— Понятно, — сказал Ричард, медленно подходя к пленному. В его руке появился кортик. Его остриё медленно рассекло податливую плоть допрашиваемого. Тот задергался, и крик вырвался сквозь его сжатое горло.

— Я могу так долго, Рауль, но не уверен, что это будет нам обоим полезно, — хладнокровно продолжал Ричард с каменным лицом.

Прошло полчаса. Райес висел без кровинки в лице с синими опухшими руками. Его голова тяжело повисла, а грязные волосы ниспадали черными паклями. Из его горла вырвался скрип, и, еле шевеля обескровленными губами, он произнес: «э́ара Ли́ам»[1].

— Озеро Лиам, значит. Хорошо. Ты побудешь здесь, пока я не удостоверюсь, что это правда. Я хоть и не мастер по пыткам, как ты, но, согласись, быть по другую сторону не очень приятно. Однако полезно. Это и вполовину не те ощущения, которые ты доставил огромному количеству людей.

— Ты ничего не добьешься! — крикнул второй пленник. — Рейл объединит миры, а вас втопчет в землю!

— Наивный и неугомонный Рафаэль Шелдон. То, что твой отец бросил тебя и сражался на нашей стороне, не делает Рейла лучше и благороднее. Твоего отца уже давно нет, не пора ли успокоиться?

— Я на стороне правых. Рейл ценит меня больше всех!

— Тогда почему он не ищет тебя?

Пленник не нашелся, что ответить.

— Прошла неделя, — продолжал Ричард равнодушно, — а твой хозяин умеет летать. Что ему стоит? Он не заменит тебе отца, Шелдон. Рейлу ты нужен до тех пор, пока удобен. Но тратить свои силы на твое спасение он не станет.

— Вранье!

— Прекрасно. Я напишу ему письмо, расскажу все как есть. Проверим, что ему дороже: ты или настойка.

Ричард небрежно написал письмо. Он отправил послание, и на его лице промелькнуло отвращение.

— Не думаю, что нам придется долго ждать. Эйвери очень пунктуален.

Действительно, не прошло и пяти минут, как пришел ответ.

— Я прочитаю тебе вслух, а потом подарю, — сказал Ричард таким тоном, будто поучал непослушного ребенка.

— Здравствуй, дорогой Ричард! Как долго мы не общались! Однако я все еще получаю истинное наслаждение от каждого твоего обращения. Это значит, что ты меня еще не забыл. Да как такое забыть, верно? Никакие твои пленные не заставят меня отдать тебе настойку. За кого ты меня принимаешь? Я иду по головам, когда ты, как крокодил, ходишь и спишь на животе. Ты даже через свое дерьмо переступить не можешь, не вляпавшись в него. Делай с мальчишкой все, что вздумается. Покажи, на что способен! Реализуй свой скрытый потенциал.

P. S. С нетерпением жду твоего нового обращения. Только твои письма достаточно сильно пропитаны ненавистью и отвращением. Потрясающая для меня подпитка!

Закончив читать, Ричард медленно опустил пленных на пол, но веревки не развязал. Положив письмо напротив Рафаэля, он резко развернулся и вышел из дома.

[1] Озеро Лиам.

Глава 34. Увечья

Глава 34. Увечья

Обычное серое утро Проводника. Осталось только умыться, позавтракать, и можно приниматься за соединение Расщепленных. Юлиан сел на кровати, надел наушники и принялся листать плейлист в поиске первой песни для сегодняшнего дня. Ей оказалась «I’ll keep your memory vague» Finger Eleven. Натягивая кофту, он заметил у себя на бедре небольшую рану, сантиметра в три. Недоуменно оглядев ее, Юлиан принялся надевать кофту, пытаясь вспомнить, где мог пораниться. Так и не найдя ответа, он поплелся на кухню, слушая уже «Change the world» той же группы. Не одарив никого взглядом, он сделал себе кофе, съел несколько кусков хлеба и пошел к выходу. Остальные поспешили за ним, не дожидаясь, что он их позовет.

