Деклан вскакивает на ноги, с обеспокоенным взглядом приближается ко мне.

— Что случилось?

На сердце у меня легче, чем было за последние несколько недель. Оно бьется под шквалом эмоций — радости, надежды, счастья и удовлетворения. — Я… я просто почувствовала ребенка.

Он нежно кладет руку мне на живот. Мы оба замираем, наблюдая друг за другом, ожидая, что что-то, что угодно произойдет. Я перемещаю его руку в то место, где я почувствовала его в последний раз, и беру его за запястье. Проходит несколько мгновений, и я прошу нашего сына снова пошевелиться, чтобы показать отцу, что с ним все в порядке.

Никто из нас не произносит ни звука, и тогда я снова чувствую его.

— Ты это почувствовал?

Он смотрит на меня. Его глаза полны удивления, а на лице играет самая большая улыбка.

— Тот крошечный толчок, это наш ребенок?

— Это был он.

— Он сильный.

Мое зрение затуманивается из-за непролитых слез.

— Он такой.

Здесь, в больничной палате, где столько всего произошло, мы с Декланом разделяем момент, настолько прекрасный, что я знаю, что никогда его не забуду.

— Я люблю тебя, Сидни.

— Я тоже тебя люблю.

И я люблю. И всегда любила. Сказать ему обратное или опустить это было бы ложью. Хотя я не знаю, сможем ли мы пережить эту бурю, я знаю, что не могу войти в нее одна. Деклан — тот, кого я хочу видеть своим убежищем.

Мы с ним двигаемся одновременно, и его руки обнимают мое лицо, а мои упираются в его грудь. Я чувствую ровное биение его сердца, когда он трепетно целует меня. В наших отношениях есть страсть, но в этот раз есть что-то гораздо более глубокое. Между нами любовь, понимание и принятие.

Мы прошли через многое, но каким-то образом оказались здесь и сейчас. Я была бы дурой, как говорят мои близкие, если бы не видела этого.

Он излил мне свое сердце раньше, и я, возможно, не до конца доверяю ему, но знаю, что это правда.

Он слегка углубляет поцелуй, и я сдаюсь ему. Я не только слишком слаба, чтобы бороться с чувствами внутри, но и не имею никакого желания. Я люблю его.

— Ну, если это не, то зрелище, которое я никогда не хотел бы увидеть снова… — голос Шона прерывает момент.

По моим щекам пробегает жар, и я отворачиваюсь.

— Ты — зрелище, на которое я хотел бы сейчас не смотреть, — говорит Деклан.

— Гораздо проще мучать Сидни без зрителей?

Я закатываю глаза.

— Привет, Шон, — говорю я, желая предотвратить драку, пока она не началась.

Он улыбается мне, а затем входит в комнату.

— Сид, рад видеть тебя в сознании. Я волновался.

Деклан встает и обнимает брата.

— Что ты здесь делаешь? Разве у тебя нет игры, раз уж твоя травма оказалась пустяковой?

— Есть. У нас серия игр в Филадельфии.

Он подмигивает мне.

— Ну и фанат мой брат, да? Он даже не знал, что я в городе. Придурок.

— Я был немного занят, — оправдывается Деклан.

— Ну, знаешь, следил, чтобы я не умерла и не забрала с собой его нерожденного ребенка, — говорю я с ухмылкой. — Бейсбол, наверное, вылетел у него из головы.

Шон пожимает плечами.

— Думаю, это достаточно веская причина.

Я смеюсь.

— Спасибо, что пришел.

Он улыбается.

— Пожалуйста, я узнал, что ты носишь моего племянника, который напоминает мне, что мне нужно поговорить с двумя моими братьями о безопасном сексе, и ты думала, что я не приду?

Я смеюсь и чувствую комфорт от его объятий.

Шон садится в кресло, в котором сидел Деклан, и берет меня за руку.

— Как дела?

Мы с Декланом вводим его в курс дела, рассказываем, что ждем еще одного УЗИ, а затем сообщаем, что меня, скорее всего, выпишут. Он улыбается, когда я рассказываю ему, насколько мне стало лучше. Я перестала с трудом держать глаза открытыми и теперь бодрствую часами напролет. Я могу ходить, но все еще очень шатко стою на ногах. Если я хочу встать, мне нужно, чтобы кто-то помог.

