Звучит музыка, и я захожу в амбар.

Задняя дверь открыта, создавая живописный фон для церемонии, а по всей внутренней стороне от балки до балки горят огни. Повсюду цветы, белые с оттенками желтого и любимого цвета Элли — розового. Ребята развесили по всему периметру бумажные фонарики, и это действительно захватывает дух. Когда я иду по дорожке, усыпанной лепестками, я улыбаюсь гостям. Несколько друзей Коннора из армии, учителя из школы Элли, Девни и ее парень, а затем мой взгляд находит братьев Эрроувуд.

Коннор стоит, сцепив руки перед собой, и нервничает так, что я не могу вспомнить, чтобы видела его таким раньше. Когда мой взгляд останавливается на мужчине, стоящем за ним, все остальное просто исчезает.

Это Деклан. В черном костюме, с темно-каштановыми волосами, подстриженными чуть короче, чем в последний раз, когда я его видела. Он смотрит, как я направляюсь к нему, и мне интересно, думает ли он о том же.

Это могли быть мы.

Это должны были быть мы.

Мой желудок завязывается узлом, пока я иду вперед, желая, чтобы я была в белом платье, а Деклан стоял перед Коннором. Я бы любила его всем сердцем. Я и сейчас люблю, но этого недостаточно. Мы с Декланом — трагическая история любви.

Слезы, которые прекратились, когда я начала идти, снова наполняют мое зрение, но я сдерживаю их. Сегодня я не буду плакать, не буду плакать от грусти.

Сегодня я буду радоваться за Элли. Сегодня прощание.

— Потанцуй со мной? — приглашает Джейкоб.

— Что?

— Потанцуй со мной, Сид. Он встает и подходит к нам, протягивая руку.

Коннор и Элли только что закончили свой первый танец, и теперь Деклан танцует с ней. Джейкоб стоит и ждет с хитрой ухмылкой.

— Хорошо, — говорю я и позволяю ему повести меня на танцпол.

В последний раз, когда я видела Джейкоба, его голову обрили для роли в фильме, и, слава Богу, волосы уже отросли.

— Ты хорошо выглядишь.

— Ты тоже.

— Спасибо за комплимент.

Джейкоб наклоняется и прислоняет свою голову к моей.

— Знаешь, я всегда так завидовал Деклану.

— Да? Почему?

— Потому что у него была ты.

Джейкоб слегка поворачивает меня так, что мы оказываемся еще дальше от его брата.

— Эм, — заикаюсь я. Я не знаю, что, черт возьми, это значит.

Он смеется и поворачивает меня.

— Расслабься, я не говорю, что был тайно влюблен в тебя. Я говорю, что у него была ты. У него был… кто-то. Мы с Коннором были одинокими овечками в стае. У Шона была Девни, а у Деклана — ты. Это было хорошо для него.

— Пока все не закончилось.

Он смотрит на свою семью, а потом снова на меня.

— Может быть. Ему было нелегко потерять тебя, Сид. Это было нелегко для любого из нас, если честно.

— Это было не обязательно, Джейк. Ты мог вернуться в любой момент, и я бы рыдала в твоих объятиях.

Не было ни одного момента, когда бы я не хотела, чтобы хотя бы один из них вернулся в мою жизнь. Они предпочли остаться в стороне, и это с каждым днем все больше ломало меня.

— Хотел бы я, чтобы все было так просто, — говорит он, легко разворачивая меня на танцполе.

— Почему вы уехали?

Джейкоб тяжело сглатывает и качает головой.

— Не мне об этом говорить, Сид. Мне бы хотелось, но это дело Деклана.

Я не думала, что он мне скажет. Лучшее, на что я надеялась — это чтобы он подтвердил, что есть что-то, о чем он не должен мне говорить, что он только что и сделал.

— Можно я вмешаюсь? — спрашивает сзади глубокий голос Деклана.

Джейкоб смотрит на меня с понимающей улыбкой, а затем кивает.

— Конечно. Она все равно всегда была твоей.

Я собираюсь открыть рот, но не успеваю, Деклан выводит меня из амбара в ночной воздух.

Позади нас все еще звучит музыка, люди танцуют, смеются и наслаждаются праздником, но здесь только мы.

— Деклан?

Вместо ответа он заключает меня в свои объятия, и я не могу говорить.

Он выглядит таким красивым. Очень чертовски красивым.