По дороге в Пятиэтажку Юлиан с необычайной энергией смотрел по сторонам. Устремив свой взгляд в сторону леса, он изменился в лице и ускорил шаг. Там, среди деревьев, маячил женский силуэт, чем-то похожий на Адриану. Только у этой девушки волосы были в пучке, а вместо платья на ней красовался джинсовый комбинезон и футболка. Пробиваясь через кусты, Юлиан потерял ее из виду и теперь стоял в смятении один в лесу. Походив по тому месту, где предположительно находилась девушка, он не нашел ничего необычного или достойного внимания. Разозлившись на себя, Юлиан пошел вперед, дабы выйти из леса к дороге. Ему не хотелось, чтобы за ним постоянно ходила свита людей.

Пройдя шагов десять, он услышал шорохи. Подойдя поближе к тому месту, откуда доносились звуки, он увидел большой камень, за которым сидел Алый с красной горной волчицей и пятью волчатами. Спутница волка Ричарда, судя повсему, была дикая, она скалилась и недоверчиво смотрела на подошедшего так близко человека. Алый же тыкал ее носом, как бы уверяя, что Юлиан не опасен. Недолго думая, Проводник продолжил путь, не изъявляя ни малейшего желания заставлять волчицу нервничать еще больше. Из его наушников доносилось уже «Whatever doesn’t kill me». Группа одна на весь день, соответствует настроению. Никому не сказав об увиденном и решив, что это личное дело Ричарда, Юлиан вошел в Пятиэтажку. Пятый и четвертый этажи уже были необитаемы.

Поднявшись на третий этаж, Юлиан принялся за дело. После десяти соединений за час он стал чувствовать дискомфорт в области живота. Он направился в туалет, где поднял футболку. Рана на бедре увеличилась, а на животе образовался тонкий и длинный порез. С равнодушием оглядев свое израненное тело, Юлиан опустил рубашку и продолжил работу. За этот день спаслось пятьдесят человек. Окончательно обессилев к вечеру и еле волоча ноги, Проводник плелся домой вместе с командой. Он шел один впереди, а остальные немного позади него. Наушники стали основным барьером их коммуникации. Хьюго весело болтал с Руби, а Рик неохотно отвечал на вопросы Артума. Они общались только для того, чтобы не чувствовать неловкости, висевшей в воздухе уже долгое время. Юлиан никому не улучшал настроения, и команда лишь пыталась поддерживать дружелюбную атмосферу, уже не говоря о позитивной. Рик во время разговора с Артумом постоянно бросал тревожные взгляды на Проводника, думая о чем-то отвлеченном.

Достигнув Кедровой улицы и войдя в дом № 9, все расположились в гостиной, как обычно по вечерам. Юлиан ушел на кухню и снял наушники. Проведя по поседевшим волосам, он сел на подоконник и начал гипнотизировать уличные поникшие дома, сгорбившиеся под гнетом долгих лет. Они многое повидали, и это не красило их. Все здания были поблекшими, обшарпанными, серыми от тоски. До Юлиана долетали обрывки беседы из гостиной, но они его не интересовали до определенного момента.

— А вы видели, как он рванул в лес? Адриана-то не просто так ушла… Видно, он сильно…

И не успела Руби договорить, как прямо над ней в стену врезалась ваза и разлетелась на куски. В дверном проеме стоял Юлиан, весь белый как полотно.

— Не смей произносить ее имя в моем доме! Никто из вас!

Руби сидела в полнейшем шоке. Даже для нее, натуры холерического темперамента, это было слишком.

— Мне говорили, что эта работа не из легких, но не упоминали про неуравновешенного психа под боком, — наконец выговорила она дрожащим, слегка истеричным голосом.

— Мой дом — мои правила. Что-то не нравится — в путь за Диком.

— А можно услышать правила до того, как вещи из твоего дома раскроят мне голову? — не унималась Руби.

— Пользуйся ей, прежде чем открывать рот. А лучше тебе его вообще не открывать, всем будет только спокойнее, — сурово произнес Юлиан и направился в свою комнату.

Раздевшись, он посмотрел в зеркало. К уже приобретенным увечьям добавились многочисленные синяки на ногах и спине и еще — рана на груди, в точности как и на бедре. Решив, что он скорее умрет, чем скажет хоть слово команде, Юлиан лег в постель.

Глава 35. Неожиданный визит

Глава 35. Неожиданный визит

Это утро для Проводника ничем не отличалось от вчерашнего. Все то же серое небо, серое самочувствие и серая квартира, пахнущая безнадежностью. Надев темную одежду, чтобы на ней не были видны следы крови, он вышел из комнаты. Войдя на кухню, Юлиан увидел там только Рика и снял наушники.