Проведя порядка десяти минут в парке и превратив две сигареты в окурки, Брэд поднялся со скамейки и двинулся дальше. Он вышел на 5-ю Авеню и вскоре прошёл мимо здания старой церкви. Брансон остановился, вглядываясь в красочные узоры на стенах. Он не верил в бога, но сейчас почему-то хотел, чтобы высшие силы существовали и помогли ему разобраться со всеми сложностями жизни. Глубоко вздохнув, Брэд продолжил путь. Дойдя до перекрёстка 5-й Авеню с 14-й западной стрит, мужчина остановился на светофоре пешеходного перехода. Дороги были пустыми, но шум одной машины вдали лишь подтвердил: даже окраины Манхеттена никогда не засыпают полностью. Автомобиль проехал, а Брансон направился на другую сторону дороги, так и не дожидаясь зелёного сигнала.
Покинув территорию Гринвич-Виллидж, а вместе с ней, – и территорию всего 2-го округа, Брэд оказался в так называемом «шахматном» Манхеттене: теперь все улицы шли по прямой и пересекались друг с другом под углом в 90 градусов. С одной стороны, это было хорошим известием, ведь дойти до любого места и не заблудиться теперь было можно достаточно легко, с другой – вдали уже слышался шум ночного Нью-Йорка, а это не сильно нравилось герою. Тем не менее, Брэд знал точно: в Центральном парке будет максимальный уровень тишины и комфорта, а преодолеть несколько шумных кварталов ради этого мужчина был готов.
За 15 минут неспешной ходьбы по 5-й Авеню он преодолел одну милю, повстречав на пути Мэдисон-сквер. Брэд зашёл на территорию парка и вновь сел на свободную лавочку. В 20-ти ярдах от него на соседней скамейке тоже кто-то сидел. К сожалению, Брансон сначала опустился на лавочку, а только после этого заметил, что не один. Тем не менее, мужчина решил, что всё-таки выкурит ещё одну сигарету, прежде, чем продолжит прогулку. После третьей затяжки, Брэд робко посмотрел в сторону человека за соседней скамейкой. Сквер освещался весьма тускло в ночное время, но Брансон смог определить: людей двое. Судя по движению их тел, это была молодая пара, достаточно откровенно целующаяся.
– Там… там кто-то есть, я немного стесняюсь… – донёсся высокий женский голос.
– Вот видишь, сладкая, это ещё одна причина, чтобы пойти ко мне домой! – ответил мужской голос. – Не можем же мы мешать постороннему человеку наслаждаться ночным парком. Он ведь использует это место по назначению, в отличие от нас…
– Ну… Ладно, уговорил. Но только, чтобы выпить немного калифорнийского ликёра и не более того… – после паузы вновь произнесла девушка.
Парочка встала со своего места, взялась за руки и направилась в противоположную от Брэда сторону. Брансон провожал их взглядом и понимал, что тоже очень хочет вернуться в те времена, когда он с лёгкостью соблазнял девушек и приглашал их к себе домой. Докурив, мужчина поднялся и пошёл дальше.
Покинув Мэдисон-сквер и вновь выйдя на 5-ю Авеню, Брэд увидел в полумиле от себя возвышающийся Эмпайр-Стейт-Билдинг. Герой скорчил недовольную гримасу и даже плюнул на тротуар под собой.
– «Не скоро я сюда вернусь, ой не скоро…» – думал он. – «Быть может, даже никогда…»
У Брэда не было желания сделать что-то с собой этой ночью, но почему-то, ему хотелось добавить драмы. У небоскрёба было уже заметно светлее: 5-я Авеню, а также, прилегающие к ней улицы, были освещены фонарями. Само здание высотки также подсвечивалось в тёмное время суток. Шум машин и звуки голосов с криками были совсем близко: ночная жизнь центрального Манхеттена давала о себе знать. Бары, рестораны, клубы эротических танцев – всё это не было запрещено и превращало остров в бразильский карнавал даже в 3-м часу ночи. Брансон ускорил шаг, желая преодолеть данный квартал как можно быстрее. К его счастью, зелёный сигнал светофора только загорелся, когда Брэд подошёл к пешеходному переходу. Всё же, некий пьяный парень успел подбежать вплотную и крикнуть:
– Эй, старик! У нас тут туса намечается, двигай зад к нам!..
