— Отдай мне эту девушку. Его глубокий голос наполнен теплом.

— Я скучал по тебе, Сид.

Я крепко обнимаю его.

— Я тоже скучала по вам, ребята… ну, по некоторым из вас.

Шон и Джейкоб смеются.

— По крайней мере, по лучшим братьям.

Мы все смеемся, и они оба обхватывают меня руками, заключая в свои защитные объятия. Я и забыла, как сильно я их всех любила. Каждый из них всегда следил за тем, чтобы меня никто не обижал. Они были верны и приняли меня как сестру, которой у них никогда не было.

Когда мой отец сбежал от нас, именно эти парни взяли на себя роль защитников.

— Ты вернулась! Хэдли бросилась вперед с широкой улыбкой на лице.

— Конечно, вернулась! Мне просто нужно было забрать твой подарок.

— Ты знаешь, что дядя Деклан обещал подарить мне пони? — последнее слово она выкрикивает с горящими глазами.

Я хочу сказать язвительное замечание о том, что этот человек не выполняет обещаний, но не делаю этого. Хэдли этого не заслуживает, а мое мнение окутано многолетней горечью. К тому же, если я собираюсь продолжать изображать, что у меня есть фальшивый бойфренд, мне нужно выглядеть так, будто мне все равно.

— Это замечательно. Надеюсь, он очень дорогой. Ты должна попросить у него два. Лошадям нужен друг.

Она хихикает.

— Надеюсь, он белый, с длинными волосами, любит кататься и, возможно, сможет поместиться в моем домике на дереве.

Коннор подходит к ней сзади и кладет руку ей на плечо.

— Мы поговорим о пони.

Хэдли смотрит на него через плечо, выпячивая губы и хлопая ресницами.

— Но, папочка, я очень хочу его.

О, он так облажался, а она назвала его папой.

Слезы наполняют мои глаза.

— Дай ей чертового пони, Коннор.

Он улыбается мне. Мы оба знаем, что он никогда не откажет ей ни в чем.

И тут из кухни выходит Элли с тортом в руках.

— Никакого пони. По крайней мере, не сейчас.

Он подмигивает Хэдли.

— Хорошо, мамочка. Не сейчас.

Девочка знает, что делает.

— Могу я чем-нибудь помочь? — громко спрашиваю я, направляясь к Элли.

Мне нужно идти дальше и избегать его как чумы.

Элли качает головой.

— Час назад — да, но сейчас все в порядке.

Я смотрю на нее, а она ухмыляется.

— А твой парень придет, Сид? — от голоса Деклана у меня сводит желудок.

Коннор и Элли смотрят на меня, и я качаю головой с мягкой улыбкой.

— Нет, он сегодня работает.

Элли наблюдает за мной, глаза говорят то, чего не говорит ее голос: «Мы обязательно поговорим об этом».

Однако мой любимый ребенок во всем мире, вскакивает, когда видит торт.

— Время для торта!

И я избавлена от необходимости продолжаьб свою глупую ложь.

Глава третья

Сидни

— Глупая девчонка! — я хватаю еще одну горсть полевых цветов и бросаю их в пруд. — Глупое сердце. Глупое, глупое, глупое!

Я знала, что вечеринка будет тяжелой, но не думала, что она почти убьет меня.

Все это время я старалась избегать его взгляда. Я разговаривала со всеми, кроме него, и теперь я так расстроена и взвинчена, что не могу заснуть, что и привело меня сюда.

Моя мать переехала с фермы два года назад. Моя сестра вышла замуж, родила детей и переехала на новую ферму в трех часах езды к западу от Шугарлоуф. Эта земля принадлежала семье моей матери более ста лет, и я люблю это место, поэтому не могла позволить ей продать ее, так что в итоге я взяла ее на себя. Ну, я вроде как взяла на себя управление.

У нас работает один и тот же персонал с тех пор, как я была ребенком, и они, вероятно, останутся здесь до самой смерти. Они управляют здесь всем несмотря на то, что мое имя стоит в договоре.

— Что ты здесь делаешь, Бин? — спрашивает Джимми, бригадир и мой крестный отец.

— Размышляю.

— Наверное, о мальчике Эрроувуд, раз я давно не видел этого взгляда.

Я поворачиваюсь с грустной улыбкой.

— Он вернулся.

