В какой-то момент я поймала себя на мысли, что хочу забиться в темный уголок и не показываться оттуда. Поэтому сбежала в комнату и задернула занавеску на дверном проеме. Мне чудилось, что он стоит там за ней и тяжело дышит. Будто преследует как жертву. Загоняет. Не дает расслабиться.

Дожимает. Моя волчица глухо рычала, злясь на того, кто так пугал. Но пока зверь не вмешивался, позволяя делать выбор человеку.

Сидя на кровати, внимательно вслушивалась в шаги и разговоры, не чувствуя себя в безопасности в собственном доме. Взгляд тем временем прикипал к окну. Там за забором виднелась лесная опушка и небольшой участок узкой разбитой дороги, отходящей от тракта. Мысли возвращались к побегу.

Сколько дней нужно идти по дремучим зарослям? Звериными тропами и не заплутать.

Как выйти к большой дороге? Подберет ли нас кто-нибудь или нет? Чем отплатить за проезд? Конечно, могло и повести, и по пути нам встретились бы жрицы Яники. Но надежды на это было до обидного мало.

Я всё больше убеждалась, что нужно бежать. Быстро, пока драконы ничего не поняли. Не смекнули, к кому на деревенский праздник телегу прикатили.

Да и Бирн пока кругами дальними ходил, но я знала братца — крепким терпением он не обладал никогда. Найдет способ достать, он всегда был жесток и коварен.

Я до одури боялась за семью. За будущее Юниль, которая могла второй раз остаться без любимой мамы.

За Амму. Руни — все, что осталось от ее любимой дочери. В нем вся её жизнь. Я не понимала, почему сейчас она так спокойна. Неужели не осознает, что над её внуком навис топор палача. Или полагает, что раз он сдружился с будущим императором, то это его как-то спасет?

Нет. Льюису, быть может, и будет его жаль, но наследников бывших правителей давят в первую очередь. А он сын ханыма.

В голове мысли крутились по кругу, сводя меня с ума. Я будто зациклилась и топталась на месте. Вокруг одновременно и суматоха, и полное бездействие.

— А ещё мама цветочки любит, — щебетала на кухне Юниль. — Я всегда ей в поле у леса собираю и приношу, когда она грустит. И мама сразу улыбается.

— А она часто грустит? — ловил момент несносный генерал.

У меня ладони в кулаки сжались. Нашел мое слабое место. И ведь не скажешь ничего дочери, я же потом замучаюсь врать о том, почему нельзя с орином Вегартом разговаривать.

Как же всё это раздражало. Поднявшись с кровати, подошла к занавеске и замерла.

— Часто, — Юниль даже не подозревала, что из нее выуживают сведения обо мне. — Иногда плачет, но это секрет. Она никогда не сознается в этом.

— Обещаю, что тоже никому об этом не расскажу, — Вегарт понизил голос.

 А я сражалась с желанием ворваться на кухню и приложиться хорошенько сковородой по мужской голове. Но он ведь не отступится, просто снова подловит дочь, когда меня рядом не будет.

— Может, мама по твоему папе скучает?

Я напряглась.

— Папе? — Юниль удивилась. — Нет, она о нем и не вспоминает никогда. Папа нехорошим был. Злым. Он умер и все обрадовались. Только это тоже тайна. Мама думает, что я ничего о нем не знаю. Она боится о нем говорить.

Я ощутила, как кровь отхлынула от лица. Ноги задеревенели.

Юниль помнила!

Меня мелко затрясло.

— А какой он был? Папа. Ты помнишь? Ведун?

Нужно остановить её. Немедленно. Чтобы не отвечала.

Но я не успела даже ткань отдернуть, как раздалось.

— Не знаю, дядя Вегарт, но у него точно были зелья. Много. Он их хранил в красивом шкафчике и ругал любого, кто к ним прикоснется.

— Ну это правильно. Ведуны — известные зельевары, и многое, что они готовят, очень опасно, особенно для маленьких девочек. Но лучше забудь о том нехорошем. Он не папа тебе. Не настоящий.

Перед глазами потемнело. Вегарт не понял.

Схватившись за косяк, уткнулась в него лбом. До него не дошло. Юниль ведьма и это сбивает дракона на ложный след. Я зажмурилась.

Сердце забилось как сумасшедшее.

— Дядя Вегарт, а вы маму будете любить?

