Единственный тотем, который не участвовал в походе, — это Сатурн Терри. Его запретили брать, потому что из-за своего огромного роста он был бы словно маяк на карте врага. Поэтому Терри сейчас грустно сидел на антилопе за спиной Эндрю, с зеленоватым оттенком лица от непрекращающейся тряски.

Восходу Хильберто тоже пришлось несладко. Ему нельзя было взлетать, чтобы не выдать местонахождение команды, поэтому он шел, как все, пешком, через лес, крайне недовольный своим положением, периодически изрыгая пламя в разные стороны и похлестывая как бы нечаянно хвостом своего единственного седока. Кроме самого Хильберто, никто не рискнул ехать в компании возмущенного огнедышащего дракона.

Спустя три часа беспрерывного движения они достигли реки Крифеларион и наконец решили сделать привал. Местные набирали воду из реки в бурдюки, а Расщепленные растянулись на траве, потирая ноющие от длительной езды без седла копчики.

— Рик, зачем вы набираете воду, если можете создать ее магией в любой момент? — поинтересовался Юлиан, ковыляя на ватных ногах к берегу.

— Это не просто вода, дружище. Такую магией не создашь. Это кристально чистая вода. И очень полезная, потому что течет из недр земли. Смотри.

Рик отошел к массивному камню и начал потихоньку выливать воду из своего бурдюка обратно в реку.

Юлиан присел на корточки. Вода стекала изящной струйкой, прозрачная как стекло, переливалась на солнце, пропуская через себя свет и разбрасывая сверкающие капли в разные стороны. Совершенно глянцевая, она казалась абсолютно волшебной, какой-то нереальной.

— Советую всем Расщепленным, и тебе в том числе, ее попить. Усталость исчезнет, а вместо нее придет бодрость, — посоветовал Рик, снова набирая воду в бурдюк.

Юлиан последовал его примеру и, тоже создав себе бурдюк, набрал в него воды.

Уже через несколько минут после того как Юлиан рассказал другим о воде, все Расщепленные стояли у реки с бурдюками. И действительно, усталость ушла, боль притупилась, и появилась бодрость. Немного перекусив, команда отправилась в путь.

Было решено не останавливаться до заката солнца, затем сделать привал, а потом отправиться в путь и разбить лагерь в девять часов вечера, если не будет чрезвычайных ситуаций.

Теперь команда двигалась вдоль реки, от чего путникам было полегче, так как в этих местах лес не такой густой и дышать приятнее.

Остановившись во второй раз, Рик сделал перекличку и, убедившись, что все в сборе, пошел к реке наполнять свой бурдюк.

— Теперь нам с рекой в разные стороны, — сказал он, — пополняйте запасы.

Набрав воду и улегшись на мягкую траву, все молча утоляли голод. Юлиан полулежал с Адрианой под яблоней Румпитура, которую ласкало осеннее солнце, внезапно впервые за день вышедшее из-за облаков, и уплетал ее плоды за обе щеки. Не было желания даже разговаривать.

Безумно уставшие Расщепленные прекрасно понимали, что им ехать еще четыре часа в лучшем случае. Настроение у них было подавленное. Привыкшие к комфорту города люди плохо переносили подобные путешествия.

Только Ричард казался невозмутимым, и его лицо не было омрачено трудностями похода. Самодостаточно расположившись чуть в стороне от остальных, совершенно не нуждаясь в обществе, он записывал что-то в свой кожаный блокнот и нехотя ел сэндвич, как будто случайно попавшийся ему под руку.

Местные же держались бодрячком и даже перекидывались шутками. Рик, на время куда-то исчезнувший, вернулся с огромной горстью румпитурских орехов для поддержания духа Расщепленных. Он хорошо знал здешние места.

Наевшись и немного отдохнув, Юлиан встал, чтобы размять ноги. Оглядев Расщепленных и увидев на их лицах что угодно, кроме желания хоть с кем-либо сейчас разговаривать, он неторопливым шагом подошел к Местным.

— Что, малец, устал? — улыбнулся Диего.

— Ага, — ответил Юлиан честно. — Но вы молодцы, духом не падаете

— Нам-то что, у нас каждый день проходит в скачке, — пожал плечами Эктор Янг.