Его костюм идеально сидит на нем, придавая ему властный вид, от которого у меня слабеют колени. Вдоль сильной линии челюсти пробиваются усы, что добавляет ему привлекательности. Его глаза мягкие и немного мрачные. Но я знаю, что он счастлив за своего брата. Коннор преодолел свои страхи и любит Элли с яростью, которая может сравниться с любой историей любви.

Одна рука Деклана лежит на моей спине, крепко прижимая меня к себе, а другая сжимает мою и укладывает ее между наши. Он двигается так, что мы не стоим на месте, но я чувствую сильную пульсацию, между нами.

Такое ощущение, что танец, который мы танцевали на концерте, был лишь началом песни, под которую мы создаем гармонию в этот момент. Прямо сейчас мы к чему-то стремимся. Я чувствую это своими внутренностями, и это пугает меня.

Наши глаза смотрят друг на друга, задавая вопросы и ища ответы.

— Это как будто снова выпускной, — говорю я, желая нарушить молчание.

Он улыбается и качает головой.

— Хотелось бы думать, что мы немного повзрослели.

— Может быть, но я помню, как нервничал с тобой тогда.

В ту ночь я знала, что отдамся ему. Все было спланировано, и мы оба старались пережить эту ночь, не устраивая сцен. Я любила его всем сердцем и хотела, чтобы мое тело тоже досталось ему.

Мы занимались любовью, и для нас это была именно любовь.

— Я помню, как мне хотелось перекинуть тебя через плечо и отнести в сарай. Я приготовил постель из сена и отчаянно хотел тебя.

— Ну, может, это совсем не похоже на выпускной, — говорю я, пытаясь пошутить.

— Нет, я думаю, это точно такой же бал. Только теперь я знаю, каково это — любить тебя, целовать и держать в объятиях, зная, что ничто другое никогда не сравнится с тем, что мы разделяем.

Я отворачиваюсь, не желая это слышать.

— Деклан…

— Я знаю, — быстро говорит он. — Я все знаю. Я знаю, что причинил тебе боль. Я знаю, что не заслуживаю того, чтобы прикасаться к тебе или дышать одним воздухом с тобой, но сегодня, Сидни, я не могу остановиться. Ты так прекрасна. Весь день я только и делал, что смотрел на тебя, мечтал стать лучше и жениться на тебе сегодня…

Я закрываю глаза, сдерживая слезы.

— Ты даже не представляешь…

— Не представляешь? — спрашиваю я со смехом. — Думаешь, я не представляла себе то же самое? Ты знаешь, как сильно разрывается мое сердце, когда я смотрю на тебя и понимаю, что, если бы ты просто доверился мне, мы могли бы найти способ быть вместе.

— Ты не…

— Нет. Ты не понимаешь, Деклан. Ты не понимаешь, как моя душа требует тебя. Я хочу тебя. Я хочу тебя больше всего на свете, и я никогда не смогу тебя заполучить.

Он качает головой, все еще прижимая меня к себе.

— Ты — единственный человек, у которого я когда-либо был.

— Был. Я не хочу прошедшего времени. Я хочу тебя — всего тебя. Мне нужны разбитые части и любящие части, тот, кто боится меня, и тот, кто будет бороться за меня.

— Те части, которые тебе нужны? — он тяжело дышит, глаза наполнены болью сердца. — Они не стоят того.

— Тогда ладно, — говорю я, не желая продолжать.

— Хорошо?

— Да.

Руки Деклана слегка сжимаются.

— Что ты хочешь сказать?

Мое сердце бьется так быстро, желудок делает сальто, и я прекращаю борьбу.

— Я не собираюсь больше давить на тебя. Я не могу этого сделать. Я не могу заставить тебя попробовать или увидеть смысл. Мы оба стоим здесь и сейчас, желая и нуждаясь друг в друге.

— Сидни, это…

— Нет, это правда.

В каждом слове — покорность и печаль. Может, он и борется, но я уже пыталась. Я потерпела неудачу. Я размахиваю белым флагом и признаю поражение.

— Мне нужно было, чтобы ты сражался, Деклан. Я хотела и умоляла тебя сражаться за меня. За нас. За нашу общую любовь и жизнь, которая у нас могла бы быть, но ты не хочешь, а я не могу тебя заставить. Я люблю тебя, но мне пора смириться с тем, что нас не будет, — я подношу руки к его лицу. Его красивое лицо, которое я вижу, когда закрываю глаза. Я провожу большим пальцем по его щеке. — Мне многое нужно сказать, но не здесь и не сейчас. Сегодняшний день посвящен твоему брату.