрочники» – те не боялись открывать позиции на несколько лет.
По наблюдениям Криса в подавляющем большинстве случаев трейдеры занимались именно спекуляцией, попыткой заработать на разнице между покупкой и продажей некого актива, то есть тоже, как и его отец, пытались играть на повышение, только на коротком периоде, и, пожалуй, больше всего его интересовала работа среднесрочных трейдеров, к которым как раз принадлежал и Дитрих Фогель. Он старательно косился на то, что тот делает, но за весь месяц практики так и не смог уловить каких-то закономерностей в его поступках и покупках. А, между тем, именно он за этот месяц смог «срубить» денег на резком скачке вверх курса акций компании «Стаффлер Хоф». И, по словам сияющей Ульрики, собрался на заработанную сумму увезти ее в трехнедельный морской круиз по островам.
Вот почему так, а? Почему кому-то дано предугадывать тенденции рынка, а кому-то нет? Как у Дитриха это получается? Вот и на круиз заработал одним махом, а это не дешевое удовольствие! Теперь он с Ульрикой будет три недели наслаждаться путешествием в отдельной каюте на люкс-палубе, требовать игристое к раннему завтраку и массье-руж к обеду, вечером танцевать вальс в салоне или посещать судовое казино, а он так и просидит все это время в душном городе, где всех развлечений – поход в синематограф.
А кстати…, интересно, умение вычислять нужные акции, случаем, не распространяется еще и на возможность угадывать на какой номер ставить в рулетку? Так-то пошел, поставил фишки на 13 или там 22, и вуаля – забирай выигрыш. А уж если проделать такое несколько раз… и всех расходов – первоначальная стоимость одной фишки…
Когда он так сможет? Чтобы ставить и наверняка выигрывать? Чтобы потом небрежным жестом подзывать корабельного стюарда и заказывать принести бокал коллекционного десертного муската с прилагающейся к нему ажурной фруктовницей со спелой клубникой? Вызывая зависть у окружающих одним своим видом. И чтоб обязательно рядом красавица-жена, хотя…, почему обязательно жена? Просто умопомрачительно красивая спутница, например, молодая звездочка синематографа, глядящая на него с неприкрытым восхищением, дабы зависть окружающих достигла апогея.