Брансон ответил, что ему неинтересно такое предложение и даже чуть толкнул настойчивого прохожего, чтобы двигаться дальше. Тот крикнул в спину что-то не очень приятное, но Брэд не обращал ни малейшего внимания на пьяного забияку. Вскоре, он покинул префектуру Эмпайр-Стейт-Билдинга и 5-я Авеню стала заметно тише. Однако огромное количество ночных заведений всё также работали и здесь, освещая своими разноцветными вывесками обе стороны улицы так, что свет был ярче, чем от полуденного солнца в зените.
Последующая миля пути прошла достаточно спокойно, даже несмотря на то, что на оживлённых тротуарах были шумные люди, а по дорогам ездили постоянно сигналящие автомобили. Примерно за четверть мили до Центрального парка Нью-Йорка вся активность сошла на нет: по законам города, шуметь в этой зоне было запрещено после 10 часов вечера. Соответственно, никаких заведений здесь не возводилось, ведь полицейские, действующие под покровительством местных властей, достаточно бесцеремонно штрафовали любых нарушителей. Невольно улыбнувшись от того, что шум и гам остались где-то позади, мужчина дошёл до главных ворот.
Центральный парк Манхеттена являлся вторым крупнейшим в США на момент текущего 1949-го года. Длиной более двух миль и шириной в пол мили, он имел внутри себя тысячи деревьев, растений и цветов, несколько озёр и полторы сотни аллей. В зимнее время любители хоккея и фигурного катания могли бесплатно оттачивать своё мастерство на множестве катков, бесперебойно функционирующих круглые сутки. Даже хоккеисты Нью-Йорк Рейнджерс проводили здесь несколько открытых для прессы тренировок, а в следующем 1950-м году Конгресс США и правительство Нью-Йорка согласовали проведения матча всех звёзд НХЛ именно на льду крупнейшего водохранилища Центрального парка. Говоря кратко – самым лучшим местом для отдыха жителей города, независимо от времени года или погоды, являлся именно данный парк.
Брэд вошёл на территорию, которая больше напоминала далёкую уютную ферму и уж точно не ассоциировалась с каменными многоэтажками и шумным мегаполисом. Тем не менее, 8-ми миллионный город был совсем рядом. Брансон шёл, не оглядываясь назад – ему хотелось как можно скорее углубиться в парк и отойти подальше от цивилизации. Он знал, что до ближайшего водоёма, где вся атмосфера будет максимально спокойной и расслабленной, путь составлял около мили, а до главного Центрального водохранилища одноимённого парка – ещё на 500 ярдов больше. Однако всё это не смущало Брэда: мужчина, продолжал неспешную прогулку по мягкой почве, сменившей под его ногами асфальт тротуаров, и с каждым шагом будто ощущал себя лучше. Даже дыхание становилось более глубоким, а скованность и напряжённость, пик которой пришёлся на преодоления центральных улиц Манхеттена, растворялись.
– «Я в моменте… Я заряжен… Чёрт возьми, как я заряжен!» – думал герой.
Не сбавляя темпа ходьбы, он достал сигарету и закурил. Запрет табачных изделий на территории парка, где всегда было много детей, уже обсуждался властями Нью-Йорка, однако, на данный момент законопроект проходил только второе слушание, означающее, что до вступления в силу пройдёт минимум несколько недель. Впрочем, административные проступки, влекущие за собой различные штрафы, сейчас вообще не беспокоили Брансона. В его голове вновь всплыли образы из недавнего сна. Вместе с этим, мужчина вспомнил страх в глазах обнажённой Памелы, которую он раздел до гола и заставил дрожать от ужаса. Брэд даже не удивился тому, что в его трусах что-то зашевелилось: он лишь, без доли всякого стеснения, поправил рукой свой член через брюки так, чтобы тот удобно расположился и не отвлекал от дальнейших сладких картин в голове.
