— Нико, — практически мурлычет он с сильным кубинским акцентом. Затем берет руку Нико в свою и притягивает его к себе, чтобы крепко обнять. — Рад снова видеть тебя, мой дорогой амиго.

— Мэнни. — Глаза Нико улыбаются, и становится ясно, что эти два человека — хорошие друзья. — Всегда рад.

Когда мужчина поворачивается ко мне, его мегаваттная улыбка сходит на нет. Выражение его лица становится почти… затравленным. В замешательстве я смотрю на Нико, который вскидывает брови, как будто он не менее озадачен реакцией своего друга.

— Мэнни? — спрашивает он.

Как будто кто-то щелкает выключателем, пожилой мужчина выходит из транса, в котором находится, и смотрит на меня со странным нежным выражением.

Кладя руку на середину груди, он драматически распахивает рот, а его улыбка становится еще шире.

— Прошу прощения, но кто эта изысканная красавица, которую ты привел в мой дом?

— Это Оливия Райт. — Гордость наполняет голос Нико, когда он поправляет себя. — Профессор Оливия Райт.

Мэнни протягивает руку, и когда я кладу свою, он накрывает ее другой ладонью.

— Приятно познакомиться. Меня зовут Мануэль, но друзья зовут меня Мэнни. А теперь расскажи мне, дорогая… — глаза искрятся юмором и озорством, он заговорщицки понижает голос. — Как ему удалось подкупить такую красивую и умную женщину, чтобы она сопровождала его сегодня вечером?

На челюсти Нико напрягается мускул. Я бы не заметила этого, если бы не бросила в его сторону веселый взгляд. Правда о том, почему я с ним, беспокоит его, но он не предпринимает никаких усилий, чтобы решить эту проблему. Чтобы освободить меня от этой ситуации.

Внешне Нико выглядит спокойным, уверенным в себе человеком.

— Взятки не нужны. — С безупречной легкостью он перехватывает мою руку и вынимает ее из руки Мэнни. Беря мою руку под свой локоть, он по-хозяйски накрывает ее ладонью. — Но если бы понадобилось, то будь уверен, я бы задействовал все ресурсы для этого.

Глаза Мэнни загораются, и он сияет ярче, чем солнце Майами в жаркий летний день.

— Я счастлив это видеть. — Его взгляд мечется между нами, губы раскрываются, но, прежде чем он успевает заговорить, кто-то позади нас привлекает его внимание. — О, прошу меня извинить. Увидимся через некоторое время. — Мэнни бросает на меня последний взгляд, и его глаза становятся мягкими. — Не позволяй ему увести тебя сегодня вечером, пока у нас не появится возможность поболтать, por favor.

Его взгляд странно умоляющий, и я могу только сказать.

— Я буду рада поговорить с вами позже.

Он и Нико обмениваются нечитаемыми взглядами, после чего он уходит, и его дорогие мокасины скользят по белым дубовым полам.

В какой-то момент меня втягивает в разговор группа женщин, которые хотят только посплетничать — в основном о людях, о которых я ничего не знаю, и выжать из меня любую возможную унцию информации о моих отношениях с Нико.

— Итак, вы теперь официальная пара? — спрашивает одна из женщин с носом, который, как я уверена, слишком часто попадает под скальпель хирурга.

— Очевидно, — усмехается другая. Она пригвождает меня к месту острым оценивающим взглядом и улыбкой, обрамленной ботоксными губами. Она понижает голос до преувеличенного шепота. — Иначе он не стал бы практически трахать ее глазами при каждом удобном случае.

Они хихикают, как школьницы. Нет… это не совсем верно. Они гораздо злее и похожи на злобных девчонок в школе, тех, что говорят в лицо цветистые комплименты, но стоит отвернуться, и тебе повезет, если ты уйдешь, не истекая кровью от ножей, всаженных в твою спину.

Бросаю взгляд на Нико и обнаруживаю, что он разговаривает с человеком, которого мне еще не представили, и двумя другими, с которыми я уже знакома.

Именно двое последних вызывают у меня чувство настороженности своим присутствием здесь: ректор Боман и декан Хэррод. Я также не упускаю тот факт, что они до сих пор не поприветствовали меня. Полагаю, дела имеют приоритет над вежливостью.

