— Ты не можешь?

— Нет, его рука поднимается, и его ладонь ложится мне на щеку. — Нет, я не могу.

Я пытаюсь заставить себя сглотнуть, а затем делаю глубокий вдох.

— Ты говоришь это сейчас, но почему?

— Ты знаешь, почему я не пришел на прием? Что мне нужно было сделать в городе?

Я качаю головой.

— Ну, я покупал одну вещь, и это стало очень сложно, ни с того ни с сего. У меня было время — или я думал, что было, но продавец передумал.

Гнев начинает нарастать, и я не могу его сдержать. Он пропустил встречу не из-за чего-то важного или срочного. Нет, это было потому, что он покупал то, что хотел. Не знаю, почему он решил, что это не будет большой проблемой.

— Значит, ты бросил меня и пропустил встречу с нашим сыном из-за того, что покупал что-то?

— Ну, покупатель выдвинул нереальное требование, так что мне пришлось перенести дату на месяц.

Я закатываю глаза.

— И это должно заставить меня почувствовать, что?

— Ты задаешь неправильные вопросы, Сид.

Я скрещиваю руки на груди и борюсь с желанием оттолкнуть его.

— Тогда почему бы тебе не сказать мне, о чем я должна спросить?

Он ухмыляется.

— Что я купил?

Поскольку этот разговор меня утомил, и я ничего не добилась, я играю в его игру.

— Отлично. Что ты купал?

— Твою ферму.

Глава тридцать третья

Сидни

Он только что сказал «мою ферму»?

— Что? — спрашиваю я, тяжело дыша.

— Я покупатель твоей фермы.

Я несколько раз моргаю, ожидая, что он исправится, но он этого не делает. Все это так запутанно.

— Я не понимаю.

Контракт был заключен неделю назад. До того, как он узнал о ребенке и до того, как мы переспали во второй раз. Это не имеет никакого смысла.

Деклан придвинулся ближе, и его рука опустилась на мою. В груди становится тесно.

— Майло позвонил мне, когда ты собиралась заключить сделку с той компанией, и я понял, что это неправильно. Я не мог представить, что ты не будешь жить в Шугарлоуф, и не мог смириться с мыслью, что твоя ферма, пруд, сарай, граница участка, где мы раньше встречались, не будут твоими. Я знал, что ты уезжаешь из-за меня, и не мог допустить, чтобы ты потеряла что-то еще.

Мои губы дрожат, когда я чувствую честность в его словах.

— Это все было до…

— До ребенка. До той ночи, которую мы провели вместе. До всего этого.

Он должен был сказать мне. Я бы не позволила ему сделать это.

— Деклан… — слезы заливают мои глаза, и я пытаюсь их сдержать.

— Нет, Сид, позволь мне сказать это, пожалуйста. Я говорил тебе десять раз, когда ты была в коме, но мне нужно, чтобы ты услышала это сейчас, когда ты очнулась. Я люблю тебя. Я люблю тебя за те воспоминания, которые мы создали, и за те, которые я хочу, чтобы мы создали. Я не убегал от тебя, я шел за тобой. Я купил ферму, потому что знал, что это сделает тебя счастливой. Я оставил тебя, потому что не хотел обременять тебя своим багажом. Все, что я делал, было с тобой в моем сердце. А теперь… — он делает паузу и качает головой. — Теперь я не могу оставить тебя. Не потому, что у нас будет ребенок, а потому, что я не могу жить без тебя. А если бы и мог, то не хотел бы. Я хочу любить тебя каждый день. Я хочу ходить к пруду и заниматься с тобой любовью в лучах солнца. Я хочу целовать тебя просто потому, что могу. Я хочу растить нашего ребенка вместе, и я хочу сделать то, что должен был сделать восемь лет назад, а не уходить — жениться на тебе.

У меня перехватывает дыхание, и по щеке скатывается слеза.

Он купил мою ферму.

Он знал, что где-то в глубине души я хотела не этого, и он купил ее. Я опускаю голову на руки и начинаю плакать еще сильнее. Это все слишком. Как он может говорить все это сейчас? Разве он не знает, что мое сердце всегда принадлежало ему? Неужели он не видит, что вся моя жизнь ждала этого момента, и это просто слишком… тяжело?

— Сидни, — пальцы Деклана обхватывают мое запястье.