Распахнув глаза, все же покосилась на занавеску. Нужно было держать дочь при себе и не позволять дракону к ней приближаться.

— Конечно, — ответил генерал не задумываясь.

— А как же я? Я ведь тоже мамина. Вы ее заберете?

Я не выдержала. Дернув ткань, вышла в коридор и быстро пошла в сторону кухни.

— Юниль, иди погуляй, друзья заждались, — одного строгого взгляда хватило, чтобы она, выпучив глаза, слезла с лавки.

Короткая пробежка, и дверь захлопнулась.

Ведьмочку смело.

— Умная малышка, понятливая, — хмыкнул Вегарт. — Вырастит шикарной невестой.

— Не твоя забота, дракон, кем она вырастет! — рявкнула я. — Кто дал тебе право допрашивать моего ребенка?

— Во-первых, я не допрашивал, — он развалился на стуле и поднял деревянную кружку с травяным чаем. — Я разговаривал с Юниль. После моих допросов, женщина, мало кто выживает. А во-вторых, право мне вести разговоры с твоим ребенком дали древние магические узы магии, или если уж быть совсем простым — ты моя истинная. Все, что твоё — моё. В том числе и дочь.

— Ты ее еще удочери, — процедила я.

— Нет! Удочерять в глазах окружающих я никого не собираюсь. Еще не хватало, чтобы моего старшего ребенка называли бастардом. У меня на Юниль иные планы.

Он улыбнулся. А я выдохнула и с опаской взглянула в окно.

Значит, другие планы?!

— Никто, Вегарт Бессердечный, не смеет отбирать у меня дочь! Учти это! Любой несчастный случай с моей девочкой выльется бедой для тебя.

— Я сейчас просто сделаю вид, что ты ничего не говорила, Грета. Ты меня не знаешь толком. Слухов ходит много и, понятно, что слава обо мне идет впереди моего коня.

Поднявшись, он отставил кружку, так и не сделав глотка, подошел к большой деревянной лохани и принялся мыть посуду.

— Я запрещаю тебе, генерал Вегарт Вагни, подходить к моей дочери, — не выдержала я.

— Извини, Грета, но ты не в том положении, чтобы это делать, — ответил он не оборачиваясь. — И вообще, займись делом и начинай понемногу собирать вещи. Завершу здесь свои дела, и мы уедем.

— Куда? — ладони моментально вспотели.

— Я и ты чуть севернее отсюда. Бывшее поместье ханыма Долона.

— Что? — мой голос дрогнул. — Зачем туда? И что значит — я и ты? А Руни? Амма и Юниль?

— Никуда Юниль от тебя не денется, Грета. Просто собирай вещи, все узнаешь в свое время.

После такого ответа перед глазами потемнело.

— Нет, генерал, я передумала. С тобой ни я, ни кто-то из моей семьи никуда не поедет.

— Довольно, — мокрая ветошь, что он держал в руках, полетела в лохань с посудой. — Пожалуйста, делай как я сказал, и пока не задавай мне вопросов. Все расскажу потом.

Вечер наступил незаметно. Как-то и опомниться не успела, а уже солнце низко нависло над голыми кронами. Ничего я не успела сделать за день. Всё просто валилось из рук.

Я хваталась то за одно, то за другое.

В итоге день впустую.

Остановившись у калитки, выглянула на улицу. Юниль нигде не было видно. А начинало холодать. Забегается, простынет и сляжет. Здоровье у нее все же слабое. Нужно было ее найти. Бывало, она забывалась и возвращалась затемно. Я ругалась, возмущалась, да все напрасно. Ветер из ее головы не выходил.

Позади скрипнула дверь, и на крыльцо вышла Амма.

— Грета, найди-ка девочку нашу. Время не спокойное. Слышала, драконы в лес на зачистку ушли. Небось, где топчется и ждет, пока вернуться, чтобы увидеть с чем.

Я не сразу поняла, о чем она, а потом до меня дошло. Мертвых могут привести. А ребенку ну совсем на это не надобно смотреть. Да и смущало, что Вегарт спешно ушел после того, как в дом заглянул один из его воинов.

Всё это наводило меня на совсем уж нехорошие мысли.

Толкнув калитку, вышла на тропинку. Поежилась. Со стороны леса дул влажный холодный ветер. Кожа мгновенно покрылась мурашками. Волоски приподнялись. Но за платком возвращаться не стала, понадеялась, что дочь где-то рядом.