Это невероятно раздражает, ведь я никогда ни от кого не зависела. Я управляла своей фермой, бизнесом и была чертовым волонтером, не нуждаясь в том, чтобы кто-то обо мне заботился. А теперь я даже в туалет не могу сходить, не подняв тревогу.

Я, например, жду не дождусь, когда закончится физиотерапия, чтобы вернуться к нормальной жизни.

— Ты оставил меня на парковке? — хмыкает Девни, появляясь в дверном проеме.

— Дев, — говорю я с улыбкой.

Ее глаза встречаются с моими, и хмурость исчезает.

— Тебе тоже нужно кое-что объяснить, но сейчас, — ее голос смягчается. — Я просто чертовски счастлива тебя видеть.

Я раскрываю объятия, и она бросается вперед, отпихивая Шона, когда проходит мимо него.

— Прости, что не сказала тебе.

— Я больше злюсь, что не догадалась. Ты беременна и… от Эрроувуда, да еще и ребенком. Ты должна была сказать мне, Сид. Я бы помогла тебе.

— Я знаю, и я собиралась. Просто мне показалось, что Деклан должен быть следующим, кто узнает.

Она смотрит на него, потом на меня.

— Я понимаю. У всех есть свои секреты, наверное. Ты в порядке?

— Конечно, в порядке, — врывается Шон. — Она только что провела языком по горлу Деклана.

Девни поворачивается к Шону и хмыкает.

— Ты — задница.

— Ты любишь мою задницу.

Она закатывает глаза и снова поворачивается ко мне.

— Вот что я получила за то, что согласилась забрать его и привезти к тебе.

Однажды эти двое поймут, насколько они идеально подходят друг другу, и тогда мы все окажемся в беде.

— Мне очень жаль, что вы оба узнали об этом таким образом. Клянусь, это… это просто было сложно.

Деклан стоит рядом со мной, положив руку мне на плечо.

— Ничто теперь от тебя не ускользнет.

Глаза Девни сверкают, и ее ухмылка становится все шире.

— Значит ли это, что вы двое наконец-то вынули головы из своих задниц и снова вместе?

Это действительно так? Я знаю, что он любит меня и хочет будущего, и я тоже этого хотела, но это все… пугает.

Мужчина, который, как я думала, бросил меня, сейчас рядом со мной.

Ребенок, которого, как я думала, могу потерять, в безопасности.

И я не уверена, что действительно живу в своей нынешней реальности или случилось что-то безумное.

Я открываю рот, чтобы сказать «да», но Дек говорит раньше меня.

— Это значит, что нам с Сид предстоит многое выяснить, но я люблю ее, и она это знает. Что мы будем делать дальше, останется, между нами.

Ну разве он не мой рыцарь в сияющих доспехах? Я поднимаю на него глаза и ухмыляюсь.

— Это было очень по-юридически с твоей стороны.

— Что именно?

— То, как ты с ними обращался.

Деклан хихикает.

— Я знаю, как руководить людьми.

Шон фыркнул.

— С вами двумя этот ребенок обречен.

Может, и обречен, но я бы не хотела иметь ребенка ни от кого другого. Я смотрю на Деклана, гадая, чувствует ли он то же самое.

Его глаза встречаются с моими, а затем он наклоняется и целует меня.

— Я думаю, мы втроем найдем способ, чтобы все получилось. Правда?

Он кивает.

Шон закидывает руку на плечи Девни и хихикает.

— Ты должна мне пятьдесят баксов.

Мы оба поворачиваемся, чтобы посмотреть на него.

— За что?

— Я поспорил с Девни, что он наконец понял, как сильно тебя любит, и готов оставить прошлое там, где ему и место. Шон идет к Деклану с ухмылкой.

— Приятно видеть, что это наконец произошло.

Деклан игриво бьет брата в плечо.

— Да, я думаю, пришло время всем нам столкнуться с проблемами, которые как мы притворялись не существовали.

Я отмечаю тонкий намек на отрицание Шона и откидываюсь на подушку. За ту неделю, что я спала, я многое приобрела. Я вернула семью, по которой скучала.

Глава тридцать пятая

Деклан

— Я останусь до тех пор, пока не буду уверен, что ты сможешь спуститься по лестнице, не сломав себе шею, — говорю я ей, когда она снова пытается заставить меня уйти.

Это ее новая любимая фишка. Отталкивать меня, пытаться заставить меня уйти, а потом уступать, когда я отказываюсь.