— До меня дошли слухи, что он вернется, но я подумал, что еще есть время.

Да, мы все знали, но от этого не легче. Это как когда у побережья формируется ураган. Все стоят у телевизора, наблюдая за его нарастанием и движением. Звучат прогнозы, и всем остается только ждать и молиться, чтобы он не ударил. Затем наступает черед и… бам.

В яблочко.

— Да, на несколько недель. Но это не страшно. Мне все равно, что он вернулся, поскольку я не планирую часто видеться с ним.

Он тихонько хихикает.

— Конечно, так что теперь ты врешь себе?

Я закатываю глаза.

— Это лучше, чем признать правду.

— Может, и так, Сиднибинс, но ты гораздо умнее. Такая ложь никогда ничем хорошим не заканчивается. Лучше отрубить голову змее сейчас.

От одной мысли об этом мне становится смешно.

— Я думала, что теперь это не будет меня так сильно беспокоить. Я думала, что покончу с ним или что близость с ним не будет вызывать у меня желания броситься в его объятия и умолять его полюбить меня снова.

Он кладет руку мне на плечо и нежно сжимает.

— Единственный способ пережить это — наконец-то смириться с этим. Иди в постель и отдохни. Утром тебе будет легче соображать. Он дурак, если не видит, какое ты сокровище.

Джимми для меня как отец. Он был здесь каждый день с тех пор, как я была маленькой девочкой, и когда пятнадцать лет назад мой отец ушел, именно Джимми дал мне отцовский совет. Когда мой отец не вернулся, не позвонил, не написал, не подал сигнал, что он вообще жив, именно Джимми сделал так, чтобы было чуть менее больно.

Хотя никакая его любовь не могла спасти меня от той боли, которую я испытала, потеряв Деклана.

— Хотела бы я сказать, что хоть один мужчина испытывал подобные чувства, но они всегда уходят.

Джимми качает головой.

— Не все, Бин.

— Тебе платят за то, что ты меня любишь, — шучу я.

— Не так уж и много, если учесть, в какие неприятности ты попадаешь. Я, кажется, помню, как несколько раз засыпал следы на снегу, когда ты улизнула.

Я улыбаюсь, вспоминая тот вечер. Невозможно было удержаться от того, чтобы не пойти к Деклану. По ночам, когда я чувствовала себя одинокой, я жаждала его тепла. Я плакала, мечтая, чтобы папа вернулся и полюбил меня, а Дек прижимал меня к себе.

А бывало и так, что я просто хотела поцеловаться со своим очень сексуальным парнем. И все же Джимми хранил мои секреты от мамы, а потом ругал меня.

— Я уже не маленькая девочка, а ты все еще здесь.

Он хихикает.

— Теперь мне кажется, что я не могу представить себя в другом месте. Возвращайся в дом и спи.

Моя рука накрывает его руку, и я киваю.

— Я скоро приду.

Джимми знает, что лучше не давить. Он отстраняется, и я снова остаюсь одна. Может, он прав. Мне нужно встретиться с Декланом и быть честной с ним и с собой. Он сломал меня, и я не сделаю ничего хорошего, если буду притворяться, что это не так.

Я сижу на прохладной траве, когда солнце начинает подниматься над линией деревьев. Проходит время, и я наблюдаю, как небо окрашивается в теплые розовые и красные цвета, а синева и чернота исчезают, и я позволяю новому дню омыть меня. Я могу это сделать.

Я умна, и в моей жизни все хорошо. Для юриста из маленького городка я состоявшийся человек, и я помогаю людям. Эта ферма помогает людям, и я делаю все это сама.

— Я — сокровище. Я хорошая женщина, которая все еще любит тебя. Если ты этого не видишь, то пошел ты, Деклан Эрроувуд!

— Ну, я уверен, что мы могли бы договориться насчет этого, — говорит он у меня за спиной.

Нет, нет, нет, этого не может быть.

Я поднимаюсь на ноги, нуждаясь в высоте, хотя он и возвышается надо мной. Он всегда был таким высоким и сильным. Это мне нравилось. Я была дорога ему, и он всегда делал все возможное, чтобы я знала об этом.

— Это не было предложением.

Он усмехается.

— Я знаю. Я просто пытаюсь отнестись к этому с пониманием. Мы можем поговорить?

Вся моя бравада по поводу честности исчезла.