Я медленно поднимаю голову и встречаю его взгляд.

— Ты купил мою ферму.

— Купил.

— Потому что ты любишь меня.

— Люблю.

— И теперь ты говоришь, что хочешь жениться на мне?

Деклан кивает.

— Да. Я хочу жениться на тебе, растить нашего ребенка и стать семьей. Я хочу всего этого, Сид.

Большая, сломанная часть меня радуется и говорит, чтобы я прыгнула в его объятия и полюбила его за все, что он сделал. Я любила этого человека так чертовски долго, и это все, чего я когда-либо хотела. Другая часть меня, та, которая не доверяет ему, говорит мне, что нужно быть осторожной. Да, он купил ферму раньше, но потом он отпустил меня, когда я рассказала ему о ребенке.

Он позволил мне уйти и не стал за мной идти.

— Почему ты так долго ждал после свадьбы, чтобы приехать ко мне?

Пальцы Деклана переплетаются с моими, и в его глазах появляется сожаление.

— Потому что я был идиотом. Я хотел найти тебя в ту ночь, но у меня все поплыло перед глазами после того, как я узнал о ребенке. Во мне живет глубокий страх, что во мне есть что-то от моего отца. Я скорее вычеркну себя из жизни каждого, чем причиню вред ребенку. Я не горжусь этим, но на следующее утро, когда я вытащил голову из задницы, я собирался пойти к тебе, но Майло рассказал мне о новых требованиях.

— Я убегала, — признаю я. — Когда ты не пришел ко мне, я не смогла этого выдержать. Я не могу смириться с тем, что меня бросил еще один человек.

Он поглаживает большим пальцем верхнюю часть моей руки.

— Я больше никогда не оставлю тебя, Сидни. Наблюдать за тем, как ты несколько дней лежала на больничной койке, было самым ужасным моментом в моей жизни.

Вот что меня пугает. Что все это из-за страха.

— А что будет, когда станет сложно? Как быть, когда ты снова испугаешься? Что будет, когда ты обманешь себя, решив, что знаешь, как будет лучше для всех, и оттолкнешь меня и ребенка?

Деклан молчит несколько мгновений. Мы просто смотрим друг на друга. Он может отрицать, что не сделает этого, но мы знаем, что, скорее всего, так и будет. Его желание защитить тех, кого он любит, всегда берет верх, и обычно он ошибается.

Я не могу притворяться, что верю в обратное.

— Я принял решение не потому, что думал, что ты умрешь.

— Ты понимаешь, почему я тебе не верю?

Деклан кивает, а затем поднимается на ноги, чтобы прижаться к моему лицу.

— Я не прошу, чтобы ты вдруг поверила мне. Я сделал многое, чтобы доказать обратное… — он прижимает свои губы к моим в мягком поцелуе. — Но я люблю тебя, Сидни, и я собираюсь жениться на тебе. Не сегодня. Не завтра. Не на следующей неделе и даже не в следующем месяце, но однажды ты станешь моей женой, даже если для этого мне придется бежать за тобой на край света.

Сердце колотится в груди, когда я смотрю в глаза Деклану.

— А если я продолжу бежать?

Он улыбается, как будто действительно надеется, что так и будет.

— Тогда, надеюсь, ты никогда не будешь делать перерыв, потому что я готов к марафону.

Ну, тогда… Мне лучше отдохнуть.

— И как скоро ты сможешь вернуться домой? — спрашивает Элли.

Сегодня еще один день физиотерапии, и они растирают мне ноги. Они так сильно болят от дополнительной нагрузки на мышцы. Эта неделя была тяжелой. Они давят на меня все сильнее, заставляя мое тело делать больше с каждым днем, а с учетом небольшой боли после операции — это отстой.

— Надеюсь, к концу недели.

— И что ты собираешься делать? Ты не можешь вернуться домой одна. Пожалуйста, останься со мной и Коннором, — умоляет она.

Я люблю ее, но у меня нет ни единого шанса на это. Их дом в полном беспорядке, поскольку строительство нового дома почти закончено, они только что поженились, и у них есть восьмилетний ребенок, который бегает вокруг. Я люблю Хэдли, но ее энергия, вероятно, не поможет моему выздоровлению.

— Спасибо, Элс, но я просто поеду к Сьерре, если понадобится.

— Нет! Ты не можешь!

— Почему?