— Ходят слухи, что Нико великолепно упакован. — Это говорит другая женщина, и когда я прищуриваю на нее глаза, она немного сдувается под тяжестью моего взгляда. Она излучает фальшь — от слишком веселого голоса до изможденного лица и слишком оранжевого, чтобы быть реальным, загара.

Я улыбаюсь невинной, но пустой улыбкой.

— Ах, да. Я, собственно говоря, сегодня этим занималась. — Все молчат, как будто удивленные тем, что я так смело делюсь этой информацией. Я медленно потираю руки, как бы вспоминая. — Он был восхитителен. Жесткий как сталь.

Конечно, я имею в виду пистолет Нико Sig Sauer P226, но пусть они сами делают выводы.

Я замечаю Мэнни, когда он наклоняет голову к Нико и молча жестикулирует в сторону одного из коридоров. Нико, бормочет что-то ректору и декану и направляется в указанном направлении. Мужчины выжидают несколько секунд, затем следуют за Нико.

Замечаю, что Голиаф идет за ними по пятам, и решаю, что пора и мне отправиться в ту сторону.

— Если позволите, мне нужно найти дамскую комнату. Было приятно поболтать с вами. — Я вежливо улыбаюсь и отхожу, оставляя их сплетничать обо мне в мое отсутствие.

Этот дом чудовищно велик, наверное, около двенадцати тысяч квадратных футов. Он достаточно велик, чтобы потеряться, и я планирую использовать это в своих интересах, если возникнет такая необходимость. Разумеется, в таком дорогом и роскошном доме в комнатах и коридорах незаметно установлены камеры, которые гармонично вписываются в светлую, успокаивающую цветовую гамму.

Я непринужденно иду по коридору тем же путем, что и мужчины, и никто не обращает на это внимания. Мне везет: через несколько дверей от комнаты, в которой исчезают мужчины, я обнаруживаю туалет. Забегаю внутрь и запираю дверь. Спустив унитаз и вымыв руки, я жду еще минуту, чтобы выйти в коридор.

Справа от меня находится комната, где проходит встреча. Стены коридора украшают произведения искусства, и я с притворным интересом рассматриваю несколько работ, постепенно приближаясь к дверному проему, где приглушенные мужские голоса обсуждают что-то, связанное с «поставкой» и «выдачей наличных».

Ректор Боман и декан Хэррод в деле? Ну, черт возьми. Я подхожу чуть ближе, продолжая прислушиваться и делая вид, что любуюсь произведениями искусства.

До моих ушей доносится ровный голос Нико.

— После перестрелки я не уверен в том, что все останется в университете. Это было слишком близко.

— Но вы не можете вычеркнуть нас из этого дела! — шипит декан Хэррод. — Мы же договорились!

Голос Нико становится ледяным.

— Думаю, вы забываете, что я руковожу этим шоу. И делаю то, что хочу.

В разговор включается декан.

— Харрод имеет в виду, что это, скорее всего, был единичный случай, и мы не должны принимать поспешных решений на его основе. Мы смогли соответствующим образом обезопасить новое крыло. Оно заблокировано, и никто не имеет туда доступа без моего разрешения. К воскресной поставке все будет в порядке.

Напряженная тишина заполняет воздух, и даже отсюда она кажется густой и удушающей.

Всего в нескольких футах от себя я изучаю абстрактную картину, которая, несомненно, стоит неприличную сумму. Хотя работа кажется безжизненной, я не претендую на роль искусствоведа в каком бы то ни было роде, поскольку не унаследовала никаких истинных навыков от своих родителей и их опыта работы оценщиками, но этому произведению, кажется, не хватает характера.

По крайней мере, именно такое оправдание я приведу, если меня поймают. Я просто знаю, что не могу этого сделать — не могу действовать вслепую. Я должна знать, во что втянута, во что втянут Нико и насколько далеко это зашло. И, конечно, я ожидала этого. Он же наркоторговец, в конце концов.

— Мне это не нравится. — Отрывистый ответ Нико прорезает тишину.

Мэнни говорит следующим, его спокойный голос кажется ровным и, казалось бы, невозмутимым, учитывая напряжение, которое практически выплескивается через дверной проем.