— Заглядывай к нам почаще, — подошел поближе Рафаэль. — Мы не страшные, а с тобой весело.

— А я-то думал, как бы вел себя Рик, не будь он добряком. Теперь вижу, — повернулся к нему Юлиан. — Рик и его тень.

— Не останавливайся, ты говоришь такие забавные вещи, — насмешливо улыбаясь, парировал Раф.

— Забавляться будешь в Румпитуре, если не перестанешь действовать мне на нервы.

— Ого, ребята, полегче, — подошел к ним Томиласт. — Мы на одной стороне.

— Ну, раз мы на одной стороне, — начал Раф, — тогда на какой Ребека?

— Ну-ка не трогай мою жену! — повысил голос Томиласт.

— Что происходит? — подскочил Рик.

— Он на мою жену наезжает!

— На нее наедешь, — с сарказмом парировал Раф.

— Ему нужно вообще рот зашить на время похода, — вторил Диего.

— Только и делает, что выводит всех из себя, — выразил общее мнение Эктор.

— ВСЕМ МОЛЧА-А-А-А-А-АТЬ! — взревел Рик, отчего птицы поднялись в воздух и разлетелись в разные стороны. — Рафаэль, — все еще грозным голосом проревел он, — ты поедешь теперь с Ричардом и не отойдешь от него ни на шаг. Ричард, прости, но если не ты, то никто.

— И я должен тебя слушаться? — с некоторой обидой произнес Раф. — Я старше тебя на пятнадцать лет.

— Ты сам решил состоять в нашей команде. А у нее есть цель. Если ты выводишь команду из строя, значит, ты не очень-то желаешь достижения этой цели. Ты можешь относиться к сражению как тебе вздумается, хоть степ там танцевать, но не мешай остальным, иначе это становится уже не твоим личным делом, а общественной проблемой. Если этих аргументов тебе недостаточно, то вот еще один. Юлиан запросто перенесет тебя в Румпитур, если ты будешь наглеть. Поучишься жить, как настоящий человек.

Рафаэль ничего не ответил. Он лишь насупился, как обиженный ребенок, которому запретили заниматься самым невинным делом в жизни — играть.

— Солнце заходит, — неожиданно для самого себя произнес Юлиан, и луч, прорвавшийся через облака, ударил ему прямо в лицо. Непроизвольно зажмурившись, он как ни в чем не бывало повернулся к команде.

Все стояли, молча уставившись на Проводника.

Почувствовав себя неловко, Юлиан взглянул на Адриану, но она была неподалеку и медленно, будто в трансе, подходила ближе.

- Юлиан, - начала она несмело, - ты стоишь в радужном свете.

Луч, который светил Юлиану прямо на голову, был совершенно необычный. Увидеть такое можно было только со стороны. Он переливался всеми цветами радуги и светил только на Проводника.

Подняв глаза на Адриану, Юлиан замер в оцепенении, не представляя, что ему делать.

Он попробовал отойти, но луч будто бы преследовал его, ни на секунду не переставая светить на Проводника.

Наконец, солнце скрылось за облаками, забрав с собой радужный луч, приковавший к себе столько взглядов.

— Что это было? — произнес Юлиан, обращаясь к Местным.

— Радуга — это знак свыше, как и радужный луч. Но если радуга в виде знамения появляется в Румпитуре раз в тысячу лет, например, то о луче я знаю лишь из сказаний, — ответил Диего.

— В общем, все, что переливается радугой, — это знак высших сил.

— Добрых, надеюсь? — ошарашенно усмехнулся Юлиан.

— Да, это знамение всем живым, — загадочно ответил Кристиан.

— И что оно значит? — обеспокоенно спросил Юлиан, проводя по волосам.

— Мы можем лишь догадываться, но скорее всего — ты избранный, — ответил Томиласт.

— Или благословленный, — предположил Андрес.

— Все Проводники благословлены, — фыркнул Рик. — Он избранный.

— И что мне с этим делать? — еще более эмоционально развел руками Юлиан.

— На этот вопрос я тебе не отвечу, — нахмурился Диего.

— Может, я должен пожертвовать собой для падения Рейла?

— Исключено, — отрезал Рик.

— Точно нет, — строго произнесла Адриана.